Дерево, стоящее на самой границе леса и песчаного пляжа, начало падать макушкой в реку, но едва оно дотронулось ветками до земли, как… исчезло. На том месте, где сейчас должен был лежать лесной исполин, зияла огромная трещина. Она змеилась к воде, одновременно расширяясь у основания. И тут страшное зияющее отверстие клином вошло в горячую воду реки, та забурлила и пошла волнами.

Два огромных водяных вала, набежав с двух сторон, схлопнулись, грохнув напоследок так, что всё вокруг содрогнулось, и в месте их встречи образовалась гигантская воронка. Вода, пенясь и бурля, уходила вниз, под землю. Её уровень стал резко понижаться, обнажая песчаное дно, покрытое, словно змеями, водорослями и полусваренными трупами рыбы и мелких животных.

Скованные ужасом люди наблюдали за буйством стихии. Бежать некуда, а выжить в этом кошмаре было только делом случая или доброй воли провидения.

Земля под ногами вибрировала и гудела. Вода, образовав поперёк реки два вала, со страшным шумом и шипением исчезала в глубоком разломе земной коры, образовавшемся между ними. Над рекой поднимались плотные, будто осязаемые, клубы белого пара. Последовал ещё один мощный толчок, и позади людей в земле разверзлась такая же жуткая трещина. Река оказалась разделённой на две половины.

Охваченные паникой верховые тропы метались и становились на дыбы, едва удерживаемые хозяевами. Вьючный троп, которого вела в поводу Кассандра, вырвался из слабых женских рук, но успел сделать только пару бешеных скачков, как образовавшаяся на этом берегу трещина поглотила его.

Не выдержав напряжения, одна из спасённых недавно женщин вскочила на своё животное и, понукая его, понеслась вдоль русла реки. Образовавшийся на реке кипящий водоворот, зацепив своим краем берег, словно слизнул наездницу вместе со скакуном, но они тут же показались на поверхности воды — мёртвые. Ещё несколько секунд этого кошмара — и дно реки слева от образовавшейся в земле трещины полностью оголилось. Из состояния шока всех вывел перекрывающий адский шум крик Агайи.

- Все на тропов! За мной!

Все на тропы! За мной!

И показав пример, девушка вскочила на перепуганное животное и направила его вброд по оголившемуся дну реки. От нагретого песка поднимался горячий пар, тропы фыркали и не хотели идти. Тогда девушка издала пронзительный крик и пришпорила своего скакуна. Тот рванулся вперёд, но, едва приблизившись к бывшему руслу реки, рывком поднял вверх свои когтистые, не защищённые костяными наростами ноги и несколькими мощными скачками на четырёх ногах пересек опасное препятствие. Все остальные тропы как по команде повторили его маневр.

Оказавшись на противоположном берегу, люди огляделись, проверяя, все ли на месте. Кроме сгинувшего в расщелине верхового тропа и погибшей женщины, не увидели маленького тропа. Люди обменялись понимающими и грустными взглядами. В этом кошмаре никто не заметил его пропажи.

Ещё раз посмотрев на тот берег, путники поехали прочь, занятые каждый своими невеселыми мыслями. Недавно спасенная незнакомка плакала о своей погибшей подруге. А может быть, сестре? Из-за всех ужасных событий, заставивших людей искать спасения, никто из них так и не расспросил женщин об их печальной судьбе.

Шестиног очень переживал за свою семью. Особенно он боялся за жизнь своей любимой жены — Вельмы.

Агайя посмотрела на отца и, словно прочитав его мысли, ободряюще сказала:

— Она жива, мы скоро её увидим. Только не дома.

Шестинога удивила последняя фраза, произнесенная дочерью, но он не стал в неё вдумываться, решив, что в своё время всё узнает. Главное, что с души будто упал огромный камень, когда он узнал, что его несравненная Вельма жива.

Разыгравшаяся грозная стихия, словно утомившись, стала утихать. Видневшийся вдалеке вулкан, бывший совсем недавно родным и уютным домом Шестинога, перестал выбрасывать в небо фонтаны огня и пепла. Лишь по его склонам по-прежнему текли огненные реки и, расплавляя песок, сжигали всю скудную растительность, попадавшуюся на их пути. Сотрясения земли становились всё реже и слабее.

Кавалькада словно в нерешительности остановилась. Действительно, им некуда было идти. Цель их пути сейчас дышала огнем, дома Шестинога больше не существовало.

— Давайте