Шрифт:
Закладка:
Прежние рассказы о том, что произошло на площади 3 и 4 июня, были сосредоточены на спорах протестующих, сопротивляться активно или придерживаться ненасилия. Ночью некоторые из протестующих покинули площадь, чтобы дать отпор армии или стать свидетелями ее атак. Другие ушли в поисках безопасности. Те, кто решил остаться на площади в ожидании армии, собрались у памятника Народным героям. История о произошедшем позже основана на рассказах лидеров протеста Фэн Цундэ, поп-звезды Хоу Дэцзянь и Лю Сяобо, их воспоминания использованы и в документальном фильме «Врата Небесного Спокойствия». Около трех ночи Хоу Дэцзянь и Чжоу До вели переговоры с офицерами войск военного положения, они хотели обеспечить безопасное отступление студентов с площади[45]. По словам Ли Пэна, Ло Гань отправился с площади в Чжуннаньхай, чтобы передать эту информацию Ли Пэну, Ян Шанкуню и Цяо Ши. Ли Пэн написал, что лидеры согласились с идеей «мирного отступления». Протестующие узнали о соглашении одновременно с подходом войск, через час они пришли к памятнику и с тревогой спорили, оставаться им или уйти. В конце концов провели устное голосование: остаться или уйти. Несмотря на то что результата голосования не последовало, Фэн Цундэ решил, что вариант «уйти» победил. Студенты начали организованное отступление, избегая дальнейшего кровопролития.
Пропагандистам КПК нравится эта версия истории, потому что она позволяет им повторять ложь о том, что во время «очистки площади» никто не погиб.
Заявления Хоу Дэцзяня и Лю Сяобо о том, что они не видели погибших на площади, широко освещались в телевизионных репортажах. Хоу, Лю и другие очевидцы, такие как Робин Манро и команда испанского телевидения, которые остались на площади, возможно, и не видели чьей-либо смерти, но отсутствие доказательств не является доказательством отсутствия события. Площадь Тяньаньмэнь настолько велика, что никто не может видеть ее целиком. Таким образом, можно верить Хоу, Лю и Манро, принимая при этом достоверность и других доказательств. Достоверные отчеты «Матерей Тяньаньмэнь» и У Жэньхуа говорят не только о гибели людей на площади, но и о том, что окончательный уход протестующих не был мирным или добровольным. Они вынуждены были покинуть Тяньаньмэнь.
Источники КПК утверждают, что «очистка площади» началась в 4:30. В это время, согласно «Пятистам вопросам о подавлении контрреволюционного мятежа», военные объявили: «Очистка площади начинается. Мы согласны с призывом студентов эвакуироваться» [Пинси фаньгэминь 1989: 140]. Этот официальный источник также подтверждает сведения очевидцев о том, что все огни на площади погасли в четыре утра. Вопрос № 239 из «Пятисот вопросов о подавлении контрреволюционного мятежа» звучал так: «Почему, когда пришло время очистить площадь Тяньаньмэнь, был выключен свет?» Официальный представитель НОАК Лю Цункан ответил: «Мы выключили свет. Выключили, а потом включили. Это было сигналом армии очистить площадь» [там же: 141].
У Жэньхуа утверждает, что эта «очистка» началась не в 4:30, а на три часа раньше, когда прибыли 38-я армейская группа и 15-я воздушно-десантная дивизия. У Жэньхуа делит процесс «очистки» на этапы: первый – с 1:30 до 2:00 – 38-я армейская группа и 15-я воздушно-десантная дивизия пытались перекрыть доступ к площади[46]; второй этап предусматривал захват всей площади, за исключением памятника. В какой-то момент проведения этих операций погибли Дай Цзиньпин и Ли Хаочэн.
Дай Цзиньпину было 27 лет, он учился в магистратуре Пекинского сельскохозяйственного университета. Днем 3 июня 1989 года Дай встретился со своим куратором. Вечером он направился на площадь Тяньаньмэнь с камерой и рядом с мавзолеем Мао Цзэдуна получил пулю в грудь. На коляске велорикши его доставили в больницу «Дружба». На операционном столе Дай скончался [You & Guo 2014a; Дин 2005: 259; У 2009b: 221–224].
Ли Хаочэна, 20-летнего студента Тяньцзиньского педагогического университета, постигла та же участь. Ли фотографировал в юго-восточной части площади ранним утром 4 июня. После того как сработала вспышка камеры, Ли был сражен двумя пулями. Когда его доставили в больницу «Тунжэнь», он был еще жив. Позже Ли Хаочэн скончался [Дин 2005: 61]. Чэн Жэньсин (24-летний аспирант факультета советских и восточноевропейских исследований Народного университета), Чжоу Дэпин (аспирант Университета Цинхуа, которому было немного за 20) и Хуан Синьхуа (25-летний аспирант-физик Университета Цинхуа) также были застрелены на Тяньаньмэнь во время первых двух фаз «зачистки площади» [там же: 227, 249, 264]. Наиболее кровопролитной расправа с протестующими была на Западном Чанъане, южных подступах к Цяньмэнь, Наньчицзы и утром 4 июня, когда в Любукоу ворвался танк. Но исключать площадь Тяньаньмэнь из контекста пекинской расправы неправомерно.
Нам известны имена пяти человек, погибших после того как, согласно сообщениям, в них стреляли на площади Тяньаньмэнь. Мы не знаем наверняка, кто погиб под танками и БТР, давившими палатки на площади перед рассветом 4 июня. У Жэньхуа видел, как танки продвигались к центру площади, к памятнику Народным героям. Они хотели напугать студентов. У Жэньхуа вспоминает: «Когда я увидел, как эти огромные металлические монстры легко ломают железные прутья, я почувствовал, что мое тело такое крошечное…» [У 2009b: 399].
У Жэньхуа считает, что студенты, обессилевшие, измученные и голодные, находились в палатках, когда по ним проехали танки. Японский журналист ранним утром 4 июня в трех палатках видел студентов; испанский журналист добавил: «Я могу заверить вас, что примерно в три ночи в палатках находились не более пяти человек» [Munro 2009]. «Пятьсот вопросов» подтверждают, что солдатам было известно о состоянии студентов, которые не могли покинуть палатки самостоятельно. Вопрос № 240: «После эвакуации студентов с площади оставались ли люди в палатках?» Ответ:
Несколько человек находились на внешней стороне площади, они не хотели уходить. Осталось несколько человек, чье физическое состояние не позволяло им передвигаться самостоятельно, они сидели и смотрели перед собой невидящим взглядом. Военнослужащие помогли им подняться и довели до входной двери мавзолея. БТР начали движение только после осмотра всех палаток [Пинси фаньгэминь 1989: 141].
Однако показания Робина Манро ставят под сомнение утверждение о том, что солдаты проверяли каждую палатку перед началом движения танков и БТР. «Есть вероятность, что несколько студентов все еще находились в палатках, – пишет он. – Мы ясно видели, что позади танков шли наступающие пехотинцы»[47].
Вопрос о том, давили ли танки студентов, когда они находились в палатках, остается открытым, но о насилии, сопровождавшем окончательный отход студентов с площади, спорить не приходится. Как нам известно из показаний бывшего военнослужащего Чэнь Гуана, 27-я армейская группа проникла в Пекин и собралась в Большом зале 3 июня – до того как 38-я армейская группа и 15-я воздушно-десантная дивизия начали продвигаться по улицам города с использованием огнестрельного оружия.
Слухи, распространявшиеся во время и после кровавой расправы, о том, что 27-я армейская группа отличилась наибольшей жестокостью[48], привели к тому, что 6 июня более трех тысяч протестующих напали на штаб 27-й армейской группы в Шицзячжуане [Friedman & Pickowicz & Selden 2005: 269]. Главной задачей 27-й армейской группы были вывод протестующих из Большого зала народных собраний, уничтожение штаба протеста, находящегося в верхней части монумента, и арест студенческих лидеров. Спецназ 27-й армейской группы окружил памятник, с помощью огнестрельного оружия вывел из строя громкоговорители, угрожал студентам, направляя на них оружие, жестоко разгонял тех, кто не хотел уходить добровольно. Хоу Дэцзянь и Чжоу До провели
