Шрифт:
Закладка:
К чести короля, он постарался сделать так, чтобы Агния не чувствовала себя школьником на экзамене. Гости по два-три человека были рассажены у маленьких, прекрасно сервированных столиков с пирожными и чаем. Лакеи, проследив, чтобы все было в порядке, бесшумно исчезали за тяжелой бархатной драпировкой. Сам его величество уселся за точно такой же столик рядом с Агнией и повелел:
– Задавайте вопросы, дамы и господа. Леди Ламмерс постарается ответить каждому из вас.
Отвечая на эти самые вопросы, Агния взмокла: у нее не хватало слов, образов и системных знаний, чтобы пояснить, как именно она действовала. Иногда ей казалось, что ее ответы больше похожи на детский лепет:
– Нет-нет, баронесса… Огонь нельзя использовать полностью. Я вплетала его тонкой ниткой, просто стараясь усилить бытовую составляющую. Простите, граф, но я не знаю, как объяснить выражение «ниточка огня», – Агния растерянно пожала плечами. – Ниточка и есть ниточка! То есть я использовала не всю огненную силу, а только крошку от нее… Просто я хотела не сжечь книгу, а сжечь грязь, которая была на ней.
Её слова иногда прерывались бурными спорами, в которых она не понимала и половины. Допрос продолжался около часа и вымотал не только Агнию, но и всех присутствующих. В конце концов, король распорядился:
– Достаточно, дамы и господа. Я вижу, что леди Ламмерс устала. Мэтр Готье, вы принесли то, что я просил?
– Да-да, ваше величество, – мощным бархатным голосом провозгласил маленький мэтр и, смущенно заглядывая Агнии в глаза, пробормотал: – Я должен просить у вас прощения, юная леди. Извинением моей грубости может послужить только то, что до сих пор реставрация старинных пергаментов и книг никому не удавалась так легко, как вам. Я даже представить себе не мог… – он с недоумением пожал хрупкими плечиками, – …что такая вещь вообще возможна! Обычно над книгой работают до десяти специалистов, каждый отвечает за свою область работы. И на это тратится множество силы, – пояснил он, все еще испытывая неловкость и не глядя в глаза Агнии.
Агния вопросительно глянула на Лоренцо, и тот спокойно пояснил:
– Такого действительно до сих пор не было, Агния. Маги с двумя столь разными силами встречаются довольно редко. Так редко, что их появление как-то даже во внимание не принимают. Как правило, это достаточно слабый уровень силы. И ни на что серьезное они не способны ни в той, ни в другой своей ипостаси. Все бытовики выбирают свою специализацию в юном возрасте и потом пользуются в основном только ею. Например, портниха выбирает мертвую органику и прекрасно умеет срастить нити или сплести их нужным образом. Но, как правило, она будет беспомощна, если потребуется поработать с металлом. Даже маги такого уровня, как миледи Сотье, – король вежливо кивнул в сторону названной дамы, – встречаются достаточно редко. У миледи небольшой уровень силы, но особенно редкий дар: она универсал. Твоя бытовая составляющая, Агния, тоже универсальна. И ты точно так же, как и миледи Сотье, обладаешь небольшим уровнем силы. Реставрировать старинную книгу, да еще столь необычным способом, тебе не под силу. Однако ты сделала это! Мы просто хотим понять, дорогая, как именно это у тебя получается. Мэтр Готье, – король повернулся к архивариусу и уточнил, – вы принесли то, что я просил?
Мэтр протянул королю небольшой томик, переплетенный в старый, полысевший и выцветший бархат, и печально сообщил:
– Я выпросил это в библиотеке, ваше величество. Мэтр Перрен возражал, и мне потребовалось воспользоваться вашим именем.
Король кивнул, соглашаясь с правом мэтра Готье на такую вольность, и уточнил:
– Что это за книга?
– Некий Леон Нуар, который писал лет триста назад. В вашей библиотеке, ваше величество, хранится еще два таких же тома, но гораздо лучшей сохранности.
– Что ж, благодарю вас за предусмотрительность, мэтр Готье. Леон Нуар – один из моих любимых древних поэтов. Разумеется, я не использую такие раритеты, как эта книга, – король кивнул на бархатный томик в руках архивариуса. – Но у меня есть очень достойное современное издание. Впрочем, мы отвлеклись...
Король взял их рук архивариуса бархатный томик и протянул его Агнии со словами:
– Я хотел бы сам увидеть, как ты это делаешь, дорогая.
Агния чувствовала себя неудобно под натиском пристальных и любопытных взглядом. Поелозила в кресле, устраиваясь поудобнее, положила томик на колени и слегка прикрыла глаза, нежно поглаживая выцветший вишневый бархат в том месте, где когда-то было вытеснено имя поэта. Сейчас позолота полностью исчезла с тиснения, а выпавшие ворсинки сделали надпись совсем нечитаемой.
Она пыталась вспомнить то самой свое внутреннее состояние, когда в ней проснулась жалость к старинной книге и одновременно желание восстановить ее, вернуть утраченные фрагменты, оживить все, что было съедено безжалостным временем…
Состояние не повторялось…
Агния чувствовала себя все более неуютно, опасаясь, что не сможет показать, как получилось в первый раз. Взгляды присутствующих из любопытных и доброжелательных становились слегка насмешливыми. Похоже, некоторые из присутствующих сочли первую историю случайностью. Этаким везением новичка, которое никто не сможет повторить. Мэтр Неаро уже даже не прятал ехидную ухмылку.
Молчание в комнате становилось все более напряженным, Агния не могла поднять глаза на столь скептически настроенных зрителей и, чтобы не пялиться на древнюю тусклую обложку, просто раскрыла книгу там, где она распахнулась сама.
Прощальный росчерк - и последний листВрисуется в сентябрьскую митру.И осень, вдохновенный пейзажист,Почит и унесёт с собой палитру.
Простынет день, осядут облакаИ скажут снега первые крупицы,Что впредь пора венчаний далека.А всё, что было с ней, не повторится.*
Эти строчки зацепили ее своей внутренней музыкой и необычностью. От них веяло мягкой грустью стремительно бегущих мимо лет…
Полузакрыв глаза, она снова видела две книги: древнюю, лежащую у нее на коленях, и полупрозрачный новенький экземпляр, совершенный в своей новизне и тщательности отделки…
Небольшое усилие, тонкая нить огненной магии, аккуратно вплетенная в поток силы, и вот уже две книги, старая и новая, совмещаются в пространстве и времени, согревая колени Агнии.
В полной тишине Лоренцо взял книгу, удивленно погладил переливающееся золотом имя на обложке и, раскрыв на удачу, вслух прочел внезапно осипшим голосом:
