– Ужас какой! За что вы с ними так?! – Агния ошеломленно смотрела на короля.

– За то, что миледи Ламмерс вполне осознанно лишила свою дочь последних крох магии, тем самым подписав ей смертный приговор. Девушка не выжила, Агния. А вот почему магия призвала на ее место вас, нам только предстоит узнать.

– Ах, вот оно что… Я не знала, что магию можно добыть еще и таким способом, – поморщилась Агния. – Её можно отнять у каждого?

– Не придумывайте лишнего, юная леди. Принудительно лишить магии можно только слабосилка. Вам с этой стороны совершенно точно опасность не угрожает, – и, желая поставить точку, добавил: – А мои службы нашли и того, кто выпил вашу магию, и того, кому она досталась, и тех, кто помогал им. Наказание за такое преступление достаточно сурово. Эти люди никогда больше…

Глядя на потрясенное лицо девушки, король немного смягчился и пояснил:

– Большая часть магов, рождающаяся сейчас – слабосилки. Я уже говорил об этом. Если государство не будет пресекать такую торговлю максимально жестким способом, слабосилков начнут убивать из-за каждой крохи. Раз они рождаются в мире, значит, для чего-то они нужны. Мы и так слишком нарушили баланс. И продолжать делать – это преступление перед всем миром. Так что не осуждайте меня, юная леди…

– Да я и не думала осуждать, – устало ответила Агния. – Я слишком мало понимаю ваш мир, чтобы судить кого-то. Но зачем миледи Ламмерс сделала это?

– Все просто: деньги. Находятся и в наше время честолюбцы, желающие могущества, пусть даже ценой чужой смерти.

– А зачем кто-то хотел купить эту кроху магии? Она же ничего существенного не даст.

– Затем, что убив двадцать-тридцать человек, можно подняться почти до среднего уровня. Иногда у людей есть деньги, но нет понимания жизни. Преступники существуют в любом обществе.

– Лоренцо, а что случается с магией, когда носитель умирает? Просто сам, без убийц. Допустим, от старости или болезни.

– Она возвращается в мир. Именно поэтому более сотни лет после войны существовала Служба Призраков. Их задачей было отлавливать всех, кто покушается на слобосилков и их крохи. В летописях пишут, что после войны убийство слабосилков стало почти национальным бедствием в любом королевстве. За такие преступления казнили очень жестоко, и со временем все затихло…

Его величество встал, коротко кивнул Агнии:

– Вы выглядите усталой, ложитесь отдыхать. Пропуск в архив вам принесут завтра утром.

Глава 24

С каждыми новыми сутками, проведенными в этом мире, дневное расписание Агнии становилось все плотнее и плотнее. Ей действительно принесли утром изящный ажурный браслет из какого-то черного металла, который и должен был послужить пропуском в архив. Однако, с сожалением глянув на симпатичную безделушку, визит к королевским тайнам Агния отложила на потом: утро и день были слишком заполнены.

Нельзя сказать, что занятия огненной магией проходили совсем уж безукоризненно, но, по крайней мере, особых проблем с самоконтролем у Агнии не было. Как не было и ощущения единения с собственной магией. Скорее, огненная сила ощущалась ею как очень интересный девайс, которым она училась пользоваться.

Нечто вроде биоэлектронного протеза. Как будто кто-то неведомый добавил к ее организму лишнюю руку. Руку, могущественную и послушную, но которая все-таки была немножечко чуждой. Вот этой самой третьей рукой Агния и училась пользоваться с переменным успехом. С командами «включить» и «выключить» она справлялась прекрасно. А вот с пользованием этим самым непривычным «протезом» успехи были пока средние. Миледи Коллен уже даже иногда ворчала:

– Вы похожи на ребенка, впервые в жизни взявшего в руки карандаш! Не нужно прилагать столько сил и тыкать этим карандашом во все стороны, леди Ламмерс. Этот «карандаш» должен стать продолжением вашей руки!

Однако продолжением огненная магия становиться не торопилась. Возможно, потому, что самой Агнии она была не слишком и интересна. Научившись «выключать» в себе огненную мощь, она перестала так бояться внезапных вспышек силы. И с этого момента слияние с собственным огнем как-то замедлилось.

Агнию по-прежнему значительно больше привлекали уроки бытовой магии. Пусть сила, которая заведовала этой частью ее сущности, была мала и слаба, но сам процесс создания чего-либо настолько захватывал ее, что она трудилась над своими безделушками, не жалея сил и времени.

Так уж случилось, что в тот день, когда ей принесли пропуск в архив, в это самое хранилище тайн Агния так и не добралась. После обеда она корпела над очередным заданием миледи де Сотье. Сегодня это был небольшой кусочек серебра, который никак не хотел принимать законченную форму.

Сперва Агния пыталась создать перстень. Но то, что выходило у нее в конечном итоге, было грубым и корявым. Металл слушался ее плохо. Агния злилась и раздражалась. Этот процесс чем-то напоминал ей разговор слепого с глухим: она не чувствовала этот кусочек серебра, а он отказывался подчиняться ее желаниям, как будто осознанно сопротивлялся!

По какой причине она, вдруг разозлившись то ли на себя, то ли на бездушную железку, вплела в бытовую магию тонкую ниточку огня, она бы даже ответить не смогла. Но странным образом «глотнув» и впитав в себя огненную силу, бытовая составляющая ее магической сути вдруг «расцвела» и наполнилась.

Не особо даже задумываясь, что именно она делает, Агния ощутила покореженный серебряный слиточек как крошечную, но очень важную часть мира. Важную, нужную, необходимую!

И эта частица была настолько болезненно-неправильной формы, что Агния как-то инстинктивно, недолго думая, влила идеально нужное количество сил: одновременно и бытовой, и огненной магии, которые в этот момент слились воедино…

На столе перед ней лежало кольцо. Оно имело идеальную форму. Ту самую, к которой сам металл и стремился изначально. Ту самую, которую она хотела придать ему.

Еще не веря собственным глазам, Агния протянула руку и взяла теплое кольцо двумя пальцами. Поднесла поближе к глазам, внимательно рассмотрела: перстень был безупречен. Это был тот самый абсолют, то самое совершенство, к которому стремились одновременно и ее магия, и ее собственные желания. От радости, от восхитительного ощущения единения с собственной магией на глазах Агнии навернулись слезы. Слезы счастья…

Первый раз в жизни она почувствовала себя творцом. Тем самым творцом, который всегда стремился к идеалу. Было даже чуть неловко, что мастера