Шрифт:
Закладка:
Кстати Поливанов, как помощник военного министра, владел исчерпывающей информацией о «кухне» своего ведомства. И, если бы Альтшиллер действительно имел причастность к распределению тех или иных заказов, Поливанов не преминул бы сообщить следствию конкретные подробности, порочащие своего недруга Сухомлинова. Поливанов же привёл лишь слухи самого общего толка. Причём те, что циркулировали где-то «в обществе», а отнюдь не внутри военного министерства.
В доказательство коррупционных связей Альтшиллера и Сухомлинова Фуллер ссылается на воспоминания ещё одного недоброжелателя бывшего военного министра – Александра Гучкова. Александр Иванович возглавлял думскую комиссию Государственной думы и обладал знакомствами, как в военных, так и в банковских и промышленных кругах. Кто-кто, а он прекрасно знал всё, что касалось крупных заказов военного ведомства. Но ни об одном из них в связи с Альтшиллером Гучков не вспомнил, а привёл совсем другую историю.
«Бывали такие лица, – рассказывал Гучков, – которые брали на себя проведение того или другого дела через министерство, и я напал на характерный случай, который раскрыл всю механику. Какой-то русский человек имел в Порт-Артуре дом до войны, затем дом был реквизирован, разрушен; создался повод для претензии к Военному министерству, чтобы получить вознаграждение. Он долго обивал пороги. Тогда ему указали на Альтшиллера, проводят в кабинет; в нём портрет Сухомлинова; обстановка свидетельствует об их близости. Он излагает Альтшиллеру дело на словах, секретарь записывает. А затем Альтшиллер говорит: “Вот мои условия. Я берусь выхлопотать Вам”» [10, с. 96].
Чем закончилась эта история, Гучков не сообщил. Возможно ничем. Ведь сам В. А. Сухомлинов категорически утверждал, что Альтшиллер никаких дел в военном министерстве не имел и ни за кого не ходатайствовал [128, л. 24–25]. Правда, нельзя исключить, что Альтшиллер обращался не к министру, а действовал, через его адъютанта Льва Булацеля. (Тот посещал квартиру Альтшиллера) [127, л. 22]. В любом случае гонорар Альтшиллера за продвижение подобного ходатайства не мог быть большим. И разве на это следовало тратить своё время управляющему крупным предприятием, попавшим в кризисную ситуацию?
По логике вещей, Альтшиллер должен был, использовать близость к министру, прежде всего для того, чтобы вытащить из долговой пучины Южнорусский машиностроительный завод, председателем администрации и акционером которого он являлся. Однако дружба Альтшиллера с генералом Сухомлиновым предприятию никак не помогла. Приехавший туда чиновник военного ведомства решил, что «завод для военных заказов не годится, так как он изготовлял главным образом товарные вагоны» [127, л. 73]. Обращаться же к Сухомлинову Альтшиллер не стал, ибо, по утверждению, Владимира Александровича, «был слишком деликатен, чтобы позволить себе ходатайствовать у меня, как Военного Министра, по своим частным делам» [128, л. 25].
Надежду на спасение предприятию дал крупный заказ министерства путей сообщения. В 1912 году завод построил для Киевского округа МПС три колесных буксирных парохода: «Любеч», «Канев», «Переяслав». Сухомлинов к этому отношения не имел. Помощь Альшиллеру, видимо, оказал другой его киевский знакомый – Клавдий Немешаев. В 1905–1906 гг. К. С. Немешаев занимал пост министра путей сообщения в кабинете Витте, а теперь заседал в Государственном совете. В Петербурге Немешаев неоднократно посещал квартиру Альтшиллера, как и два чиновника МПС – Леванда и Карлов.
Но суда ещё нужно было успешно сдать заказчику. При этом над заводом по-прежнему страшной гирей висел долг. В этот критический момент Альтшиллер опять не стал прибегать к помощи Сухомлинова. Почему? Видимо потому, что никогда не беспокоил его подобными просьбами. Альтшиллер предпочёл через князя Андроникова обратиться «за протекцией к Министру Финансов Коковцеву». И Екатерина Викторовна Сухомлинова просила князя Андроникова (а отнюдь не мужа!) «принять Альтшиллера по вопросу о заводе» [127, л. 64].
Правда, комбинация, предложенная Альтшиллером, не была принята другими членами администрации. Но в итоге всё закончилось для завода хорошо. «Любеч», «Канев», «Переяслав» начали успешно эксплуатироваться, а речное судостроение на сто лет стало для завода основным направлением производства.
Казалось бы, теперь Альтшиллеру следовало развивать успех предприятия, в то числе используя связи с военным министром. Однако Александр Оскарович поступил противоположным образом. Ещё в 1912 г. он начал отходить от дел Южнорусского машиностроительного завода, а затем выставил на продажу свой пакет акций. Об этом узнал другой руководитель предприятия, Дурылин. Он через посредников выкупил эти акции. В результате в его руках оказался контрольный пакет и в 1913 г. Дурылин добился смещения Альтшиллера с поста председателя администрации [183, с. 129]. В том же году коммерсант приобрел поместье около Вены и стал готовиться к отъезду из России.
Александр Оскарович «решил, наконец, что петербургский климат ему не подходит, ликвидирует свои дела и квартиру, чтобы поскорее покончить со своим здесь пребыванием», – сообщал жене 22 февраля 1914 г. Сухомлинов и добавлял: «ему же здесь, действительно, решительно нечего делать и не везет» [113, с. 280].
Впрочем, дело было не только в отсутствии удачи. Как руководитель Южнорусского машиностроительного завода Альтшиллер не проявил необходимых предпринимательских качеств. «Киевский завод, находившийся в центре города, около вокзала и связанный рельсовым путем представлял собою золотое дно», но «Альтшиллер не сумел с ним справиться» поскольку «делец был плохой», – такое мнение высказал хорошо его знавший полковник В. Г. Иванов [127, л. 74].
Возникает вопрос, не был ли бизнес для Альтшилера просто прикрытием для приложения своей предприимчивости к другой сфере?
Приведём в этой связи один эпизод, известный нам из показаний Н. М. Гошкевича. В беседе с ним Альтшиллер объяснил свой переезд в столицу тем, «что ему часто приходится бывать в Петрограде, что здесь же живут Сухомлиновы и что ему хотелось бы принимать своих знакомых у себя, а в гостинице это неудобно» [127, л. 21]. В квартиру Альтшиллера на улице Гоголя действительно посещало много людей. Помимо сыновей и представителей Южнорусского машиностроительного завода туда приходили: Сухомлинов с женой, его адъютант Булацель, её двоюродная сестра В. Г. Меркулова, её подруга Червинская, их экономка Мария Кюнье, бывший министр путей сообщения К. С. Немешаев, чиновники министерства путей сообщения, служащий в департаменте железнодорожных дел Пранг, некий немец, военный издатель капитан В. А. Березовский (друг Сухомлинова), военные, директора банков [127, л. 22]. Но в чем же состояло неудобство приёма нужных людей в хорошем отеле? Там их всегда можно было угостить в ресторане, побеседовав, если нужна конфиденциальность, в отдельном кабинете. Дома же требовалось держать кухарку. Правда, в гостинице посетители Альтшиллера были бы все наперечёт известны
