Об этом я читала, но не думала, что все случится именно так. В одночасье. Нет, ну я могла, конечно, просто не замечать, что грудь растет уже какое-то время, но теперь, стоя перед зеркалом, я думала о том, что внезапно превратилась в миниатюрную копию Долли Партон[9].

Нашелся и минус: моя некогда тонкая талия канула примерно в то же прошлое, где осталась Атлантида. Разглядывая себя в зеркале, я убедилась, что стала крупнее и шире. В ванной были весы, но мне не хватило духу выяснить, много ли я прибавила.

Впервые с тех пор, как Брайс начал заниматься со мной, дом чуть ли не весь день был в моем распоряжении. Вероятно, мне следовало бы воспользоваться затишьем, чтобы разделаться с остатками заданий на дом, но я решила вместо этого съездить на берег.

Я оделась потеплее и нашла в кладовке под домом велосипед. Поначалу ехала я, слегка вихляя, но через несколько минут приноровилась. Неторопливо крутя педали, я подставляла лицо прохладному ветру, а когда добралась до песка, слезла с велосипеда и прислонила его к столбу возле пешеходной тропы через дюны.

Берег оказался живописным, хоть и совершенно не похожим на вашингтонский. Для меня привычным зрелищем были прибрежные камни, скалы и сердитые волны, поднимающие фонтаны брызг, а здесь все это заменяли плавно перекатывающиеся гребни, песок и осока. Ни людей, ни пальм, ни будок спасателей с закрытыми ставнями, ни домиков, из окон которых открывается вид на океан. Я шагала по протянувшемуся передо мной безлюдному берегу, и мне не составляло труда вообразить, будто бы я первый человек, ступивший на эту землю.

Оставшись наедине со своими мыслями, я попыталась представить, чем сейчас заняты мои родители. Или чем будут заняты позднее, потому что в Сиэтле еще раннее утро. Интересно, станет ли Морган, как всегда по субботам, упражняться на скрипке или же побежит в торговый центр за подарками. Поставили ли дома уже елку, или этим займутся сегодня ближе к вечеру, или завтра, или даже в следующие выходные. Как дела у Мэдисон и Джоди, обзавелся ли кто-нибудь из них новым парнем, какие фильмы они в последнее время смотрели, едут ли куда-нибудь на каникулы и если да, то куда.

Но впервые после отъезда из Сиэтла эти мысли не причиняли мне боли и не расстраивали. Мало того, я осознала, что отправиться сюда было верным решением. Поймите меня правильно: я все еще жалела о случившемся, но в глубине души понимала, что общество тети Линды – именно то, что нужно мне на данном жизненном этапе. Казалось, она понимает меня лучше, чем когда-либо понимали мои родители.

Может, потому что она, как и я, всегда чувствовала себя одинокой.

Вернувшись домой, я приняла душ, сложила все, что мне могло понадобиться для поездки в церковь, в одну из спортивных сумок, привезенных из Сиэтла, и остаток дня читала учебники, все еще стараясь наверстать упущенное и надеясь, что информация задержится у меня в голове и я справлюсь с домашним заданием без дополнительных задачек, которые в противном случае наверняка придумает Брайс.

Тетя Линда вернулась в два – по субботам магазин закрывался раньше обычного – и проследила, чтобы я уложила все необходимое, о чем могла бы забыть: от зубной пасты до шампуня. Потом я помогала ей установить на каминной полке рождественский вертеп. За работой я впервые заметила, что глаза у нее такие же, как у моего отца.

– Какие у тебя на сегодня планы? – спросила я. – Раз уж весь дом в твоем распоряжении?

– Мы с Гвен собираемся поужинать вместе, – ответила она. – А потом поиграть в кункен[10].

– Неплохой получится отдых.

– Уверена, ты проведешь этот вечер гораздо приятнее – с Брайсом и его родными.

– Да ну, ничего особенного.

– Посмотрим, – она произнесла это слово и тут же отвела взгляд, в итоге следующий вопрос вырвался у меня сам собой:

– Ты не хочешь, чтобы я поехала с ними?

– Вы с Брайсом и так провели много времени вместе на этой неделе.

– За уроками, – уточнила я. – Потому что ты решила, что мне нужен репетитор.

– Помню, – кивнула она. – И хотя я согласилась отпустить тебя, мне все равно тревожно.

– Почему?

Она поправила фигурки Марии и Иосифа и лишь потом ответила:

– Молодым людям порой так легко… забыться, отдавшись своим чувствам.

Эти старомодные слова, произнесенные тоном монахини, я обдумывала несколько секунд, и, не удержавшись, вытаращила глаза:

– Ты думаешь, я в него влюблюсь?

Не дождавшись ответа, я чуть не рассмеялась.

– Об этом можешь не беспокоиться, – продолжала я. – Я же беременна, или ты забыла? Он меня нисколько не интересует.

Тетя вздохнула.

– Я беспокоилась не за тебя.

Брайс явился через несколько минут после того, как мы закончили украшать каминную полку. Все еще выбитая из колеи словами тети, я поцеловала ее в щеку и вышла за дверь с сумкой в руках, едва Брайс начал подниматься на крыльцо.

– А, привет! – воскликнул он. Как и я, он был одет с расчетом на холодную зимнюю ночь – сменил клевую оливковую куртку на толстый пуховик, похожий на мой. – Готова? Давай я понесу.

– Она не тяжелая, но все равно спасибо.

Он забрал у меня сумку, я помахала тете и направилась к его пикапу – тому же самому, который видела на пароме. Вблизи он оказался больше и выше, чем мне запомнилось. Брайс распахнул передо мной дверцу, и когда я наконец влезла внутрь, чем-то это напоминало восхождение на небольшую гору. Брайс закрыл дверцу с моей стороны, обошел машину, сел в нее сам и положил сумку между нами. Небо было ясным, уже начинало холодать. Краем глаза я заметила, что тетя включила лампочки на елке, они засияли в окне, и я вдруг мыслями вернулась к моменту первой встречи с Брайсом и его собакой на пароме.

– Совсем забыла спросить: Дейзи едет с нами?

Он покачал головой.

– Нет. Я только что завез ее к бабушке с дедом.

– А они не хотят поехать с нами?

– Они не любят покидать остров без острой необходимости, – он улыбнулся. – И кстати, мои родители ждут не дождутся, когда познакомятся с тобой.

– И я тоже, – ответила я, надеясь, что не услышу от них тот самый вопрос. Однако долго думать об этом не пришлось: дорога заняла всего несколько минут, дом Брайса находился в том же районе, что и тетин магазин, вблизи местных отелей и пристани. Брайс свернул на подъездную дорожку к дому, остановился рядом с большим белым фургоном, и я загляделась на дом, который поначалу показался мне точно таким же, как все в деревне, разве что побольше и поухоженнее. Пока я смотрела, входная дверь вдруг распахнулась и двое мальчишек, толкаясь, сбежали с крыльца.