Шрифт:
Закладка:
– На Юге – так, – пожал плечами Хантер. – И один ты тут ничего не изменишь. Полагаешь, лучше коню до времени спину сломать?
– Может, его к медику отвести? – нахмурился Астахов, разглядывая Рэма.
Двигался парень довольно свободно, но дышал и вправду тяжело.
– Да нормально мои всё сделали. Они умеют в первую помощь. Воспаление завтра спадёт. И пластырь когда надо отвалится. С ним в душ можно.
Астахов сам умел «в первую помощь» получше многих, но ведь и в голову не пришло посмотреть. Марвин убедил, что ещё мало всыпал. Не сдохнет.
А Хантер привык доверять только своим глазам. И своим рукам. Если кто провинился – сам разбирался.
Рэм обернулся и заметил мастер-сержанта. И уже по испуганному взгляду было понятно: начни Астахов ему что-нибудь объяснять – толку не будет.
Лучше бы Марвин попробовал сорвать злость на десантнике Хантера. У этих «коней» стрессоустойчивость максимально высокая, в десант других не берут.
– Что у тебя с пацаном за затык? – спросил Хантер.
– Марвин подозревает, что не всё в его истории правда.
Астахов с неохотой, но достал и показал сержанту десантников скопированные файлы.
– А в твоей личной истории – всё правда? – спросил Хантер, пробежав глазами по справкам из Администрата.
– Нашёл крайнего. А я-то при чём?
– А при том, что каждого в истории что-нибудь, да есть. Ардо кричит во сне. Демис может морду разбить, если ему сказать: «Пожар». Не помнит почему, а звереет. Дым – наполовину экзот, но лучше с ним эту тему не поднимать. И это ещё самые мелочи. На Юге ты, сержант, не просто профи, ты ещё и доморощенный психотехник. Не будешь же ты их каждые пять минут в медблок таскать? Тут война, тут ребята побольше тебя страшного видели. Ну да, я вижу: вся семья у мальчишки погибла. И врагов он будет искать, это понятно. Но воспитали его так, что к спецону парень нормально относится. Мои бы фальшь сразу почуяли. Смотри сам – сердце у него к тебе спокойное, только страх там, где ты его напугал. Марвин-то – параноик, его совесть мучить не будет. А тебя – будет.
Астахов поморщился. Получалось, что Хантер знает и суть конфликта, только шлангом прикидывается?
– Зараза ты, – он покачал головой.
– Какой есть. Но я дерьмо в человеке насквозь вижу. И лучше бы ему сразу пойти помыться.
Мастер-сержант шумно вздохнул.
– Сам бы помылся, святоша хэдов, – выругался он и крикнул: – Рэм, подойди!
Парень остановился, выпрямился. И только сейчас стало понятно, что напряжён как пружина.
Ардо, и ещё несколько бойцов тоже остановились. В их позах была ленивая звериная угроза.
Один из десантников, темноволосый с длинными экзотскими глазами, посмотрел на Астахова откровенно неодобрительно. Измерил взглядом, изрезал на куски и подписал каждый кусок – руки в холодильник, ноги – на суп…
Хантер махнул им: играйте. Бойцы разошлись, но спонтанность в игре пропала. Астахов кожей ощутил, что «кони» ему не доверяют.
Рэм подошёл. До какого-то момента бежал по инерции, потом перешёл на шаг. Дышал он тяжело.
– К психотехнику бы тебя, – буркнул Астахов, и мальчишка закаменел. Но и сержанту было непросто сдерживаться и не повышать голос: – Ты можешь мне объяснить внятно, зачем в спецон записался? Нормально, а не как Марвину?
– Я же говорил, – Рэм беспомощно оглянулся на десантников. – Мне больше некуда было. И полиция меня ловила.
Про бандитов он промолчал. Всё это с юристом и взрывом гостиницы звучало уже совсем по-идиотски. И так ведь не верят.
– Ладно, – Астахов коротко глянул на дверь. – Айда со мной.
И тут же ощутил, как согрелся браслет. Он зажмурился, пытаясь подключиться к боевому чату. Отвык.
Открыл глаза, коснулся браслета.
Писал Хантер.
«Куда повёл?»
«Меддокументы пришли. Новый пилот-инструктор хочет поговорить».
Мастер-сержант коротко глянул на Хантера. Взгляд у того был отсутствующий. Неужели «кони» ему сейчас в личку спамят?
В ответ пришло короткое: «Понял», и Астахов взял Рэма за руку.
Рука была сухая и горячая. Похоже, правильно десантники его колоть начали.
Что ж делать-то? Эта история ещё не закончилась. Марвин не поверил и не собирается. Если он вбил себе в голову, что мальчишка – шпион…
Мастер-сержант Астахов бросил косой взгляд на запыхавшегося «шпиона».
Хантер доверяет своим «коням». Парни, которым каждый день в спину стреляют, ничего опасного в Рэме не чуют.
А он сам?
– Вот всё-таки двадцать один год… – Касим сидел в каюте у Перри и листал документы. – …А миелинизация аксонов от силы на восемнадцать. Медик даже пометку поставил... Недоразвитое молодое поколение. И чего теперь с этим?
Каюта была большая, но неуютная. Голая – две кровати, стол, два кресла на домагнитных подвесках.
– Ты лучше два кресла ещё пригони. – Перри доставал стаканы. Может, на станции и имелась более подходящая для пьянки посуда, но шкаф был укомплектован по стандартным требованиям.
– Астахов придёт? А ещё кто?
– Астахов?
– Юра Астахов. Можно – Астхав. Эти северные фамилии не все выговаривают.
– Это не северная, – покачал головой Перри. – Это что-то колониальное.
– Ну, спроси у него сам, я думал – Север.
Станционный пилот Касим и заезжий пилот-инструктор Перус Эрг (он же Перри), ещё только готовились напиться.
Над столом висела нераспечатанная бутылка коньяка, теперь к ней добавились стаканы. Над этим же столом висела и толстая пачка гологрфических документов – анализы, тесты и прочая медицинская лабудень на группу рекрутов. На ту её часть, что интересовала пилота-инструктора.
– Это ты где нашёл? – спросил он Касима, одобрительно посмотрев на почти накрытую «поляну», только закуски не хватало. – Про миелинизацию? Пальцем ткни? А… – он полистал медицинское заключение под сканами мозга. – Ну, это больше «ограничения в принятии решений»… Это ерунда…
– И чё это значит?
Касим «академиев не кончал», для него имели смысл только заключения медиков, а не сами снимки.
– Да на фига тебе это? – отмахнулся Перри. – Ну, провода в мозге ещё не все изоляцией покрылись. Лет до 25 пилот в принципе не способен к стратегическому мышлению из-за незаконченной миелинизации. Провода в башке не держат столько электрического сигнала. Но мне их самостоятельность мышления вообще на хрен не нужна. Они и так сильно самостоятельные.
– Медик пишет, что риски есть и при магнитных возмущениях.
