– Ноль-две запаздывание, – подвёл итог Эрг. – Что и требовалось доказать. – И скомандовал Рэму: – Опусти руки.

Тот опустил. Он тяжело дышал, лоб его покрылся испариной.

– И вот что он ощущает таким манером? И чем? – спросил Астахов.

– Медики утверждают, что у некоторых человекообразных на коже есть рецепторы плотности. Он ощущает возросшую плотность пространства. В медтесте у него это есть, но я хотел сам посмотреть.

– Это тяжело? – спросил Касим.

– Если выкладываться – то тяжело, – кивнул сержант Эрг. – Ты ж не думаешь, что он прямо бац и сразу понял, что ощущает? Но он чует подставу и ловит самые зачаточные сигналы. Всё это ещё тренировать и тренировать.

– Ну, и понимает, что бы с ним было, разлей он коньяк, – хмыкнул Астахов.

– Щас я вам ещё один фокус покажу, – сказал Эрг и активировал голограмму станции на браслете.

Он задумчиво покопался в информационном слоте, а потом спросил:

– Касим, а это у нас часом не ЧП? Это же наш сигнал мне на браслет продублировало как SOS?

Касим вскочил и, не желая терять времени на активацию своего спецбраслета, уставился в картинку Эрга.

Потом ударил по собственному запястью, сравнивая сигналы.

– Да это же Илинг! Сука! Он опять пьяный швартуется!

Касим ткнул в голосовой канал и заорал:

– Дес! Ты меня слышишь?! Отдайся навигатору станции, не дури! Тебя сейчас притрёт к обшивке и раздавит об щит!

Рэм сорвал с лица скотч. В каюте явно творилось что-то незапланированное и не по его душу.

Перри кинулся к шкафу, вытащил компрессиноку. В шлюпке она есть, но у каждого пилота имеется свой любимый комплект.

– Не успеешь, – покачал головой Астахов.

Он ткнул пальцем в голограмму, заставляя её прорисовать вектора сил, действующие на условное изображение маленького катера, станции и модуля, беспомощно крутившегося рядом с ней.

– Модуль неисправен. В эту силовую ловушку не зайти и не выйти.

– Хэд!

– Илинг! Ты меня слышишь? – крикнул Касим. – Ты там живой?

Он развернул голограмму на полкаюты, пытаясь понять, можно ли что-нибудь сделать.

– Я попробую, – сказал Перри. – Может, на месте найду какое-то решение.

Он надевал компрессионную форму, быстро сращивая друг с другом куски.

– Тебя Марвин не выпустит, он в навигаторской, – попытался обломать его Касим. – Зачем ему два трупа вместо одного?

Но сержант Эрг отмахнулся и проскользнул в дверную мембрану.

Из коридора донёсся стук его быстрых шагов.

– Я же говорил ему, сука! Не пей! – Касим ударил кулаком в изображение катера.

Рэм, не отводя глаз, смотрел, как маленькое судёнышко прижимает к станции. Это было совсем не страшно. Почти как в фильме.

Только не было никакой душераздирающей музыки, никакого зрелища с наползающей обшивкой в оспинах от метеоров.

Компьютерная картинка равнодушно сближала предметы. Банально так, бытово. Словно и не было внутри катера живого человека.

А потом…

Рэм замер: линии внутри треугольника сил, зажимающих катер, дрогнули, вздулись пузырём, и рядом со станцией возник ещё один объект.

Мелькнули цифры – навигационный компьютер обсчитывал новые параметры.

Пока он выстраивал изображение, некий очень схематично очерченный объект сросся с катером.

Секунда, две три…

Отделился от катера.

А потом закрутился волчком и пропал.

– Что это было? – спросил Касим.

Ему никто не ответил.

Астахов матерился. Рэм заворожённо смотрел, как на голоэкране маленький катер сталкивается с обшивкой станции, и компьютер моделирует разлетающиеся куски.

Наконец Астахов замолчал, а Касим переключил изображение на навигаторскую.

– Что там у вас творится? – заорал было он, но увидел в кресле навигатора Марвина и сник.

Рэм улыбнулся. Изображение с экрана в навигаторской было гораздо качественнее. Компьютер уже смоделировал не только обломки катера, но и летящие вокруг станции замороженные свиные туши.

– Ангар вызывает, – вклинился в изображение голос дежурного связиста. – Шлюпка запрашивает шлюз. Спецон 22-45.

– Принять, – раздался хриплый голос Марвина.

Рэм прилип к мелькающему изображению на навигационном экране. Лучше бы стоять рядом – но и так было понятно, что экран переключается на ангар.

По ангару уже носился Перри и что-то доказывал не понять кому. Пилот-инструктор махал руками, а на него с недоумением взирали техники.

Чужая шлюпка шлюзанулась плавно, как будто двигалась по транспортной ленте. Не с околосветовой поляризовалась в считанные минуты, а просто вползла.

Люк открылся с ворчанием. Техники отскочили – так быстро крутанулась и повисла в ангаре маленькая чёрная касатка.

Пилот в компрессионке без шлема выпрыгнул наружу, вытащил ещё одного пилота и положил на пупырчатый ангарный пол.

– Забирайте, – сказал он отрывисто. – Пить надо меньше!

И полез обратно.

– Эй! Стой! – закричал ему инструктор.

Чужой пилот повернул голову, улыбнулся, и стало ясно, что он и сам почти мальчишка, не очень-то старше Рэма.

– Не могу! – он улыбнулся ещё раз. – Капитан заметит, что мы отклонились с курса, ругаться будет. Не кашлять там вашему!

Чужак скользнул внутрь, и шлюпка, это была маленькая двойка, так же плавно скользнула к шлюзу.

Миг – и её уже заглотило прошитое силовыми кабелями шлюзовое нутро.

Касим рухнул в кресло и налил себе коньяку. Выпил. Спохватился и предложил Астахову. Тот помотал головой.

На голоизображении было видно, как инструктор ругается с прибежавшим в ангар Марвином.

– А кто это был? – спросил Рэм. – Он же с места в прокол ушёл? А разве так можно?

– А это, малый, отморозки генерала Мериса… – развёл руками Астахов. – Я думал – сказки рассказывают. Но 22-45 – «Персефона», её номер.

– А кто пилот? – осторожно спросил Рэм.

Астахов мог и послать его с таким вопросом, но коснулся браслета:

– Эмор. Не слышал эту фамилию. Кто-то из новичков зелёных. Хотя… Рейтинг у него очень даже красный.

– Психи, – выдавил Касим и налил себе ещё. – Сам вокруг себя разогнался… Волчком. Как у него мозг не потёк… Убью Илинга.

– Пилот молодой совсем, – Астахов копался в браслете. – Дисти Эмор, 23 года. Вне рейтинга. Это ж надо… Никогда не поверил бы, если б не видел.