— Черт! Ты это, в своем уме? Он же изрядная сволочь…

— Деньги мне нужны, Том, — жестко ответил мальчишка. — Много я здесь заработаю, даже, если все очистки продам по два раза?

— Может, это, я как-то помогу?

— Не поможешь. У меня долг полжизни не расплатишься.

— Сколько?

— Триста.

— Всего триста долларов? — усмехнулся Том.

— Тысяч долларов, — уточнил Энди.

— А… э…

— Так то.

— Ох, и ни хрена себе!

— Вот именно, что хрена ни хрена, а до хрена платить надо.

— А…

— Работа как работа. Что здесь в очистках да помоях ковыряться, что там в чужой заднице, один черт. Параллельно танцевать на подставках буду, а после шест.

— Ну, да, — пространно произнес Том. — Шест. Ты говорил.

— Да, ладно тебе, — Энди похлопал его по плечу. — Чего пригорюнился? Я, вроде бы, еще не помер, что б меня хоронить. Да и не собираюсь пока. Если что, я сообщу тебе заранее. Только ты это, — передразнивая друга, произнес мальчишка, — не шуми больно, а то передумаю.

Настроение Тома как-то опрокинулось. Он давно работал в клубе и знал не понаслышке, что здесь происходит. Но оно происходило где-то там, вне кухни, а теперь просочилось и сюда. Это уже напоминало прорвавшуюся трубу, из которой посыпались тучи слепых тараканов.

— Ну, чего стоишь? — Энди пощелкал пальцами у того перед глазами. — Вон слипов понасыпалось. Видать отару в поля пригнали. Давай, доставай свой стог. Пора комбикорм шинковать. Трава она и в Африке трава. Хоть «Цезарем» ее обзови, хоть двумя «Цезарями».

Народу на ланче много, и Энди, честно говоря, запарился. Вдобавок ко всему он обрезался и, не скрывая это, злился.

— Привет, Том, — неожиданно раздался голос Смита.

— Привет, Дав.

— Здравствуй, Энди.

— Добрый день.

— Смотрю, работы много, — издалека начал хозяин.

— Если б там коровы были, — нисколько не смущаясь, ответил повар, — точно бы удои повысились. Если они не перестанут жрать, придется Мартина за дополнительной травой посылать. Силос на исходе.

— Справляется? — поинтересовался Смит, кивком головы указывая на Энди.

— А то! — гордо ответил Том. — Он у нас гоночный болид…

— Внедорожник, — зло уточнил парень, нервно скрябая морковь.

— Зайди ко мне, внедорожник, когда народ схлынет. Поговорить надо, — приказал Смит, покидая кухню.

— Глянь-ка, — ухмыльнулся Том. — Я его здесь лет пятьсот не видел. Брезгует с Олимпа в Аид спускаться. А теперь чует кот, где рыбка плавает.

— Облезлый полинявший кот, — швырнув морковь в таз, уточнил парень.

— Энди, — Том отложил работу, вплотную подступив к парню. — Это… не надо. А?

— Поздно, друг. Я уже отчалил от берега. Прикинь, а весел нет. Так что авось как-нибудь вручную выгребу.

Мальчишка вошел в кабинет Дава. Тот аж встал, приветствуя посетителя.

— Рад, что ты освободился так скоро…

— Я не освободился. Мой рабочий день кончится только утром, но у меня есть пара минут поговорить о деле.

— Отлично, — согласился Смит. — Давай поговорим. Что именно ты хочешь узнать?

 — Когда?

— Это будет зависеть от твоих тренировок в тренажерном зале и вне его. У меня есть мальчик. Если будешь его слушать, он сделает тебя быстро. Я уже говорил, тебе много не надо. О цене не беспокойся. Поскольку это в моих интересах, я все устрою сам.

— Я в состоянии заплатить, — Энди не нравились сальные намеки босса.

— Не сомневаюсь. Как не сомневаюсь, что ты оплатишь солярии, косметику, массажиста с парикмахером, не говоря уже о маникюре и педикюре. Эпиляция… Одежда, обувь… И, пожалуй, самое ничтожное — документы. Это так, на первое время. Тебе посчитать все?

Парень молчал. В горле образовался ком, и Энди понял, что ему трудно дышать.

— Есть, конечно, и другой выход. Ты продолжаешь работать коренщиком, копишь деньги, и где-нибудь так через год мы вернемся к этому разговору. Может быть. Идет?

Дав замолчал, поджал губы и принялся буравить парня взглядом. Все плохо. Настолько плохо, что хуже уже некуда. Энди понял, что устал. Песчаный склон, по которому он карабкался, осыпался под ним все больше и больше. Ни травинки, ни палочки, за которую зацепиться, а песок тянет его все ниже и ниже. За что, Рой? За то, что я спас тебя, когда ты оступился? Ведь ты почти передумал… там… на мосту. Кто дает судьбу? Когда она прилипает к человеку, становясь его верным партнером? Когда ты подписываешь с ней брачный контракт? Прошла всего пара минут, но Энди успел прожить год…

— Я согласен, — произнес он и не узнал собственного голоса.

— Вот и отлично. Это уже замечание по делу. Что ж. В таком случае поступим следующим образом: сейчас мы съездим в спортзал. Пусть Дин посмотрит, что ты за птица.

— У меня смена, — стараясь оттянуть неизбежность, напомнил Энди.

— Не проблема. Вызову кого-нибудь. После займемся документами, а перед всем этим, поскольку я за все плачу, я, скажем так, покрою тебя.

— Не получится, — с брызгами ехидства ответил мальчишка.

— В смысле?

— Ты пассивка, Дав, хоть и любишь тыкаться сам. Так что, если уж кто кого и будет крыть, так это я тебя. Неважно, кто кого тыкает, важно, кто кого трахает.

Смит опустил глаза. Когда парень успел понять его сущность. Маленький самоуверенный хрен! Бесполезно отрицать. Опытный гаденыш. Искушенный. Даже слишком. Откуда в нем это? Неужели родился таковым? Или кто-то привил ему знание? Дав запутался в собственных мыслях. Энди смотрел на него уже другим взглядом. Холодным. Напрочь погрязшим в превосходстве, и Смиту… нравилось это. У него внутри зародилось чувство, которого он никогда не испытывал. Густое. Ноющее. Липкое. Превосходство над превосходством. Обладание подчинением. Чем выше степень нежелания Энди, тем выше степень желания Дава. Преодоление сопротивления, когда ты давишь, чувствуя как трещит под тобой тонкий хрустальный сосуд.

Смит смотрел на парня, ковыряясь языком за щекой. Мальчишка безотрывно следил за перемещением бугорка под кожей. Рой тоже так делал, и Энди нравилось это. Такая же привычка Дава вызывала отторжение. Глухое и глубинное. Секундная стрелка отсчитывала вечности. Каждое деление отбрасывало в прошлое отработанную эпоху, выстраивая бесконечную череду смен.

— А ты наглец, — наконец произнес Смит. — Не боишься?

— Чего или кого? — вопросом ответил парень.

— Меня, — стараясь придать голосу безразличие ответил Дав.

— А нужно?

— Мне нравится твоя дерзость, — довольно заключил Смит. — Люблю сопротивление. Чем оно сильнее, тем слаще результат…

— Не обломайся. Итак, условия сделки?

— А ты конкретный парень. Изволь. Даю тебе месяц. Сутки продолжаешь работать на кухне, трое тренируешься. Платить буду, как начинающим танцорам. За тренажерку и все присадки платишь ты. Натурой. Одно другое покроет. Как ты будешь все успевать — не моя проблема. Документы сделаю. Расплатишься, как заработаешь. Кажется, все. Ах, да. Чуть не забыл. Весь чай, который ты нароешь в зале — твой. Так что в твоих интересах делать все, как следует. И еще одно. Не забывай, из какой грязи я тебя собираюсь тащить. Так что без глупостей. И побольше уважения. Я все же твой благодетель и хозяин…

— Хозяин бывает у вещи, а я человек. Рассчитывай на уважение к боссу, не более.

— Мне кажется, ты переходишь границы. Я ведь могу расторгнуть контракт, даже не начав его.

— Не можешь. Отодвинем границы. Я тебе нужен, так что поправки к договору в силе. А теперь, раз уж мы договорились, я дам тебе бонус, — сказал парень, решительно подойдя к Даву.

Энди всегда казалось, что все машины одинаковые. Нет, ну то есть, не то, чтобы одинаковые, но они машины и машины. Ан нет. Автомобиль Смита был такой же противный, как и он сам. Вроде бы новая, современная машина, но парню в ней плохо. Да, и водит он раздражающе. В принципе, как и трахается. Есть в этом какая-то связь. Механика Роя всегда вызывала у Энди умиление. Ему нравилось видеть, как Маккена наглаживает ручку переключения скоростей. Эротично, что ли. Он брался второй рукой за руль, лишь перейдя на пятую скорость. Парень как-то сказал ему об этом, и тот удивился. Быстрая езда и быстрый секс… Рой понимал в этом толк. Вождение Смита напоминало Энди вялотекущий онанизм. Фраза всплыла из прошлого, и мальчишка невольно чуть улыбнулся.

Тренажерный зал оказался достаточно просторным и обитаемым. Несмотря на дневное время, внутри было многолюдно. Не успел Смит попросить у администратора вызвать тренера, как тут же получил чашку кофе. Девушка жеманно намекнула Даву на растянувшееся ожидание, и тот тут же поспешил заверить, что и сам скучает. Было очевидно, что он даже не думал об этом, но кокетничающую особу это не сильно волновало. Вскоре к ним подошел молодой человек  миловидной внешности и атлетического