шумный скандал во время конференции произошел в Черновицкой области в 1948 году. Ее начало, казалось, не предвещало особых потрясений. В первый день, как отмечалось в записке отдела по проверке парторганов ЦК ВКП(б), «критика была слабой» — иначе говоря, конференция шла по сценарию, явно намеченному руководством области. На второй день картина несколько изменилась, делегаты начали выступать смелее и резче. Возможно, свою роль в этом сыграло и неудачное заявление, которое в своем докладе сделал новый первый секретарь обкома Д. Г. Гапий. Критикуя ряд секретарей райкомов, он пригрозил: «Мы будем таких работников не только исключать из партии, но и отдавать под суд». Это заявление, как отмечалось в записке отдела по проверке парторганов, «вызвало законное недовольство делегатов конференции», поскольку Гапий только накануне был назначен первым секретарем и не прошел еще формальную процедуру избрания на пленуме[296].

Несмотря на недовольство, делегатам конференции было сложно выступать против только что назначенного Гапия. Поэтому огонь критики был сосредоточен на других секретарях обкома и председателе облисполкома. На совещании представителей делегаций, которое должно было утвердить списки для голосования, неожиданно было внесено предложение не выдвигать в новый состав обкома второго и третьего секретарей. Представитель ЦК КП(б) Украины, присутствовавший на конференции, не имел по этому вопросу указаний сверху и поэтому настойчиво требовал включить секретарей в списки. Делегаты не соглашались. Тогда в работе конференции был сделан перерыв до следующего утра. За это время руководство обкома обсудило сложившуюся ситуацию с руководством КП(б)У, которое, в свою очередь, несомненно, связалось с Москвой. Было принято решение уступить бунтующему активу. Собравшееся на следующее утро совещание представителей делегаций подтвердило, что второй и третий секретари не будут внесены в списки. Однако на этом неприятности не закончились. При тайном голосовании делегаты наказали еще несколько руководителей. Так, секретарь обкома по кадрам получил 66 голосов против (25 %), а председатель облисполкома — 126 (48 %). Несмотря на это, секретаря по кадрам выдвинули вторым секретарем обкома[297].

Вместе с тем большинство партийных конференций 1948 года прошли относительно спокойно. Недостаток материалов о внутренней кухне подготовки таких конференций не позволяет уверенно судить о факторах, способствовавших их бесконфликтности. В ряде случаев благоприятный исход конференции, вероятно, мог быть обеспечен при помощи тщательного подбора делегатов конференций на основе критерия лояльности и сговорчивости. В ряде случаев свою роль могла играть хитроумная процедура голосования. Например, широко распространенной была практика выдачи бюллетеней и проведения голосования в одной комнате. В этом случае, как считали сотрудники аппарата ЦК, многие делегаты, получив бюллетени, старались тут же опустить их в урну (то есть проголосовать за все предложенные кандидатуры), так как опасались, что их могут заподозрить в голосовании против[298]. Однако с точки зрения развития региональных сетей бесконфликтный исход конференций, скорее всего, могла обеспечить долговременная или ситуативная (на момент конференции) гибкость первых секретарей, даже тех из них, кто был склонен к авторитарным методам руководства.

Хорошим примером такого секретаря служит М. М. Стахурский, первый секретарь Винницкого обкома, которого вполне можно было отнести к категории секретарей-диктаторов[299]. Инспектор Управления кадров ЦК ВКП(б), выезжавший на Винницкую областную партийную конференцию, по возвращении в Москву направил в апреле 1948 года секретарю ЦК ВКП(б) А. А. Кузнецову записку, в которой сигнализировал о тяжелом положении в области и плохой работе Стахурского. Он писал, что Стахурский «подменил советские и хозяйственные организации, допускает в партийной работе командование и администрирование»; «бюро обкома партии… принижено, нарушается коллегиальность»; «критику и самокритику т. Стахурский воспринимает болезненно и не создает условий для ее развертывания в областной партийной организации». В записке говорилось о конфликтных отношениях («не сработанности») Стахурского с председателем облисполкома, а также об «администрировании в работе с кадрами», то есть их частой сменяемости[300]. Аналогичные обвинения в некоторых других организациях, как мы видели, вызывали на конференциях острые конфликты. Однако в Виннице этого не произошло. Критика в прениях была умеренной. В результате голосования сам Стахурский получил только 18 голосов против, что составляло 4,6 % голосовавших. Больший удар обрушился на некоторых других членов бюро. Например, против секретаря обкома по кадрам голосовали 29 человек[301]. Однако на фоне результатов голосования в остальных областях это были вполне приемлемые показатели. Поэтому Винницкий обком даже не попал в уже упоминаемый перечень 49 неблагополучных обкомов и крайкомов, составленный в аппарате ЦК ВКП(б).

В данном случае мы имеем пример ситуативной гибкости первого секретаря, сумевшего провести корабль конференции между многочисленными рифами, подстерегавшими руководителя его типа. Несколько приемов, которые мог применить Стахурский, лежат на поверхности. Прежде всего это отбор лояльных делегатов. В этой операции Стахурский мог опираться на относительную сплоченность своей патрон-клиентской сети, признаки чего зафиксировал инспектор Управления кадров ЦК ВКП(б), командированный на конференцию в Винницу. В уже цитируемой записке он отмечал, что в области «допускается неправильная, порочная практика перемещения провалившихся работников на другие руководящие посты и подбор кадров по семейному признаку». Слабыми и послушными были секретари обкома, окружавшие Стахурского, и в том числе, что особенно важно, второй секретарь[302].

Многое зависело от предварительной подготовки и направления выступлений на конференции. В отличие от первых секретарей, которые включали в свои доклады резкие оценки и даже угрозы в адрес подчиненных, подогревавшие тем самым оппозиционные настроения, Стахурский был предельно миролюбив. Как отмечалось в справке Управления парторганов ЦК ВКП(б) о винницкой конференции, «в отчетном докладе… т. Стахурского очень мало говорилось о серьезных недостатках в работе обкома… Тов. Стахурский задним числом подверг критике секретарей райкомов партии и отдельных руководителей областных организаций, которые в области уже давно не работают». Такое направление конференции, заданное при ее открытии докладом Стахурского, было закреплено последующими хорошо подготовленными выступлениями. Прения в начальной своей стадии были спокойными и неконфликтными. Они, как отмечалось в цитируемой справке, «сводились к самоотчетам о работе райкомов и похвальным отзывам в адрес обкома партии». Только в конце прений критика набрала некоторый оборот, но и тогда она носила лишь общий характер[303]. Скорее всего, это был хорошо продуманный сценарий. Без критики на конференции нельзя было обойтись, чтобы не вызвать недовольство Москвы. Начинать же конференцию с критики означало дать ход неконтролируемым взаимным обвинениям. Стахурский в своем докладе не трогал подчиненных (прежде всего секретарей райкомов — наиболее взрывоопасный элемент, как показали конференции во многих других областях), а они не трогали его. Действуя по такому сценарию, Стахурский избежал соблазна использования «критики снизу» против