на партийных конференциях были для руководителей регионов серьезной проблемой. Это в значительной мере объясняет тот факт, что секретари предпочитали не инициировать проведение конференций, даже если для этого наступали сроки, определяемые уставом партии. Общая обстановка в стране, вызванная войной и трудностями восстановления, способствовала этому стремлению. Согласно уставу партии, принятому на XVIII съезде в марте 1939 года, областные и краевые партийные конференции, а также республиканские съезды партии должны были проводиться раз в полтора года. Однако к июлю 1947 года сложилась следующая ситуация. Республиканские партийные съезды последний раз проводились в 1940–1941 годах. Из 157 областей, краев и автономных республик только в 24 в 1946–1947 годах проводились партийные конференции, а в 105 — последний раз они собирались в 1940 году[289]. Такое положение отчасти оправдывалось (по крайней мере негласно) тем фактом, что даже всесоюзные партийные съезды не проводились много лет. Перерыв между XVIII съездом, собранным в начале 1939 года, и XIX съездом, заседавшим в конце 1952 года, был впечатляющим. Однако в конце 1947 года высшее партийное руководство решило отчасти исправить ситуацию. В октябре 1947-го — мае 1948 года в соответствии с решениями ЦК ВКП(б) была проведена массовая кампания по созыву конференций. Они состоялись в 55 областях, краях и автономных республиках РСФСР, 25 областях Украины, в 16 областях Казахстана, в шести областях Киргизии, в трех областях Таджикистана и двух областях Туркмении. В 16 областях и автономных республиках РСФСР, а также во всех областях Белоруссии, Узбекистана и в автономных образованиях Грузии конференции по разным причинам не проводились[290].

Таблица 6. Региональные партийные конференции за период с октября 1947‐го по май 1948 года, на которых заметное количество делегатов проголосовало против первого секретаря обкома/крайкома (в %, в скобках — общее число проголосовавших против)

Источник: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 88. Д. 901. Л. 293–300.

Столь массовая кампания отчетов и выборов, за которой внимательно следили в Москве, явилась тяжелым испытанием для секретарей и формировавшихся вокруг них сетей. Из 107 конференций 46 попали в поле повышенного внимания Москвы в связи с тем, что на них было заметным количество голосов, поданных на выборах против руководителей регионов[291]. Территориально эти конференции распределись следующим образом: 25 в РСФСР (45 % конференций, проведенных в этой республике), 8 в Украине (32 %), 8 в Казахстане (50 %), 4 в Киргизии (67 %), 1 в Таджикистане (33 %). Таким образом, спокойно конференции прошли только в Туркмении. Областные организации в других республиках были отмечены вспышками протестного голосования той или иной интенсивности.

Документы позволяют выделить несколько типов фронды партийного актива на конференциях. Первый — противостояние руководства обкома и части партийного актива. В этом случае заметная часть выступавших с трибуны конференции подвергала прямой критике первого секретаря обкома и его окружение. Соответствующими были и результаты голосования: первый секретарь и другие члены бюро получали значительное количество голосов «против» (таблица 6).

Практически все первые секретари, попавшие в этот список, были склонны к авторитарному стилю работы (например, М. В. Кулагин из Новосибирской области, И. В. Грушецкий из Львовской области и Р. К. Назаров из Хабаровского края). Делегаты, особенно руководители райкомов, обвиняли этих секретарей в зажиме критики, грубости, высокомерии, отрыве от районных партийных комитетов и массовом избиении кадров[292]. В некоторых регионах (например, в Омской, Львовской областях и в Хабаровском крае) мишенью протестных голосований помимо первых секретарей становились и другие члены руководящей верхушки, которых считали принадлежавшими к ближайшему окружению первых секретарей. Во всех этих регионах итоги голосования можно было назвать бунтом актива против руководителя обкома и его приближенных.

Таблица 7. Конференции областных партийных комитетов за период с октября 1947‐го по май 1948 года, на которых протестное голосование было направлено против других членов бюро помимо первого секретаря (в %, в скобках — общее число проголосовавших против)

Источник: РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 88. Д. 901. Л. 84, 158, 155.

Вторую группу составляли те регионы, где недовольные голосовали не против первого секретаря, а против других членов регионального руководства (таблица 7).

Такой исход голосования мог быть следствием нескольких причин. Самая простая заключалась в том, что тот или иной чиновник в силу черт своего характера действительно особенно сильно досаждал партийному активу. Нельзя исключить, что в ряде случаев первый секретарь был организатором критики в адрес отдельных своих сотрудников с целью их последующего увольнения либо запугивания. Логично также предположить, что перенаправление критики мимо первого секретаря являлось результатом целенаправленных манипуляций негативными настроениями актива. В этом случае секретарь мог использовать своих клиентов в роли козлов отпущения для удовлетворения требований центра о развертывании критики и отвода этой критики от себя. Не исключено, что нечто подобное произошло в Пензе, где заметное протестное голосование против первого секретаря и отвод, полученный тремя заведующими отделами в облисполкоме, остались в тени массового голосования против председателя облисполкома, которого после этого сняли с должности[293].

Однако было бы неверно переоценивать роль первого секретаря и его группы в манипуляции итогами голосования. Ход работы ряда конференций свидетельствовал о том, что протестные настроения на них явно выходили за рамки, которые могли бы устроить руководителей регионов. На Тамбовской конференции при обсуждении кандидатов в новый состав обкома получили отвод: заместитель председателя облисполкома, которого обвинили в злоупотреблениях в период проведения денежной реформы, уполномоченный Министерства заготовок — «за недостойное поведение в быту» и председатель правления облпотребсоюза — «за плохую работу». Бунт продолжился и во время тайного голосования. Хотя первый секретарь обкома И. А. Волков получил относительно немного голосов против — 26, или 5,5 %, — второго секретаря М. М. Майорова вычеркнули из списков 84 делегата (18 %), заведующего сельскохозяйственным отделом обкома — 158 (33 %), начальника областного управления сельского хозяйства — 155 (32 %)[294]. В связи с провалом Майорова в Москве было проведено решение о снятии его с должности. В записке Управления кадров ЦК ВКП(б) на имя секретаря ЦК А. А. Кузнецова в качестве аргумента в пользу замены Майорова приводился именно факт отрицательного голосования на конференции, а также критика Майорова со стороны делегатов конференции[295].

Еще более