обе слишком короткие для длины их обитателя.... Телефон не переставал звонить; молодые люди постоянно входили и выходили из комнаты; некоторые из них ходили босиком и надевали пижамы рано утром". Его поразила способность Лумумбы к концентрации: хотя он говорил часами и его часто прерывали, он никогда не терял нить сказанного.

Лумумба говорил Легуму о своем глубоком восхищении Нкрумой и Ганой. Он также дал понять, что приветствует сотрудничество с бельгийцами.

Затем Легум отправился на встречу с Касавубу. "Вторая штаб-квартира Конго, - записал он, - находилась в шикарном отеле Plaza, где остановилась делегация Абако". В отличие от комнаты Лумумбы, комната Касавубу была большой и элегантно оформленной в стиле Регентства с красно-белыми полосатыми обоями, атласными занавесками и покрывалами". В отличие от Лумумбы, отмечает Легум, отношение Касавубу к Бельгии было негативным и неконструктивным.

Вестибюль отеля "Плаза" был полон делегатов и "незнакомцев, крепко засевших за своими бумагами". Некоторые из них, по мнению Легума, "были полицейскими в штатском, следившими за происходящим; другие - "контактными лицами", пытавшимися околпачить делегатов обещаниями иностранной помощи и предложениями коммерческих сделок".

Сириль Адула тоже остановился в дорогом отеле Plaza. Лопес Альварес провел некоторое время в беседе с ним, разделяя его беспокойство по поводу распада MNC на две части; он напомнил Адуле о времени, которое они провели вместе в Ибадане в прошлом году. Адула успокоил его. Лумумба, по его словам, по-прежнему был объектом его привязанности и, по его мнению, намного превосходил других конголезских лидеров. Лопес Альварес сказал, что хотел организовать примирение между двумя мужчинами. Но это оказалось ненужным, поскольку, как только Адула и Лумумба увидели друг друга в коридорах Дворца конгрессов, они воскликнули от радости и обнялись.

Конголезские гости Брюсселя собирались вместе в разных частях города. Более молодые делегаты заняли кафе в центре Брюсселя, которое стало местом ночных встреч всех конголезских гостей - представителей всех политических партий. Многие из лидеров, - заметил Легум, - впервые встречались друг с другом и заводили друзей или врагов".

Томас Канза, работавший в Брюсселе в Европейском общем рынке, выступал в роли связного между различными участниками конференции. Будучи первым конголезцем, окончившим престижный Лувенский университет и учившимся в Гарварде, он пользовался уважением со всех сторон. Он был редактором "Конго", первого еженедельного журнала, выпускавшегося конголезцами и для конголезцев.

Канза решил пригласить в Брюссель музыкантов из Конго, пишет Гэри Стюарт в книге "Румба на реке". Он организовал приезд в Брюссель знаменитого музыканта Джозефа Кабаселе Тшамалы, известного всем как Ле Гранд Калле, со своей группой "Африканский джаз". Их приезд принес делегатам "маленький вкус дома".

Некоторые участники другой великой группы Конго - OK Jazz (позже известной как TPOK Jazz) - также присоединились к группе (но не ее знаменитый лидер, Франко Луамбо Макиади, который в то время не смог приехать в Бельгию).

Кабаселе сочинил несколько песен специально для конференции, например "Table Ronde", написанную в стиле конголезской румбы. Вики Лонгомба, вокалистка группы OK Jazz, написала песню под названием "Vive Lumumba Patrice".

Музыканты играли вместе по всему Брюсселю. Иногда их можно было встретить в шикарном отеле Plaza, где остановились Касавубу и Адула; в другие вечера они выступали в барах, популярных среди конголезцев. По словам певца из Гваделупы, освещавшего "Круглый стол" для французской общественной радиослужбы RTF, песни "вызвали музыкальный шок". Это было очень необычно, эта спонтанная, естественная музыка".

Иностранная пресса брала у меня интервью", - говорит Кабаселе. Все могли поверить, что мы из Конго, - сухо добавил он, - но не в то, что мы способны создавать такую красивую, такую впечатляющую музыку". Один из музыкантов вспоминал, что "люди приходили, особенно женщины, чтобы посмотреть, не сходит ли [мой цвет] .... Они брали в руки инструменты, чтобы проверить, настоящие ли они. Люди думали, что мы поставили пленку". Другой сказал: "Это был первый раз, когда они увидели африканского гитариста, точнее, конголезского".

С приходом Лумумбы события развивались стремительно, и он доминировал на заседаниях Круглого стола. Делегаты из Конго продолжали выступать единым фронтом, и бельгийские оппозиционные партии открыто встали на их сторону, что дало им ценное преимущество. Они требовали безоговорочной независимости в течение шести месяцев и настаивали на том, что все решения должны быть обязательными, а не просто консультативными, на чем настаивали бельгийцы.

Через несколько дней после прибытия Лумумбы 27 января 1960 года было достигнуто соглашение о том, что Конго станет независимым 30 июня того же года - через пять месяцев. Это будет единое государство со значительными полномочиями для шести провинций. Законодательный орган будет состоять из Палаты представителей и Сената. Выборы состоятся в мае 1960 года.

Когда была назначена июньская дата, делегаты были вне себя от радости. Многие из них отправились в отель Plaza, чтобы танцевать всю ночь напролет под музыку Джозефа Кабаселе и "Африканского джаза". Кабаселе представил новую песню "Indépendance Cha-Cha", которую он написал в тот день специально для этого случая. Песня, написанная на языке лингала, воздавала должное конголезцам за их достижение свободы и призывала всех лидеров к совместной работе. Ее "простые, но красноречивые слова", - комментирует Стюарт, - "приветствовали конголезских лидеров и их партии по именам под музыку почти неконтролируемого буйства":

Независимость ча ча ча до цуй э

O Kimpuanza cha cha tubakidi

O Стол ронде ча ча ча ба гагнер O

О дипанда ча ча ча до цуй э

Наконец-то мы стали независимыми!

Да здравствует Свобода, ча-ча-ча

Победа за политическим круглым столом!

Да здравствует независимость,

Мы победили.

Песня быстро распространилась по Африке как гимн свободы. Почти сразу же в Северной Родезии, британской колонии, граничившей с Конго, кампания сопротивления британскому правлению стала известна как "Ча-ча-ча".

Луис Лопес Альварес отправил телеграмму с отчетом об итогах Круглого стола на второй Всеафриканской народной конференции, которая открылась в Тунисе 25 января 1960 года. На конференцию прибыло около 180 делегатов из тридцати африканских стран. Когда объявили новости из Брюсселя, в зале царили ликование и радость. "На мгновение все в зале замолчали, а затем раздались аплодисменты", - писал Колин Легум. Это был незабываемый момент в истории панафриканизма".

Он добавил: "Всего за год до этого Патрис Лумумба выступил на ее платформе на первой конференции в Аккре; тогда он был неизвестным лидером из страны, где не было националистического движения. Кто мог предсказать, как быстро изменится его судьба и судьба Конго?

Первая серия обсуждений на Круглом столе, посвященная политическим вопросам, продолжалась почти месяц и была достаточно продуктивной