с соединённой эскадрой, послал нас к Вашему превосходительству с этим письмом и просил получить ответ.

Один из военачальников сделал к нам шаг, чтобы взять письмо, но Али-паша жестом остановил его. Отдал трубку одному из янычар, взял письмо сам и на хорошем французском сказал:

– Добро пожаловать!

Калфоглу по турецкому обычаю встал перед тираном на колени и поцеловал полу его одежды.

Нам подали глубокие кресла, обитые малиновым бархатом. Видать, у Али-паши малиновая расцветка была любимой. Калфоглу заговорил на турецком, объясняя причины нашего прибытия. Али-паша коротко ответил ему, затем обратился к Егору Метаксе на греческом. Взглянул на меня. Понял, что я греческий не понимаю, заговорил на французском, чтобы все мы понимали смысл сказанного:

– Много слышал о вашем адмирале. Не тот ли это Ушак-Паша, который несколько лет назад разбил славного адмирала Сейд-Али?

– Он самый, – подтвердил Егор. – А еще при Хаджибее разбил Хассан-пашу.

Взгляд темных глаз тирана заискрился любопытством.

– Ваш государь знал, кого послать в столь трудную экспедицию. Сколько же лет вашему уважаемому крокодилу?

– Пятьдесят семь, – ответил Егор.

– Он старше меня, намного. Думаю, я успею совершить столько же славных побед, сколько и он.

– Но вашему Превосходительству не дашь более сорока, – начал заигрывать лейтенант Метакса. – Вы еще молоды.

Али-паше приятно было слышать, что его считают полным сил, но он прекрасно угадал нотки лести. Поэтому безразлично ответил:

– Нет. Мне уже исполнилось сорок шесть.

После этих слов Али-паша распечатал конверт. Попросил показать, где подпись адмирала. Долго изучал размашистый росчерк Ушакова. Затем передал письмо одному из секретарей, приказал сделать письменный перевод, несмотря на то, что копия на турецком была в том же конверте. В это время слуги принесли на подносах серебряные кофейники, золотые чашечки для кофе и трубки с длинными мундштуками.

– Достопочтенный Али-Паша, – произнёс Каймакан Калфоглу. – У меня есть фирман от султана Селима. Не желаешь взглянуть?

– Что ж, прочитай, – согласился Али-Паша.

Калфоглу достал из-за пазухи свиток с печатью султана.

Развернул свиток и принялся читать. В фирмане султан Селим требовал от наместников посильной помощи совместной эскадре. Грозил карами за непослушание. Алипаша слушал в пол-уха, попыхивая трубкой и смакуя кофе. По прочтению, он пожал плечами и только ответил неопределённо:

– Ну, что ж…. Да прибудет в счастье и спокойствии наш султан – благодетель. Пусть сохранит Всевышний его здоровье.

Вошёл секретарь, стал на колени и подал тирану перевод письма Ушакова. Али-Паша читал письмо, иногда просил секретаря уточнить некоторые места. Тот на ухо объяснял ему смысл. После прочтения Али-паша усмехнулся. Покачал головой и жёстко произнес:

– Жаль, что адмирал Ушаков не знает меня, так как бы должен знать! Он добрый человек, но верит всяким бродягам, преданным французам и действующим только во вред Султану и России.

– Адмирал не руководствуется ни чьими доносами, – отвечал ему Егор Метакса. – А выполняет только повеления Государя Императора и Султана. Воля государей – утвердить правительство, которое острова сами изберут.

– Сами? – опять усмехнулся Али-паша. – Что они могут сами? Когда они управляли сами? Их надо держать в кулаке. Они не воины, они – торгаши. Всю историю ими кто-то владел. – Он нервно перебрал чётки, затем сказал спокойней: – Позвольте узнать, кто у адмирала вашего состоит на службе. Вот вы, – указал он на Метаксу рукой с чётками. – Вижу – грек. Каков ваш род?

– Вы правы. Я – грек из рода Метаксы, – с достоинством ответил Егор.

– Если не ошибаюсь, фамилия ваша с островов будет. Уж не с Кефалонии вы?

– Род мой с Кефалонии. И отец мой оттуда вышел. Я же родился на Кандии.

– Как же вы оказались в России?

– Отец всех нас троих братьев поочерёдно отправил в Россию учиться. Императрица Екатерина основала корпус для обучения иностранцев. Окончив его, я остался в Петербурге и поступил на военную службу.

– Если не секрет, – хитро прищурил глаза Али-Паша. – Сколько жалования получаете?

– Я в чине лейтенанта, получаю три сотни рублей в год.

В походе нам выдают сверх жалования столовые деньги.

– Не густо, – покачал головой Али-паша.

– Но хочу вас заверить, никто не служит императору из-за денег. У русского офицера есть честь, и он готов отдать за императора жизнь не задумываясь.

– Любая жизнь стоит денег, – не согласился Али-паша. – Рейзы, управляющие моими купеческими судами, получают от меня до пятисот пиастров.

– Верю вашему превосходительству. Но прошу заметить, что коммерческие обороты и военная служба – вещи весьма различные.

– Почему же? И одни и другие живут морем. И те, и другие вечно рискуют нарваться на неприятеля. Кругом полно разбойников. Ваш адмирал ведёт политические игры, я веду торговые и таможенные политесы.

– Рейзы ваши ищут корысти и добычи, а мы – славы и случая положить жизнь нашу за Государя.

После этих слов Али-паша вынул трубку изо рта и обвёл мундштуком всех приближенных, как бы говоря: слышите? Метакса продолжал:

– Возможно, что шкиперы ваши имеют доходы больше, чем даже наш адмирал, но они целуют вашу полу и стоят перед вами на коленях. А я, простой лейтенант могу сидеть рядом с Ушаковым за одним столом и разговаривать с ним на равных. И этим я обязан мундиру русского офицера, который имею счастье носить.

Али-паша слушал внимательно. Громко хохотнул.

– Нам надо будет о многом с вами поговорить. Теперь ступайте, отдохните. А я пойду, поразмыслю. Вас позовут.

Али-паша быстро поднялся и удалился. Один из военачальников, с обезображенным сабельным ударом лицом, пригласил нас следовать за ним. Он был приземистый, широкоплечий. Немного сутулился. Шеи у него почти не было, а голова большая, напоминала тыкву, на которой еле держалась малиновая феска. Лицо заросло черной бородой. Шрам разделил левую густую бровь, кривил переносицу и терялся в бороде.

– Правда ли, что адмирал ваш так велик и непобедим? – злобно спросил он.

– Ни одного проигранного сражения. Ни одного потерянного корабля. Ни одного матроса, попавшего в плен, – ответил Метакса с достоинством.

– Что этот непобедимый крокодил хочет от моего повелителя? Он сражается на море, а мы ведём войну на суше. У нас общий враг. Так зачем нам мешать?

– Именно эти мудрые мысли наш адмирал и высказывает в сем послании, – сказал лейтенант Метакса. – Но в городе Парге нет французского гарнизона. Зачем же его захватывать?

– Я – Измир-бей, правая рука Али-паши. А еще брат Джезаирли Гази Хасан-паши. Да, да, того самого бесстрашного адмирала, который возглавил флот во время сражения у Чесмы против вашего Спиридова. Именно он бился до последнего, когда Ибрагим Хюсамеддин позорно бежал.

– Я помню вашего великого брата, – язвительно сказал Егор. – К сожалению, мне не довелось участвовать