Как только я подошёл к острову, ко мне на корабль явился местный архиерей. Он поведал, что комендант крепости, полковник Миоллент вошёл в тайный сговор с Янинским Али-пашой.

Миоллент готов сдать остров за тридцать тысяч червонцев. Али-паша предоставляет ему возможность отплыть беспрепятственно в Анкону.

– Али-паша? – помрачнел Ушаков. – Его нам только и не хватало. Как настроены жители острова? – спросил адмирал.

– Конечно же, боятся. Если албанцы захватят остров, то устроят в городах погромы. Но Али-паша – хитрый чёрт. Он отправил лазутчиков к богатым и влиятельным жителям острова, обещая им полную безопасность. Клянётся, что имущество их не пострадает и ни один православный храм не будет осквернён; что не будет брать никаких податей, и запретит своим головорезам грабить местных жителей. Конечно же, никто не верит его словам. О коварстве и жестокости Али-паши ходят легенды. Но островитяне до того запуганы, что готовы отдать свою свободу и этому извергу.

– Какой ответ вы дали архиерею? – спросил Ушаков

– Заверил его, что в ближайшее время мы очистим остров от французов, – ответил капитан Сенявин. – Я разрешил горожанам вывешивать Андреевские флаги перед храмами, чтобы отбить у лазутчиков Али-паши всякую надежду склонить островитян к покорности. И тут же ко мне явились посланники от него самого.

– Вот как! – Удивился Ушаков. – Ну, рассказывай, что хотел Али-паша?

– Предложил совместный штурм. Пока я с моря обстреливаю крепость, арнауты Али-паши преодолеют пролив на галерах и займут остров.

– Хитёр Али-паша, – усмехнулся Ушаков. – Остров займёт, значит, а потом нас туда не пустит. Здорово придумал.

– Я послам вежливо ответил, что сил у нас достаточно, и с поставленной задачей мы справимся сами. Но тут же выслал вам навстречу пакетбот. От Али-паши можно ждать чего угодно.

– Это ты правильно сделал, Дмитрий Николаевич, – похвалил его Ушаков.

Адмирал тут же вызвал Каймакана Калфоглу. Как чиновник турецкого адмиралтейства, он имел хорошие связи при дворе султана Селима. Многие тайны Блистательной Порты были ему известны. Адмирал попросил его разъяснить ситуацию.

– А что тут разъяснять? – пожал плечами почтенный старец. – По сути, Али-паша Янинский является слугой султана. Но если сказать честно: он разбойник, каких свет не видывал. Безраздельно владеет землями Эпира и Албании. Его власть распространяется на часть Фессалии и Македонии. Только Черногорцев он не может покорить. Боится входить в их страну. Боится черных неприветливых гор. Но Али-паша хитёр. Султану он отсылает щедрые дары. Султан доволен. Али-пашу редко проверяют. У него кругом купленные чиновники, даже при дворе султана. Если появляется какой-нибудь противник или завистник, то вскоре погибает странной быстрой смертью.

– И султан Селим ему дозволяет действовать самостоятельно, даже вразрез наших планов? – не поверил Ушаков.

– Али-паша, опасный человек, но он держит в покорности Албанию, и это устраивает султана. Согласен, он изверг. Такой же жестокий, как Ага-Магомед-хан, который три года назад вырезал чуть ли не половину Грузии. А что вы хотите? Али-паша вырос в шайке разбойников. И эту шайку возглавлял его отец, Вели-ага. Они занимались грабежом на юге Албании. А когда началась война с Россией, так всякий разбойник получил чин. Вот и Вели-ага закончил жизнь правителем города Тепелинги. После смерти отца, чтобы завладеть наследством, Али-паша убил всех своих братьев и племянников. Не пощадил никого. Зверь! Шайтан! Как ещё его можно назвать? У меня семь братьев, две сестры! – возмущался Калфоглу. – Да чтобы я из-за пиастра поднял руку на родственника? Я ушёл служить, лишь бы не мешать братьям. А этот сын шакала всеми землями завладел подло и коварно. Втёрся в доверие к Селиму-паше Дельвингскому. Потом убил его и ограбил. Приехал с подарками к Мурад-бею в Бератом, а затем зарезал его. И брата его Сефер-бея убил. Многих он умертвил, дабы властвовать самому. Этолийского Сузман-пашу и сына его Юсуф-бея убил. Уговорил свою сестру Хайнцу убить мужа Аржирского пашу… Долго можно перечислять его злодеяния. Руки у него по локоть в крови.

– Может ли султан Селим повлиять на Али-пашу?

– Скажу тебе честно, Ушак-паша, – вздохнул старый чиновник. – Власть Султана не так крепка, как ты думаешь. Приказать Али-паше султан может, но будет ли тот выполнять приказ? В таком же подчинении у султана египетский хедив, властитель Туниса и Алжира. Но разве слово султана Селима способно повлиять на этих правителей? На строгий оклик они шлют богатые дары – и этим все заканчивается.

Ушаков сразу же отправил письмо послу в Константинополь, объясняя положение дел. Сенявину приказал высадить десант с пушками прямо на албанский берег, тем самым прекратив сношения турок с французами.

Ночью к «Святому Павлу» причалил рыбачий баркас. Ушаков не спал. Ему доложили о прибытии старшин острова. Среди них бывший губернатор острова Кефалонии Александрос Орио. До прихода французов Александрос служил в Венецианском флоте и дослужился до адмирала. Он объявил, что под его командованием более восьми тысяч вооружённых островитян, готовых встать под русские знамёна.

– Порадовал ты меня, адмирал, – пожал ему руку Ушаков. – Готов дать тебе пушки и ружья.

Ополченцы захватили ближайшую к крепости возвышенность, на которой располагалась французская батарея. В штаб Сенявина привели пленных французов, среди которых оказался бригадный генерал и одиннадцать офицеров. Сенявин учинил допрос офицерам, выведывая численность гарнизона и количество боеприпасов. Выяснилось, что гарнизон большой, больше пятисот человек, хорошо обучен. Пушки содержатся в полной готовности. Боеприпасов в достатке. Штурм крепости может сопровождаться большими потерями. Сенявин тут же отправил реляцию Ушакову.

За сутки, несмотря на проливной дождь и обстрелы, были поставлены пять осадных батарей. Все пять хорошо укрепили. Ополченцы очень помогли. Самые мощные орудия поставили на албанском берегу. Двадцатичетырёхфунтовые пушки втащили на возвышенность. Прислали лучших комендоров, которые принялись безостановочно, прицельно расстреливать крепость.

Утром появились отряды Али-паши Янинского. Но близко подходить не стали. Ушаков приказал двум фрегатам подойти к албанскому берегу, чтобы в случае нападения прикрыть нашу батарею. Албанцы, постояв немного и убрались.

Артиллерийская канонада не смолкала весь день. Вечером Ушаков написал письмо коменданту крепости, предлагая сложить оружие. Остов взят в осаду, и помощи ему ждать неоткуда. Если сдачи не будет, то и пощады осаждённые пусть не ждут. Полковник Миоллент только посмеялся над предложением, заявив, что его крепость неприступна, а солдаты республики готовы сражаться до последней капли крови.

Ушаков выслушал парламентёров и недовольно покачал головой:

– Ну и дурак же этот Миоллент. Он все ещё надеется на Али-пашу.

На следующее утро был дан приказ установить на батареи дополнительные орудия.

К полудню пушки заговорили со всех сторон. Французы не ожидали такого напора. Вскоре в крепости возник пожар. Часть орудий на крепостных стенах были сбиты.

К закату