– Значит, придется нам действовать жестко.

Он послал мне долгий изучающий взгляд.

– Нам?

– Мне с моим крылом, – кивнула я.

– Ты только сказала, что работаешь без крыла.

– Работала в прошлый раз. Другое задание, другие условия.

– А кроме как поболтать с покойником, что тебе поручено?

– При обычных обстоятельствах, – медленно проговорила я, – я бы тебе не ответила.

– Где ты видела обычные обстоятельства?

– И то верно.

– Попробую остальное угадать, – сказал он, меряя меня взглядом своих бессовестно зеленых глаз.

– Ты меня сильно разочаруешь, если не угадаешь.

– Если тебе верить, ты кеттрал. Здесь, в Домбанге, находишься потому, что город в очередной раз готов вскипеть. Аннур дал мне в подчинение зеленых рубашек, одолжил для поддержания порядка несколько легионов, но в столице что-то произошло, и я лишился прежнего доверия. И тебя послали надзирать за мной. – Он поднял бровь. – Как я угадываю сюжет?

– Уже лучше. – Я потрепала его по щеке. – Мы здесь, чтобы за тобой присмотреть. Если ты по-прежнему верен, будем держаться в тени, не мешая делать свое дело, а потом подчистим за тобой.

– То есть меня считают либо предателем, либо болваном.

– Я их заверяла, что ты не то и не другое.

Он в упор взглянул мне в глаза:

– Однако ты здесь.

– По приказу, – пожала я плечами.

– Почему послали именно тебя?

Я оттопырила губы:

– Может, ты все-таки болван?

– Ясно! – фыркнул он. – Ты родом из Домбанга, знаешь город…

– …И тебя знаю.

– Вот оно как? – Он задумчиво постукивал пальцем по рукояти ножа. – Тебе поручено затащить меня в постель, затрахать до потери бдительности и выведать все секреты?

Я насупилась и подбоченилась:

– Кажется, только что мы обсуждали некоторые области, в которых мои способности несколько шире расстояния между ляжками?

Рук с головы до ног смерил меня взглядом, но вот понять его я не сумела. Мелькнула в нем капелька страсти? Или только стальной блеск, как у оценивающего противника бойца?

Я попробовала вообразить себя Элой – женщиной, давно познавшей свет и меняющей мужчин, как наряды. Я вызвала в памяти ее карие глаза за краем поднятого бокала: как они лучатся отсветами лампы и будто смеются, даже когда ее лицо неподвижно. Я откинулась спиной на дощатую стенку, повторяя ее вольную позу, сочетающую в себе готовность к бою с праздной истомой.

Возможно, попытка удалась. По лицу Рука я не могла о том судить. А у меня, если честно, вспотели ладони и пересохло во рту.

– Конечно, – я говорила, подражая спокойному гортанному голосу Элы, – кеттрал должны быть всегда готовы к непредвиденным обстоятельствам. Разумеется, во благо великой империи я соглашусь залезть к тебе в постель.

Реплика была задумана как соблазнительная. Рук не соблазнился. По правде сказать, он меня будто вовсе не услышал. Он смотрел через мое плечо в глубину длинной комнаты. И почти не шевельнулся, разве что чуть сместил центр тяжести, чуть опустил плечи, но я эту позу узнала с первого взгляда. Сколько раз видела ее в Сиа, и всегда она означала одно: кому-то придется плохо, и может быть, очень плохо.

– Женщина в сером – Аспид, – тихо бросил он, выходя со мной в жаркую домбангскую ночь за стенами бань.

Я быстро нашла ее взглядом: маленькую немолодую женщину с рябым лицом, слегка прихрамывающую. Я бы на такую не оглянулась. Она медленно пробиралась между заполнившими широкое крыльцо людьми, обходила кучки гуляк, не поднимая глаз, уклонялась от толчков.

– Не очень-то она похожа на ядовитую гадину, – заметила я.

– Не похожа. Просто мы дали ей эту кличку.

– Настоящее имя недостаточно звучное?

– Настоящего я не знаю, – мрачно покачал головой Рук.

Спускаясь по ступеням, он словно просачивался сквозь толпу, а я держалась на полшага за ним.

– Почему она нас так занимает?

– Не она сама, – ответил Рук, – а человек с ней.

Я присмотрелась. По сторонам крыльца горели десятки красных фонариков, но ночной ветерок, раскачивая их, разбрасывал бегучие зыбкие тени.

– Никого не вижу.

– Не туда смотришь, – отозвался, ускоряя шаг, Рук. – Ниже, у канала. У третьей от нас лодки, той, что под черным навесом. Он как раз к ней подходит.

Я не сразу высмотрела высокую стройную фигуру в черном жилете и ноке до середины икры. Прежде чем ступить на борт лодки, мужчина оглянулся, на миг показав мне длинное лицо с высоким лбом и острым носом-топориком.

– Незаметно, что они вместе, – вставила я.

– В том-то и дело, – кивнул Рук. – Поэтому я и за пять лет не сумел докопаться до корней их жреческого сообщества.

– Так они жрецы?

– Тот, что в черном, – да. Аспид, как мы выяснили меньше года назад, служит госпоже Квен.

– Имя госпожи Квен должно быть мне знакомо?

– Смотря насколько глубоко тебя ввели в курс здешних дел. Она из местных богачей, открыто критикует политику Аннура, но я до сих пор не нашел, что предъявить ей на суде.

Я вздернула брови:

– У тебя в подчинении зеленые рубашки и толпы легионеров. Зачем тебе суд?

– Ты плохо знаешь Домбанг, – возразил Рук. – Город балансирует на лезвии меча. Большая часть горожан одобряет Аннур – законы империи, ее торговлю и ее благосостояние, – но четверть населения способны за полдня перевернуть все вверх дном. Чтобы привлечь кого-то к суду, мне нужны доказательства: трупы, груды награбленного или наворованного, да и тогда есть основания опасаться бунта.

– Может, зря ты бросил кулачные бои?

– Ты не представляешь, как часто я об этом думаю.

Мужчина в черном – жрец – скрылся под лодочным навесом. Аспид задержалась у одного из прилавков за крыльцом, обменяла несколько медных светильников[1] на завернутый в большой лист медовый лед и неспешно отошла к берегу, где, черпая лакомство бамбуковой ложечкой, принялась любоваться каналом.

– Если они таятся, – заговорила я, – какой смысл назначать встречу здесь, в самых больших домбангских банях?

– Здесь их труднее выследить. За домом госпожи Квен мы наблюдаем круглосуточно, но она об этом знает. Она на сто шагов не подпустит жрецов к своему порогу и причалам. Они находят другие способы: тайные знаки, встречи в людных местах. Здесь или на каком-нибудь рынке, в гавани, в таверне. У каждого жреца свои места, к тому же постоянно меняющиеся.

– Места для чего? – спросила я, чувствуя, как в животе ворочается ужас, потому что уже знала ответ.

– Для жертвоприношений, – тихо, глядя мне в глаза, ответил Рук и кивнул на Аспид. – Идем.

Доев медовый лед, женщина выбросила лист в канал, проводила взглядом уплывающий по течению зеленый кораблик и гуляючи двинулась к той же лодке, на