Шрифт:
Закладка:
– Циник ты, Паша.
– Да я б иначе свихнулся, Серега. И тебе совет: смотри на это как на кино. Как будто это на экране – «бух! бах!», кого-то замочили, за кем-то гонятся.
– Я так не умею, Паша.
– Ладно, какие у тебя версии? Кто-то специально истребляет этих… ну, которые особенные?
– Возможно.
– А беременная тоже из них?
– Нет, Вика Минаева была обычным человеком. Вроде бы.
– Что ты собираешься делать?
– Искать Петра Зайцева. Похоже, все ниточки ведут к этому нашему неуловимому Джо. И хорошо бы найти Рича Иванова, бывшего переводчика с рынка.
– А Солодовников?
– Кстати, хотел попросить, чтобы ты занялся проректором.
– Как всегда, мне самое сложное!
– Самое сложное, Паша, это Зайцев. Убийца хладнокровный и беспощадный. Пойду выбивать ордер на обыск его комнаты в общаге.
Ряженый прокурор
Прокурорская форма была широковата в плечах и немного болталась. Но в целом сидела терпимо. Рич уверенно топал по улице Чаплыгина в грозном пальто, которое ему одолжил Игорь.
Со следователем прокуратуры Игорем Ткачевым он познакомился недавно. Игорь приходил на рынок с проверкой. Рич привык, что все эти проверяющие сплошь прохиндеи и взяточники. Но Ткачев оказался не таков. Проверял все по-честному, зря не придирался. Сказал, что в связи с угрозой терактов такие проверки теперь будут постоянными.
Игорь тогда нашел одно нарушение, но никаких денег не взял, хотя директор Кемаль совал ему во все щели. Игорь ловко отбился от этих назойливых атак, сказав напоследок: «Устраните – пришлете отчет». Устранили. После чего Рич решил не доверять электронной почте и сам завез отчет в прокуратуру, передал бумагу лично в руки.
Разговорились. Выяснилось, что они почти соседи: Игорь тоже жил на Алтуфьевском шоссе, только ближе к центру. И вкусы у них оказались схожими: арабская поэзия, старина Борхес, небрежно громыхающий английский рок, йога…
Они мало общались, у обоих на это не было времени. Но когда Рич позвонил и попросил о помощи, Игорь тут же назначил встречу. И без лишних расспросов выполнил странную просьбу: привез прокурорскую форму.
Они немного побродили по скверу. Игорь был в неважном настроении, ругал начальство. Когда Рич стал его благодарить, он только отмахнулся и сурово ткнул в пакет:
– Главное – форму мне не испорти. Мы-то обычно в штатском ходим, но в праздники приходится напяливать.
Теперь Рич вышагивал в этой форме, одновременно как бы посматривая на себя со стороны. Удовлетворенно отмечал про себя, что мундир с суровыми погонами и петлицами производит впечатление на окружающих.
Вот и общага. Рич пересек холл и властно остановился перед турникетом. Вахтерша, крашеная рыжуха с зубами из золотозаменителя напряглась за замусоленным окошком.
– Вы кто?
Рич выдержал паузу. Долгую. Чем дольше, тем лучше. Неподвижный взгляд точно в переносицу.
– Извините, – прошептала вахтерша и покорно разблокировала турникет.
Рич усмехнулся про себя. Теперь не спешить, не суетиться. Процедить через плечо, что уполномочен расследовать дело Алины Муромцевой.
– А где те двое? – осмелилась спросить вахтерша.
– Которые?
Небрежный полуоборот.
– Что раньше тут расследовали.
– Они не справились и отстранены от дела. Расследованием поручено руководить мне. – Рич коснулся фуражки. – Кстати, следователь прокуратуры по особо важным делам Тугарин Игорь Мстиславович. А вас как зовут?
– Лариса Петровна Хахрина, – пролепетала вахтерша.
Уже через минуту она взахлеб рассказывала ему все, что знала, – про жуткую смерть коменданта («С асфальта соскребали, боже ж ты мой»), про исчезновение Ильи Муромцева («Ну не мог он Алинку убить!»), про следователей, которые хотели поймать Петьку Зайцева, а тот от них в окно утек («Хи-хи-хи»).
– Что за Зайцев?
– Пятикурсник из 21-й комнаты, с комендантом вась-вась. Прохвост еще тот, брюхо во наел!
– А почему следователи за ним приходили?
– Кто ж их знает. Да только обмишурились они с Петькой.
Рич быстро переваривал информацию.
– Теперь понимаете, почему эти следователи отстранены от дела? Мы с них еще спросим за халатность.
Он грозно прищурился в пространство.
– Кто ж Алинку-то задушил? Петька, что ли?
– Тайна следствия, уважаемая.
– Неужто Илья? Не верю я, хоть убей.
– Почему?
– Хороший он хлопец, с Алинкой жили душа в душу. Сам посуди, мил человек, если б он Алинку прибил, разве пришел бы сюда на прошлой… Ой!
Она испуганно прикусила губу.
– Ну-ка договаривайте, уважаемая, – навалился на окошко Рич.
Тетка всхлипнула в платок.
– Илья в прошлый понедельник сюда приходил.
– И куда потом делся? Ушел?
– В тот день – нет. А потом кто его знает. Я ж не одна на вахте сижу, мы с Совой меняемся.
– Что еще за сова?
– Бабка, на сову похожа. Вечно как сычиха: ни здрасьте, ни до свидания.
– Муромцев мог мимо нее незамеченным выйти?
– Да вы что. Она хоть и старая, а дело знает.
– Номер ее суперфона!
Через пару минут Рич выяснил, что Сова, точнее гражданка Зязина, уже давно не видела Илью Муромцева из 33-й комнаты. Если, конечно, не врала. На всякий случай Рич пуганул ее вызовом на допрос в прокуратуру. Бабка раскудахталась, что ей некогда, внуки, кошки, на базар сходить…
Похоже, не врала.
Что ж получается? Илья пришел сюда еще в тот понедельник и пропал. Сегодня уже четверг, уже полторы недели прошло. Эх, Илья, Илья, зачем тебя сюда понесло.
Еще сильнее заскребли нехорошие предчувствия. Главное, никакой весточки от него за все это время, ни звонка, ни сообщения.
Комната 33, как и следовало ожидать, оказалась опечатана. Рич подергал ручку. Прильнул к замочной скважине, тихо позвал Илью. За дверью было тихо, как в гробу. Да нет, глупо это все.
В задумчивости он прогулялся по длинному, как тоннель, коридору. Сколько тут событий. Комендант упал с крыши. Следователи приходили за каким-то Зайцевым.
Рич заглянул на кухню. Там было пусто. Он сунулся в туалет и насмерть перепугал какого-то студента. Тот едва штаны не потерял, увидев прокурора.
Оказалось, первокурсник. От такого толку было мало, он никого не знал.
Рич поднялся на четвертый этаж. В одной из комнат уловил странную возню и по наитию ткнулся в дверь.
В нос ударило туалетное зловоние. За облупленным столом сидел парень астеничного вида. Нагнувшись над пол-литровой банкой, он выуживал из нее бурую мазь и аккуратно растирал по левой ладони. Парень был так увлечен этим занятием, что не обратил внимания на вошедшего. У Вали Рябинина был очередной сеанс калопомазания.
Увидев человека в форме, он испугался. Однажды его чуть не арестовали за кражу анализов из поликлиники.
Но Ричу не нужен был ни
