Наверное, в этом нет ничего необычного. Канадский социолог пишет, что некоторые женщины в возрасте ощущают гигантскую пропасть между тем, кто они на самом деле, и тем, как они выглядят. Она упоминает женщину 71 года, которая полагает, что, видя ее на улице, соседи думают: «Старушка вышла прогулять свою собачку», тогда как внутренне она по-прежнему чувствует себя такой же, какой была раньше: «Изменилась только внешняя оболочка».

Я не чувствую себя оболочкой. Я чувствую себя собой – разве что с добавлением «числа 11» на лбу. Но я не могу не замечать того, что между моим сознанием и моим телом уже начался разлад. Подозреваю, что этот процесс стартует, когда вам исполняется 40, а затем только развивается. Вот почему я вздрагиваю, когда официанты обращаются ко мне «Мадам». «Мадам» означает, что мой внешний вид больше не совпадает с моей сущностью.

Никто не хочет стариться изнутри. Я знаю американцев за 60, которые до сих пор кривятся, когда их называют людьми «среднего возраста». Неизбежно наступает момент, когда вы практически обязаны убеждать себя, что вы значительно моложе, чем есть на самом деле. Ощущать себя на свой возраст означало бы признать, что вы стали усталым, скучным человеком, неспособным справиться с современными гаджетами.

Ощущение этого разлада вызывает беспокойство. Это не кризис середины жизни – это постоянный дискомфорт. Иногда я готова смириться с тем, что выгляжу старше. Проблема в том, что я выгляжу женщиной средних лет всегда. Это не маскировка, от которой я в любой момент могу избавиться. Когда я прохожу мимо своих ровесниц, я смотрю на них с немой солидарностью и задумываюсь: а как они справляются с этим?

Я прожила в подобном состоянии несколько месяцев, прежде чем на меня снизошло озарение и я поняла, почему незнакомые люди на улице смотрят на меня так, а не иначе. Дело не в том, что я выгляжу старой. Дело в том, что я выгляжу испуганной.

Предполагается, что женщины боятся стареть. Этот страх якобы должен появляться у нас еще в молодости.

Я помню, как в седьмом классе гордилась тем, что выгляжу так, как будто я еще в шестом. Подростком я делала специальные упражнения для рук, чтобы избавиться от риска получить «крылья летучей мыши», то есть обвисшую кожу на внутренней стороне предплечий. (Я все равно их получила.)

В 20 и 30 лет я ясно считывала месседж, адресованный мне культурным стереотипом: я нахожусь на пике своей физической формы и больше никогда не буду выглядеть так же хорошо. Общество ждет от женщины, что она начнет ностальгировать по этому краткому периоду красоты и молодости, пока он для нее еще не прошел. По результатам одного исследования выяснилось, что женщины от 25 до 35 лет проявляют больше беспокойства по поводу будущей утраты привлекательности, чем представительницы любой другой возрастной группы.

Ступая на порог сорокалетия, мы ощущаем себя участницами фильма ужасов, героиня которого обнаруживает, что чудовище уже проникло в дом. Все, чего мы боялись, – обвисшая кожа, сухость волос, морщины – явилось за нами.

Мои знакомые женщины – и некоторые мужчины – описывают происходящее с их телом так, словно пересказывают сюжет фильма «Экзорцист». Кажется, что эти изменения не могли произойти без применения спецэффектов.

«Мои задница и живот поменялись местами», – сказала одна.

«У меня кожа стала как бумага», – добавила вторая.

«У меня не двойной, а тройной подбородок!! Прекрати этот кошмар!!!» – написал мне 40-летний друг после того, как я без всякой задней мысли послала ему нашу общую фотографию. (Понятное дело, я удостоверилась, что сама на этом снимке выгляжу хорошо.)

Если верить тем, кто старше нас, дальше это кино станет еще страшнее.

«Годы от сорока до пятидесяти – отличное время! Наслаждайся им, – советовала мне женщина за 50. – И имей в виду: в пятьдесят лицо у тебя сползет вниз». (Я представила себе эпизод из «Поисков утраченного ковчега», в котором у одного из персонажей плавится лицо.)

Судя по всему, у женщин есть два способа реакции на старение. Первый – не делать ничего. (Наверное, те, кто придерживается этой модели поведения, спокойно смотрят ужастики.) Когда я завожу разговор на эту тему со своей 44-летней подругой, она тут же принимается перечислять перемены, произошедшие с ее лицом: щеки начали обвисать, под глазами появились мешки, на шее – складки («я всегда презирала людей с такой безобразной шеей», – добавила она), а между бровей – хмурые морщины. В последнем она винила себя: «Я с юности нарочно хмурила лоб, надеясь, что так буду выглядеть умнее».

Лично я со своим возрастом поступаю так же, как с фильмами ужасов: отвожу глаза. Не видеть «11» у себя на лбу я не могу – эти цифры появляется на всех моих последних фотографиях. (Смартфоны – враги стареющих людей.) Но я стараюсь смотреться в зеркало только без очков – одно из преимуществ снижения остроты зрения заключается в том, что вы сами себя «фотошопите». Я всегда смеялась над актрисами, которые перед камерой изображали удивление, как будто восклицали «О!», только ради того, чтобы расправить на лице складки. Но теперь, глядя на свое отражение, я инстинктивно делаю ту же гримасу. Дочь называет это выражение моего лица «зеркальным».

Не все люди противятся тому, чтобы выглядеть старше. По данным психологических исследований, лесбиянки и афроамериканки проявляют меньше (по сравнению с гетеросексуалами и белыми) беспокойства по поводу утраты привлекательности, связанной с возрастом. Встретившись с одной немкой после долгих лет разлуки, я обнаружила перед собой стареющую хиппи. Ее ничуть не волновали мимические морщины на лице и наполовину поседевшие волосы, которые раньше были белокурыми. Знакомый юрист спокойно перешел в режим «Я стал своим отцом»: когда ему стукнуло 41 год, он принял решение больше не носить футболки.

Но большинство моих знакомых обеспокоены. Особенные страдания испытывают те из них, кого природа наградила красотой. Красавец-гей сказал мне, что раньше мог с легкостью узнать в постороннем мужчине гомосексуалиста – просто потому, что тот с ним заигрывал. С возрастом этот «радар» начал давать сбои.

Очень красивая женщина 40 с лишним лет говорила, что еще недавно летала бизнес-классом с билетом в эконом-класс: достаточно было пококетничать с мужчиной у стойки регистрации на рейс. Ей даже не требовалось раздумывать, куда поехать в отпуск: всегда находился мужчина, приглашавший ее попутешествовать с ним на его яхте. Но в последние годы все эти бонусы кончились. Она по-прежнему строит глазки служащему за стойкой регистрации, но безрезультатно. По-моему, она