Вот черт. Я здесь не одна. И это – посреди ночи! Я и сама чувствую, что делаю что-то запретное, даже если на самом деле это не так. Но кто бы ни бродил по библиотеке вместе со мной, он наверняка имеет те же намерения, что и я, и не хочет, чтобы его увидели во время исследований.

Долю секунды я раздумываю, не лучше ли мне просто уйти. Ускользнуть как можно тише, убежать в свою комнату и запереть за собой дверь. Но тут же отказываюсь от этой идеи. Я пришла сюда, чтобы найти ответы, и этот ночной гость может быть как раз тем, кто сможет мне их предоставить. Осторожно, затаив дыхание, я шаг за шагом пробираюсь дальше, жмусь к гигантским шкафам, чтобы не стоять посреди прохода. Я почти уверена, что тот, кто находится в библиотеке, кем бы он ни был, еще не заметил меня. Я слышу его шаги и шелест страниц, которые он, наверное, перелистывает.

Подойдя ближе, я сжимаю руки в кулаки и двигаюсь маленькими шажками, пока не выглядываю из-за шкафа, который находится между мной и проходом, где стоит другой человек. Сначала не вижу ничего, кроме бесконечных рядов, полных книжных переплетов, но потом различаю высокую фигуру.

Фигуру моего деда.

Что, черт возьми, здесь происходит?

Я на сто процентов уверена, что это мой дед: узнаю его волосы, его осанку. Халат, усеянный золотыми лунами. Почему он здесь, среди ночи? Конечно, мой дед любит читать, но я не могу придумать причины, почему он должен находиться в библиотеке в такое время.

Я с интересом наклоняюсь вперед, пытаясь разглядеть книгу, которую дед держит в руках. Но в зале слишком темно, да и спина деда загораживает обзор. Как бы то ни было, я молю богов, чтобы он не забрал книгу с собой. Вполне возможно, что это просто какой-то триллер, но моя интуиция говорит об обратном.

Нервозность распространяется внутри меня, как рой разъяренных ос, пока я, прерывисто дыша, жду, когда дед, наконец, уйдет. Руками я цепляюсь за шкаф рядом с собой, с силой сжимая губы, чтобы случайно не издать какой-то звук.

Силу, которая вновь пробуждается внутри меня, я замечаю слишком поздно. Пальцы начинает покалывать, и я чувствую, что они медленно вытягивают энергию из старой древесины шкафа.

Будто обжегшись, я резко одергиваю руку, но моей скорости оказывается недостаточно. Дерево громко трещит: этот треск эхом отдается у меня в ушах и разносится по библиотеке. Испуганно отступаю еще дальше, стараясь вести себя как можно тише. Нет абсолютно никаких шансов, что мой дед этого не слышал. Если он застанет меня здесь, это вряд ли будет иметь последствия: я ведь не делаю ничего запрещенного. Но вот возможности взглянуть на книгу у меня уже не будет.

Пульс так громко стучит в моих ушах, что больше почти ничего не слышу, когда преодолеваю последние несколько метров и ныряю в тень за одним из шкафов. Закрыв глаза, я молча молю, чтобы дед не стал меня преследовать. Это чертовски старая комната, и здесь нередко что-то трескается и скрипит. Пожалуйста, пусть он так и подумает!

Спустя несколько минут, которые кажутся мне часами, я осмеливаюсь открыть глаза. Передо мной не стоит взбешенный дед, уже хорошо. И все равно ладони потеют, когда я медленно выхожу из своего укрытия и бросаю осторожный взгляд в проход, в котором только что стоял мой дед.

Коридор пуст. С облегчением выдыхаю и выпрямляюсь, но нервы остаются напряженными. С каждым шагом, который приближает меня к тому стеллажу, у которого стоял дед, я боюсь, что кто-то из Зимнего Дома схватит меня сзади и оттащит обратно в мою комнату.

Оказавшись у нужной полки, я замедляю шаги и внимательно вглядываюсь в названия. В основном здесь собраны книги по истории, посвященные различным Домам и семьям. Большинство работ отсортированы по сезонам, но это мне не особенно помогает. Даже если легенда о Ванитас относится к какому-то временному периоду, мне неизвестно к какому.

Наконец, я достаю книгу о традициях и праздниках и быстро просматриваю оглавление, после чего, покачав головой, тут же возвращаю ее на полку. В ней просто описание наших обычаев, не думаю, что мой дед стал бы читать эту книгу посреди ночи. Я почти уверена, что у нашей библиотеки есть цифровая картотека, но понятия не имею, как до нее добраться. Зара наверняка знает, и Сандер знал. А я – нет. Ничего нового.

В тот момент, когда я уже собираюсь повернуться и уйти, мое внимание привлекает довольно современная на вид книга под названием «Легенды и мифы истории». Ха! Я снимаю ее с полки и осматриваю переплет. Книга и в самом деле выглядит довольно новой, хотя обложка скорее скучна: на ней изображены гербы четырех сезонных Домов и стоит название, написанное простым шрифтом. Но этот том того же цвета, как и та книга, которую держал в руках мой дед.

Нахмурившись, я провожу пальцем по странице с оглавлением, затем еще раз, но безрезультатно. Я не ожидаю найти главу под названием «Ванитас», если эта тема вообще поднимается вне пределов сборников сказок. Но может, хоть намек, какой-нибудь знак или что-то в этом роде. Немного озадаченная, я перелистываю страницы.

И замираю, когда вижу изображение символа, который кажется мне знакомым. Только на этот раз он не пылает огнем, а нарисован чернилами. Те же симметричные полосы, расходящиеся в форме веера и напоминающие лучи солнца.

Я слегка выпрямляюсь и читаю заголовок: Падение Пятого Дома. Хмуро просматриваю текст. Всего лишь короткий абзац, практически сноска, если сравнивать с другими главами.

В день возникновения сезонных Домов боги назначили семью Роша Стражами Ванитас – пятого времени года. Самуэль Роша, как первый Страж своего Дома, получил магию духа. Задача Ванитас заключалась в возрождении и осознании своего создания, ответственности и подчинения богам.

Первоначально Ванитас был равен четырем другим сезонам в управлении и документировании общей работы. Справедливое распределение реального времени между пятью временами года привело к равному разделению власти и гарантировало, что ни одна из семей Стражей не сможет властвовать над другой. Эта привилегия принадлежит исключительно богам.

В 200 году до нашей эры Зима, Весна, Лето и Осень восстали против Ванитас, свергнув клан Роша. Дни Ванитас были пропорционально распределены между оставшимися четырьмя сезонами. Больше о существовании и упадке Ванитас ничего не известно.

Сбитая с толку, я перечитываю текст вновь, но и во второй раз не обнаруживаю ничего, что могло бы мне хоть как-то помочь. Это и в самом деле похоже на некий высокопарный, неубедительный вариант легенды, которую мы пересказывали друг другу в детстве. Звучит не более реально, чем тогда. Пятый сезон, который со временем канул в Лету и стал легендой? С нашей склонностью к истории и традициям? Вот уж нет. Не говоря уже о том, что мир с навсегда остановленным сезоном вообще не мог бы существовать. Это похоже на легенду о богах: милая история, не более того. Но возможно, что несколько психов действительно приняли этот рассказ за чистую монету и теперь считают, что им непременно следует взбунтоваться.

Покачав головой, я закрываю книгу и делаю глубокий вдох. Хотелось бы мне поговорить обо всем этом с мамой, но я знаю, что сейчас это мало что даст. Я прожила в этой семье достаточно долго, чтобы понимать, когда надо заткнуться, чтобы не получить втык. Что бы мой дед ни хотел выяснить с помощью этой книги, он явно не хотел, чтобы его застали за этим. Интересно, почему он оставил книгу здесь? То ли ничего не нашел, то ли я напугала его и он попросту сбежал. Но это довольно маловероятно.