Шрифт:
Закладка:
Дезориентированная, я смотрю на своего деда, который вдруг оказывается прямо передо мной.
– Прекрати, – рычит он, глядя на меня сверху вниз. – Не думай, что ты нам ровня, Блум. Не делай этой ошибки.
– Иди в свою комнату, – добавляет мама, и на этот раз ее голос звучит гораздо тверже.
Я чувствую себя ребенком, которому велели заткнуться, пока взрослые разговаривают. Однако знаю я и то, что не смогу ничего добиться, если продолжу пререкаться. Я безропотно сникаю в кресле, словно сдувшийся воздушный шарик, чувствуя себя ужасно истощенной. Взглянув на лица окружающих меня людей, я тут же понимаю, что ждать сегодня ночью мне больше нечего. Что бы здесь ни происходило, они мне ничего не скажут.
Совершенно обессиленная, встаю и выхожу из кабинета. Дверь за мной резко захлопывается: вход туда мне заказан.
Оказавшись в коридоре, я осознаю, что понятия не имею, где нахожусь. Этот дом словно проклятый лабиринт, и мне совсем не хочется полночи бродить по коридорам в поисках своей комнаты.
Прохожу несколько метров вправо и открываю простую, ничем не украшенную дверь в конце коридора. Комната за ней оказывается прачечной, где я, слава богу, нахожу пожилую сотрудницу, которая и указывает мне дорогу в комнату. И я, пока плетусь следом за ней, пытаюсь вспомнить события последнего часа. Но уже через несколько секунд в голове у меня начинается полнейший кавардак. Я просто никак не могу собрать все события воедино, это не имеет никакого смысла. Даже если бы этот Милан был просто идиотом, который решил поиздеваться над новенькой, это и то имело бы больше смысла. Зачем кому-то мог понадобиться амулет? Может, это что-то вроде бунта группы подростков, не имеющих прямого отношения к семье? Таких, одним из которых совсем недавно была я?
– Большое спасибо, – устало говорю я женщине, когда захожу в свою комнату. Швырнув туфли в ближайший угол, я падаю на кровать лицом вниз.
Один сплошной хаос.
Мне не удается ничего вытянуть из мамы и на следующее утро, когда я ненадолго подкарауливаю ее после завтрака. Деда можно и не спрашивать. Эти двое по-прежнему считают, что мне следует держаться в стороне и оставить драмы взрослым. Что довольно несправедливо, учитывая, что я единственная, кто видел этого парня в лицо, кем бы он ни был. Но моим родственникам явно все равно.
Единственное, что мне удалось узнать, – то, что после того, как бал внезапно закончился и всех гостей выпроводили из дома или развели по комнатам, все поместье было обыскано. Безуспешно. Ни злоумышленника, ни амулета обнаружено не было. Что, в свою очередь, означает, что ритуал перехода выполнить невозможно, а значит, мы задерживаем весну на один день. Честно говоря, я понятия не имею, что все это значит, но, судя по хмурым лицам моей семьи, это вполне себе повод для беспокойства.
В мыслях я снова и снова возвращаюсь к разговору с парнем на кухне. Как я спросила его, что произойдет, если мы просто перестанем вмешиваться в смену времен года. Что ж, похоже, теперь мы это выясним.
Несмотря на явное желание мамы и деда держать меня в стороне от всего этого, я не могу просто сидеть в своей комнате и ждать, пока что-то произойдет. Запас трафика моего смартфона исчерпан, и мне не остается ничего другого, кроме как постоянно прокручивать в голове события последних двадцати четырех часов. А их довольно много. И поскольку в ближайшее время я никакой дополнительной информации явно ни от кого не получу, придется, вероятно, предпринимать активные действия самой.
И вот я брожу по коридорам, в надежде услышать хоть что-нибудь, встречаю служащих и нескольких гостей, которые, вероятно, тоже занимают комнаты где-то при Дворе. Но они либо замолкают, как только я оказываюсь в пределах слышимости, либо говорят так тихо, что мне ничего не слышно. Не помогает и тот факт, что большинство из них говорит по-голландски.
Некоторое время я шатаюсь по первому этажу, рассматривая семейные портреты клана Остара, но потом уже не могу выносить гнета толстых каменных стен. Повсюду крутятся служащие, торопясь устранить следы минувшей ночи. Проходя мимо больших окон бального зала, я останавливаю взгляд на обожженных камнях, где прошлой ночью пылал огонь. Копоть на брусчатке дорожки – словно бледное воспоминание. Пламя не оставило после себя особых следов, но картинка полыхающего в ночи огня до сих пор стоит у меня перед глазами. И я снова задаюсь вопросом, к чему все это. Что это за акция, с какой целью это было сделано?
Продолжая оглядывать парк за окнами, я замечаю поразительное количество служащих, которые носятся снаружи с тряпками. Никем не замеченная, выхожу на улицу.
Ого! Повсюду, куда ни глянь – на всех статуях, на стенах, даже на земле, – краской из баллончика нанесены слова. Нахмурившись, я подхожу ближе и читаю несколько фраз, неоновые цвета которых ярко сияют на фоне светлого песчаника:
НАШЕ ВРЕМЯ ПРИШЛО!
СЕЙЧАС-ТО ВЫ ВИДИТЕ НАС?
МЫ ГРОМЧЕ ВАШЕГО МОЛЧАНИЯ!
ВАНИТАС!
Снова и снова это слово, различных цветов и размеров, оно везде, оно на каждом шагу. Останавливаюсь и перечитываю еще раз. Я знаю его, знаю из старых историй. Но то были просто глупые сказки. Говорят, что Ванитас были семьей, которая хотела заполучить власть над временами года и ради этого даже решилась пойти войной против других семей. Я до сих пор помню, как представляла себе эпичные битвы, в которых каждый сражался, используя свои силы, как все семьи объединились и победили злобных Ванитас. Но это всего лишь истории, которые рассказывают детям, чтобы произвести на них впечатление. Однажды Зара приукрасила все до такой степени, что последователи Ванитас превратились в вампиров и оборотней. Однако эти детские сказки уж точно не объяснение тому, что здесь происходит.
Гораздо более вероятно то, что это чья-то глупая шутка. Мне по личному опыту известно, что быть во всем этом аутсайдером – не очень-то приятно. Возможно, дети служащих или тех, кто не принадлежит к узкому кругу, захотели немного развлечься. Встряхнуть хорошенько всю эту высокомерную когорту и напомнить им, что, кроме них, есть и другие. При этой мысли я слегка усмехаюсь, но тут же сдерживаю улыбку, когда мимо меня проходит приземистая полная женщина с серьезным лицом и ведром воды в руках. Ну ладно, такую шутку еще можно было бы понять, если бы амулет вчера вернули. Отделались бы небольшим испугом, да и только. Но что-то я сомневаюсь, что у этого предполагаемого хулигана-подростка хватило бы мужества продержаться так долго.
Мы уезжаем намного раньше, чем я ожидала. Вообще-то я думала, что мы останемся в Нидерландах на неделю, как и планировали, чтобы провести ритуал, если амулет все же объявится.
Слегка беспокоит то, что мы едем домой, в то время как зима продолжается. Дед еще мрачнее, чем обычно: с момента катастрофического окончания бала он не сказал мне почти ни единого слова. Мама кажется задумчивой и замкнутой. Только Зара ведет себя как обычно: просто игнорирует меня и относится ко мне как к воздуху.
