— И о… занятии боевой магией с вашим внуком? — сорвалось у меня с языка прежде, чем я обдумал эти слова.

— И об этом, — как ни в чём не бывало кивнула директриса. — Так что — да, я думаю, это хорошая идея. Но моё разрешение тебе без надобности; правилами академии не запрещены тренировки в свободное от занятий время. И решать только твоей кузине. Или ты снова намерен использовать меня, как почтового арлка?

— Нет, что вы, госпожа…

— Хорошо, я передам ей. Всё равно хотела ещё раз поговорить с этой любительницей цеварков напоследок, — она устало потянулась и добавила: — Только времени мало, мальчик. Меньше полутора лун.

Я поблагодарил, обдумывая про себя перспективы. Придется успеть. Есть план, и это главное. Если удастся попасть во дворец… Даже просто попасть, оглядеть обстановку, прикинуть возможности на будущее. Посмотреть врагу в лицо.

Оставалась какая-то мелочь — заставить сестрицу выиграть чёртов турнир.

— Я пойду, госпожа смотрящая?

— Нет уж, — отрезала директриса, всё это время молча изучавшая меня глазами. — Мне как раз был нужен кто-нибудь, кого особо не жалко, чтобы девочки потренировались в косых ударах. Раз уж ты тут, я не откажусь от помощи.

И не допускающим возражений жестом велела мне следовать за ней к двери в класс.

— Кого особо не жалко?.. — с нехорошим предчувствием повторил я.

Дюжина пар глаз уставилась на меня, стоило переступить порог. Я тоже торопливо обежал учениц Фельтиры взглядом. Эрмина тряхнула своей белоснежной гривой и подозрительно прищурилась. Ангра зазывно улыбнулась. Ещё нескольких я не знал по именам, но время от времени видел в золотом крыле, а вот остальных — ни разу. Вспомнилось, как Джуб с придыханием рассказывал, что есть девушки, которые брезгуют или побаиваются ходить на мужскую половину. Должно быть, это они и были.

Но стоило мне выхватить из этого сборища последнее лицо, как сердце сделало сальто и застряло где-то под кадыком. Катька?..

Да не, быть не может.

Я зажмурился и помотал головой, словно надеясь вытряхнуть оттуда непрошенную галлюцинацию. Кто-то из девчонок рассмеялся — наверное, это выглядело совершенно по-идиотски. Тщедушный пацан, ослеплённый помноженной на двенадцать красотой.

— Как я уже говорила, такие удары лучше отрабатывать на живой мишени, — тем временем провозгласила директриса. — И вот удача — сегодня нашей мишенью любезно согласился побыть идущий Руто.

Я открыл глаза.

Она была просто похожа. Даже не сильно похожа, если приглядеться: ну волосы почти того же рыжевато-каштанового оттенка, ну глаза тоже карие. Зато разрез другой, губы пухлее, скулы выше. Совсем другое лицо. Моложе, ростом чуть ниже, а судя по декольте… Катюха, конечно, у меня была фигуристой, но такими формами похвастаться не могла. Да я её и не за то любил. А эта — ещё и смотрела на меня, как и одноклассницы, с опаской и предвкушением: надо же, живой мальчишка, которого можно побить!

— Защищайтесь, идущий Руто, — в голосе Фельтиры я отчётливо расслышал злорадство. — В меру своих способностей.

Глава 29. Срочная весть

Я думал, Гринда не придёт. Или придёт только для того, чтобы надавать обнаглевшему двоюродному братцу лещей. Собственно, так сначала и показалось. Но после пятиминутного разноса она вдруг посетовала: мол, зря, что ли, тащилась на другой конец академии, и потребовала показать, чему я собирался её тут учить.

И вот уже девятый день подряд мы встречались в небольшом и полузаброшенном тренировочном зале, ключ от которого с кислой миной выдал мне лично Гохард.

— Левее ногу, госпожа, — терпеливо повторил я. — И немного назад.

Гринда сверкнула на меня глазами, недовольно засопела, но послушалась.

Знала бы она, как сильно мне хотелось применить привычные в казармах методы обучения! Разумеется, я понимал, что это было бы последним моим поступком на наших совместных тренировках. А то и вообще последним в моей жизни.

— Корпус назад. Ещё! У вас же центр тяжести… Кхм. Бейте.

Она никогда не сдерживалась. Может быть, специально, чтобы досадить мне. Или просто считала это ниже своего достоинства? Впрочем, я не жаловался: мне хоть и крепко прилетало, зато какая замечательная получалась практика по обороне!

Я безошибочно рассчитал траекторию удара, частично успел уклониться, частично — отбить его защитным экраном, перенаправив мимо. Магический импульс столкнулся с укреплённой стеной, разбился и слегка толкнул меня в спину отражённым остатком.

— Защищайтесь.

Бить было труднее, чем уклоняться.

Пару дней назад я не рассчитал силу, ударил хитро и сильно — и сломал кузине кисть. Думал, убьёт. Но нет — пошипев на меня злобно и нецензурно минут пять, она потом сама же меня и выгородила перед подоспевшей на зов стражницей. Заявила, мол, сама виновата, перепутала движения и ударила себе по запястью вместо противника. И, гордо задрав нос и баюкая перебитую конечность, отправилась к целительнице в своё крыло. Я так понимаю, та лечила подобные травмы в два счёта — на следующий день сестрица появилась на тренировке как ни в чём не бывало.

Но я теперь осторожничал. Не было уверенности, что второй раз она окажется так же великодушна.

— Ты поддаёшься, — нахмурилась Гринда.

— Нет, госпожа. Просто не хочу снова навредить вам.

— Не смей! Бей в полную силу. На Солнечной битве навредить мне будут пытаться все.

Я вздохнул, понимая, что в полную силу — это как тогда, на тренировочном поле, когда я растрескал скалу. И просто ударил чуть сильнее, чем в прошлый раз. Гринда с усилием отбила и довольно заявила:

— Моя очередь.

На этот раз удар-обманка вышел на славу. Я хоть и предполагал, куда устремится основной, не показной импульс, всё же уклониться не было времени. Как результат, меня безжалостно откинуло боком к стене — едва успел сгруппироваться. Сестрица издала торжествующий вопль.

— Отлично, госпожа, — я поморщился от боли и с тревогой ощупал плечо: ещё не хватало самому теперь бежать к целителю. — Я же говорил, это интересный приём.

— Откуда ты их берёшь? — Гринда зевнула и опустилась на пол — вымоталась, бедняга. — Никогда не видела, чтобы кто-нибудь пользовался чем-нибудь подобным. Мать научила? Но я столько раз наблюдала за ней на турнирах, ещё в детстве, и ни разу…

Она вдруг нахмурилась и умолкла.

— Что-то подсмотрел, что-то сам выдумал, — уклончиво ответил я, не