не поняла! Что значит «родственники ее отца»? У Евы есть отец, а у него какие-то родственники, и эти люди хотят убить Еву, так получается?

– Я подозреваю, что да.

– Но отец Евы – это Влад, – рассуждала Искра, – а его родственники – это родители, сестра, то есть я, и дети. Бывшие жены считаются родственниками? О ком из нас идет речь?

Я собралась с духом и выложила правду:

– Влад не отец Евы.

– Ты наконец сделала тест ДНК?

– В этом нет необходимости. Я узнала, что Александра родила дочь от женатого мужчины, крупного бизнесмена, который ездит на безумно дорогом джипе. Его имени я пока не знаю, но надеюсь скоро узнать.

Глаза Искры стали размером с блюдце.

– А Влад в курсе, что он не отец?!

– Нет конечно! И, умоляю тебя, не проболтайся! Он расстроится, я точно знаю. Он успел полюбить Еву, вчера читал ей сказку, ты бы видела, какое счастливое у него было лицо.

– Вообще, что ли, никогда не скажешь ему правду?

– Скажу конечно. Когда-нибудь. Только не сейчас.

– Я окончательно запуталась. Какой тебе смысл держать у себя чужого ребёнка? Заняться больше нечем? С жиру бесишься?

– Не знаю я. Вот честно – не знаю. Но я чувствую, что должна.

Искра внимательно на меня посмотрела и припечатала:

– Дураки вы с Владом оба. Может, потому и женитесь, что два сапога пара, и оба на левую ногу надеты.

– О чем это ты?

– Да и я тоже дурочка! – рассмеялась Искра. – Купила продуктов, чтобы приготовить вам обед, и забыла пакеты в машине. Пойду принесу.

Оставшись одна, я задумчиво обратилась к попугаю:

– А и правда, зачем я это делаю? Может, бросить всё к чертям собачьим и заняться своими делами? Как думаешь, Фридрих?

Попугай моргнул круглым глазом и выдал:

– Если решился действовать – захлопни дверь для тревог и сомнений.

– Как ты хорошо сказал, умничка моя! – умилилась я. – А повторить сможешь?

Глава девятнадцатая

Пекарня «Плюшкин дом» находилась недалеко от парка «Сокольники». Наверное, летом здесь от покупателей отбою нет, но сейчас, в ноябре, когда столбик термометра колеблется около нуля, идёт ледяной дождь и завывает пронизывающий ветер, мало кто потащится в парк по своей воле, поэтому я была единственным клиентом. Утром поиски няни меня так захватили, что я не успела позавтракать. Я взяла пирожок с курицей, ватрушку с творогом, а к ним стакан чая, и уселась за столик.

Я люблю выпечку и часто ее покупаю, у меня есть любимая пекарня, ради конвертиков с вишней, которые там продают, мне не лень пройти две автобусные остановки. Но сейчас, едва надкусив пирожок, я поняла, что он невкусный. И тесто, и начинка оставляли желать лучшего. В курице было слишком много лука, а я не хочу за него переплачивать по цене птицы, а также слишком много острых приправ, обычно с их помощью пытаются замаскировать несвежие продукты. Творог в ватрушке был откровенно кислый. Помнится, Валерий Сорокин сказал, что пекарня «Плюшкин дом» – это успешный бизнес, что тут даже делают выпечку на заказ, но лично я второй раз сюда бы не заглянула.

За прилавком стояла полная женщина предпенсионного возраста. Обслуживая меня, она улыбалась и бодрилась, но, оставшись в одиночестве, сникла и уныло смотрела перед собой пустым взглядом.

Я подошла к прилавку:

– Спасибо за пирожки.

– Приходите еще, – снова улыбнулась женщина.

– Знаете, вообще-то я ищу работу. Моя подруга Аделаида когда-то работала у вас, она рассказывала, что здесь много заказов и всегда нужны люди.

– Аделаида? Помню ее. Только когда это было! – махнула рукой женщина. – Сейчас дела идут так плохо, что я собираюсь закрывать бизнес.

– Вы владелица? Я почему-то подумала – продавщица…

– Продавцов я всех уволила, осталась одна девочка, выходит на пару часов в день. Планирую после Нового года закрываться. Клиентов нет, соответственно, нет выручки, сами видите – пусто…

Она выразительно обвела руками пекарню.

Неужели Александре Айхнер удалось осуществить свой дерзкий план? Получается, она все-таки украла успешный бизнес? Однако капитан Дубченко сказал, что на свое имя она пекарню не открыла. Может быть, у нее просто поменялись планы? Чужой бизнес разрушила, а свой создать не успела, потому что нашла богатого мужика, родила от него ребёнка и рассчитывала на хорошую материальную поддержку. Но что-то пошло не так…

– Простите, что лезу с вопросами, – сказала я, – но меня волнует экономическая ситуация в стране. Я вижу, как много предприятий малого бизнеса сейчас разоряются, около моего дома, например, закрылись ремонт обуви и магазин подарков. В чем причина? У людей нет денег? Душат налогами и проверками? Меня, кстати, зовут Людмила Анатольевна. А ваше имя?

– Алина Романовна.

– Извините, Алина Романовна, если давлю на больную мозоль такими вопросами, но я правда хочу знать. Неужели настолько плохи дела в малом бизнесе?

Женщина ответила не сразу.

– У всех по-разному, кто-то, наоборот, сейчас расширяется. Не знаю, почему закрылись магазины рядом с вашим домом, но что касается моей пекарни, то тут целый комплекс причин. Скажите честно, вам выпечка понравилась? Вкусная?

– Если честно, нет, невкусная.

Алина Романовна кивнула, словно и не ожидала другого ответа.

– Я потеряла пекаря и кондитера в одном лице. У меня была отличная женщина, она делала тесто, которое таяло во рту. А какие были пирожные! Люди с другого конца города за ними приезжали! Покупали на выходные, праздники… Я взяла другого пекаря, а она готовит… никак. Души нет.

– А куда делась хороший пекарь?

– Сманили.

– Обратно переманить не пробовали? Поднять зарплату?

– Она не сказала, куда ушла, оборвала все контакты. Кстати, у нее и так была хорошая зарплата. Я не могла ей платить больше, это было нерентабельно.

«Ж» – жадность. Поднять зарплату хорошему пекарю жаба душила, не хотелось отдавать часть прибыли, зато теперь прибыли нет совсем. Когда у нас в стране бизнесмены научатся ценить кадры?

– А если изменить рецептуру? – предложила я. – Добавить больше качественных и натуральных продуктов? Этот ваш пирожок якобы с курицей на самом деле был больше с жареным луком.

– Нет-нет, – замотала головой Алина Романовна, – все рецепты просчитаны, добавлять ничего нельзя, слишком дорогая получится себестоимость выпечки, можно только убавлять.

Вот об этом я и толкую. Жадность фраера сгубила.

– Вы сказали, что был комплекс причин, почему прогорел бизнес, – напомнила я.

– Да, потеря пекаря – это только начало. Меня подкосил уход крупного клиента. Буквально в трёхстах метрах есть детский развивающий центр, там устраивают праздники, всякие дни рождения или просто посиделки мамаш, и раньше они в большом количестве закупали у