Шрифт:
Закладка:
– Вот мы и на месте! – воскликнула вдруг Жанна, отворяя двери.
И меня едва не сбило с ног обилие ярких запахов, ворвавшихся мне в нос. Мне пришлось приложить усилие, чтобы пройти следом за остальными, ведь мы прибыли в самый сад, который я заметила издалека у входа во дворец.
Судя по всему, мы оказались в самой его глубине: цветы и кусты были повсюду, буквально повсюду – везде, куда падал взгляд. Кусты были пострижены в форме удивительных животных и прочих фигур, поражая своей ухоженностью. В Звёздграде мы едва успевали убирать сорняки с хилых грядок, а тут сад цвёл и жил так, словно за ним ухаживала целая армия садовников!
Идя по ровным каменным дорожкам, я всерьёз боялась упасть: они были невероятно гладкими, словно лёд. Я даже не представляла, каково бедной Гили: она вообще стучала копытами громко и совсем неизящно, как тяжеловоз.
– Ох. На мгновение я почувствовал себя дома! – вдруг отозвался Феникс.
– Взаправду? – отозвался герцог Генри. – Я слышал столько легенд о поразительной красоте вондерландских цветов…
– И все они – правда, – гордо сказал Феникс. – Я не особо разбираюсь, конечно, но у вас получилось почти так же хорошо.
– Скажешь это Лиафвину – и, думаю, у него цветы на голове вырастут от радости, – улыбнулась Жанна, и я пока воздержалась от вопроса, буквально ли у этого Лиафвина вырастут цветы на голове, или это такая эллиадская поговорка.
Наконец мы пробрались в укромный уголок с беседкой, оплетённой цветами. Жанна тут же выпорхнула вперёд: прямо внутрь беседки, где сидел юноша.
Такого юношу я, признаться, совсем не ожидала увидеть. Он был очень тонок, но вместе с тем высок и хорошо сложен. Герцог Генри рядом с ним казался удивительно громоздким при всей своей утончённости. О Фениксе и Захарии, которые статностью не отличались, я вообще молчу.
Лицо этого юноши светилось мягкостью и добротой, но не теряло присущих мужчине черт. А вот волосы – совсем как у девушки: длинные, светлые, как колосья. Даже королева Виктория уступала ему в том, какими свежими и ухоженными эти волосы выглядели. Тем не менее они казались такими естественными, словно их не касались умелые ручки слуг и мастеров.
Но что удивило меня в нём больше всего, так это уши. Они походили на ракушки, как у Феникса и других людей, но при этом были длинные и острые, как у Гили (разве что без шерсти: совсем голые и тонкие).
– Прошу любить и жаловать – Лиафвин! – важно вскинула руку Жанна, обводя утончённую фигуру юноши.
Тот улыбнулся нам в ответ и вежливо поклонился. Вокруг него даже цветы зашевелились, точно цветам было положено так быстро двигаться. Я даже посторонилась, боясь, что их задену.
– Приятно увидеть собрата, – мягким, нежным, как прикосновение весеннего ветра, голосом произнёс Лиафвин. – Мои цветы тянутся к твоему огню, незнакомец.
– О. Неожиданно! – слегка неуклюже отозвался Феникс. – Меня зовут Феникс. И да, мне передали, что ты будешь очень рад, если я скажу, что твои цветы очень сильно напоминают мне о Родине!
И Лиафвин и впрямь просиял, а из-под его локонов распустились цветы. Где-то внутри мне очень захотелось, чтобы и я цвела так же, когда радовалась.
– Как приятно слышать, Феникс! – Вдруг его радость сменилась на мимолётную грусть: – Вдали от моего родного Природного леса мне так хочется воссоздать всё то, что видели мои предки… Ведь я не могу отсюда уехать: за садом более некому ухаживать. К тому же за стеной Уайтленда творится разруха и хаос. А я один из немногих эльфов, кто остался в живых, поэтому мне нельзя погибнуть.
Эльфов? Значит, эльф – это, наверное, и есть похожие на людей существа с заострёнными ушами.
– Не разводя лишней лирики, просто скажу: мне приятно, что ты заметил плоды моих трудов, новый брат.
– Ну. Мне тоже приятно видеть такую красоту! Заслуга твоя, так что меня благодарить нечего, – неловко ответил Феникс.
Похоже, эти двое уже просто искали способ закончить этот разговор. И неловко становилось уже всем окружающим. Благо Жанна не стала любезничать и оборвала их обмен похвалами:
– Так, всё, вы сейчас доведёте меня от обморока.… от скуки, – развела руками она. – У меня есть другая идея, чем нам стоит заняться! – Она вдруг выбежала вперёд, беря под руки Лиафвина и Феникса. – Я хочу кое-что проверить!
– Что же? И да, Жанна, хватать без предупреждения неприлично, – отметил герцог Генри, насмешливо улыбаясь.
– Тебя не хватаю – и радуйся, – слегка язвительно ответила та. – Хочу увидеть способности Феникса вживую! Пойдём на тренировочную площадку для рыцарей. Там должно быть достаточно места, чтобы он проявил себя полностью! А, Феникс?
– Ну. Думаю, пара трюков у меня в кармане найдётся, – лукаво улыбнулся он, и я покраснела: его гордая улыбка слишком мне нравилась.
– Тогда пойдём быстрее! Чего мы стоим?
* * *Вдалеке вырывались всполохи пламени. То разноцветные язычки украшали серые небеса, то крылья возникали за спиной Феникса. Волшебная игра огня приковывала взгляд, захватив всё моё внимание.
Хотелось стоять рядом. Чувствовать пламя. Но было нельзя. Поэтому я сама решила не подходить ближе. Зачем себя искушать? К тому же вряд ли кому-то из эллиадцев всерьёз захочется общаться с беркой.
Кроме герцога Генри. Он тоже решил остаться в стороне, но по другой причине: он управлял водой и рядом с огнём ощущал себя неуютно. Поэтому он – спокойный, как неторопливо текущая речушка – бился на мечах с соломенным воином. Я почти не смотрела на него: огонь и впрямь забирал меня всю без остатка.
Однако стоило мне обратить взгляд на герцога Генри, как тот меня, по какой-то удивительной случайности, тут же заметил и, отложив меч, помахал мне рукой. А я, совсем не зная, как отвечать, лишь помахала рукой в ответ.
– Как глупо выходит, Мира, – отвлёк меня голос Гили.
Я и позабыла, что она сидела рядом, скучающе наблюдая за происходящим. Мы остались с ней вдвоём: Захария расположился неподалёку от Феникса. Видимо, следил за тем, чтобы друг совсем не разгорелся. А мы как берки остались не у дел.
– Что глупо выглядит? – переспросила я, оборачиваясь.
– Ну, смотри, ты никак не можешь выйти из этой глупой заварушки с Фениксом, а тем временем на тебя обращают внимание такие замечательные ребята вроде герцога Генри.
И впрямь. Стоп!
– Обращают внимание? – звонко переспросила я.
– Мира. Он тебе руку поцеловал, – усмехаясь, изогнула бровь Гили.
– Ну. Я думала, что он это из вежливости.
Честно говоря, я полагала, что понравилась ему, но до последнего отказывалась в это верить.
– Вот ты… и тугодумка, конечно, – толкнула меня в плечо Гили. – Это ты такая твердолобая, потому что
