А ночью всех разбудил ужасный крик Насти!

Межеслав в панике кинулся в комнату приемной дочери с клинком в руках и в первый миг сам испугался непонятной аморфной кучи на подоконнике. Потом принюхался, снял колпачок с ночника и расхохотался:

– Дочь, определенно – кот инспектора решил тебя подкормить!

Настя хмуро глянула на веселящегося родителя. На подоконнике лежала окровавленная туша оленя, а рядом сидел, довольно умываясь, огромный черный кот. Капли густеющей крови капали на паркет, и тошнотворный запах дичи расползался по комнате.

– Этот ваш инспектор окно выбил! – возмутилась девушка. – К вам бы в спальню такое вот затащить! С рогами!

– Я Млаве однажды кабана притащил, – поделился воспоминанием Слав.

Настя выразительно промолчала. Она не кошка, сырое мясо не ест.

– Как теперь это чудовище отсюда убрать? – спросила она у приемного отца, понимая, что кот и не думает покидать ее комнату.

– Прими от него подарочек, и он уйдет, – заверил ее Слав. – А силен кот, смотри, какие рога у оленя! Никак, вожака завалил!

Фыркнув, девушка уставилась на кота и сказала:

– Я принимаю подарок! Не ломай больше окна! Все! Иди к себе!

– Не так, – вздохнул Межеслав, – подойди к туше, потрогай.

– Я? – девушку передернуло.

– Ну… рога вон смотри какие, рога потрогать можешь? – оборотень наконец вспомнил, что Настя ему уже не раз объясняла – курицу она видела прежде только потрошенную и разделанную в магазине, а более крупных животных кусками.

– Попытаюсь! – зажмурившись, девушка встала с кровати, подошла, задерживая дыхание, и потрогала гладкие, стертые до белизны кончики рогов, стараясь не всматриваться в тусклые мертвые глаза животного.

Кот возбужденно закружил рядом, толкнул ее огромной башкой, желая, видимо, потереться, чуть не уронил, толкнулся снова и полез под одеяло, собираясь, кажется, понюхать. Настя с визгом оттолкнула его и запрыгнула на кровать.

– Теперь он точно не уйдет, – вздохнул Слав, – ты с ним играть начала.

Девушка застонала:

– И что теперь делать?

– Ложись спать, – вздохнул старейшина, – он или останется, или уйдет.

– Я рядом с трупом не усну! – честно сказала Настя. – Да и окно он наверняка сломал, оно не закроется.

– Ляжешь в гостиной? Там диванчик узкий, но ты поместишься, – предложил приемный родитель. – Добычу он мне тронуть не позволит. Порвет!

Девушка снова застонала и, кутаясь в одеяло, перешла в соседнюю комнату. Кот ожидаемо последовал за ней.

Подождал, пока она ляжет и закутается в одеяло, а потом… запрыгнул на диван и разлегся поверх девушки, урча, как трактор!

– Уйди! Да слезь ты, чудище! – Настя крутилась, дергалась и толкалась, пытаясь спихнуть с себя кота, и он несколько недовольно подвинулся ниже.

Получив возможность дышать, девушка жалобно посмотрела на Межеслава, но тот развел руками:

– Не уйдет. Будет тебя охранять всю ночь, чтобы никто не украл!

Жалобно шмыгая носом, девушка наблюдала за тем, как Слав прикрывает окно под недовольное ворчание зверя, потом запирает дверь в спальню – и уходит к себе! Ей стало себя жалко! Она поплакала немного в подушку, потом пригрелась рядом с мурчащим трактором и уснула. А утром кота уже не было. Как и оленя в спальне. Остались только поцарапанный рогами паркет и темные пятна от плохо затертой крови.

Глава 24

Завтракать пришлось в компании мэра и королевского инспектора. Слав, как и обещал, взял Настю с собой, но кроме него и знахарки в команду инспектора попали еще несколько оборотней с хорошей репутацией. Плюс ювелир – для оценки найденного и секретарь – чтобы вести записи.

Сам Меррит за столом на Настю даже не смотрел. Девушка тоже старалась инспектора игнорировать. Она помнила, что Слав говорил о том, что именно кот таскает ей то “мышек”, то дичь. Возможно, мужчина просто не в курсе ухаживаний?

Быстро и плотно поев, помощники сели в сани и поехали к заброшенным складам. Близко подъехать не получилось, так что девушке пришлось идти пешком, причем сразу за инспектором, а позади шагал, тихонько посмеиваясь, Слав.

Логово разбойников представляло собой просторный склад, поделенный внутри на клетушки с хлипкими дверями – скорее для разделения товаров по категориям, чем для сохранения. В каждой клетушке прежде жил один разбойник. Ох и грязищу они тут развели!

Настя привыкла к тому, что оборотни чистоплотны и бурно реагируют на запахи, но здесь морщилась даже она. Каково же было остальным? Впрочем, мужчины держались. Чертыхались, пинали пустые бутылки и пытались решить, откуда начать разбор всего этого хлама.

Инспектор Меррит уверенно повел всех в самую дальнюю часть склада:

– Каморка главаря здесь. С нее и начнем. Надевайте, – тут он бросил своим помощникам какие-то тюки, которые нес в рюкзаке от самой повозки.

Это оказались перчатки, маски и фартуки. Насте инспектор вручил такой же комплект, но меньшего размера. Все радостно переоделись – портить одежду в этой клоаке никому не хотелось.

У главаря была не каморка, а просторная комната, заваленная барахлом и грязью так же, как и остальные. Тяжело вздохнув, оборотни взялись за дело – один вынимал предмет из кучи, показывал секретарю, тот записывал, если вещь была стоящей. Рванье, пустые бутылки, обломки мебели – кидали в угол, который расчистили первым.

Настя дублировала записи секретаря и с любопытством поглядывала вокруг. Кое-что ей казалось в этом логове странным. Например, бочки, стоящие в углу. Тяжелые, дубовые, но забитые тряпьем. Оборотни повыкидывали окровавленные рубахи, рваные кафтаны и вонючие войлочные шапки, а сами бочки отодвинули в стороны.

– Стойте! – сказала девушка.

На нее обернулись.

– Бочки, зачем они здесь?

Прочие оборотни посмотрели на нее, как на дурочку, а вот Слав, успевший оценить другое мышление приемной дочери, подбодрил:

– Что не так?

– Тяжелые добротные бочки, полные мусора? Это тряпье никто не собирался стирать и штопать. Зачем оно тут? В лучшей комнате склада?

Мужчины переглянулись.

– Есть предположения? – с улыбкой спросил Слав.

– Либо в этих бочках двойное дно, либо они собой закрывают… что-то. Например, потайную комнату или скрытый ход.

Без лишних разговоров Межеслав взял одну бочку, перевернул, ударил топориком… Брызнули золотые монеты! Секретарь, ювелир и другие помощники ахнули. Быстро разбили днища других бочек и нашли не только монеты, но и бумаги, и украшения.

Ювелир тотчас сел все описывать и оценивать, а инспектор сгреб тетради и листы. Настя же показала Славу взглядом на стену за бочонками. Он понятливо постучал обухом, прислушался – слух у котов точно был лучше человеческого, и в три удара сломал дощатую перегородку. За ней обнаружилось нечто такое, от чего Настю буквально вывернуло –