Шрифт:
Закладка:
– Так я ж обидеть их не хочу! – поделилась Ася.
– А чем их может обидеть твой ухоженный вид? Тем, что у Надежды не получится на твоём фоне выглядеть как блондинистые песочные часы? Обойдётся. Так… где у нас пироги с мясом? Я ж чуяла, что пахло ими! А вот! На тебе блюдо и иди себе, словно так и надо!
Ася послушно унесла пироги и на веранде послышались удивлённые восклицания.
Марина туда не торопилась – заглянула в свою комнату, где на кровати валялось сложносочиненное йорко-чихуашное сонное и набегавшееся собачье общество.
– Девочки, вы тут как? Спите? Ну, спите, спите! – Марина успокаивающе покивала головой и, отступая, чуть не врезалась в Ивана.
– Сонная команда? – он кивнул в сторону отчётливого посапывания.
– Не то слово! Прямо завидно!
– А ты, оказывается, поразительно великодушна… – улыбнулся Иван. – Ты из сестры прямо-таки красавицу сделала.
– Да что там делать-то? Она реально красивая. Это она из-за Никиты сотворила из себя не пойми что! Ну, спасибо язве–Наде. Это благодаря её словам Ася согласилась на отступление от натур-продукта.
– Всё равно… не все бы стали вмешиваться.
– Может быть, но нас на свете не так уж и много, чтобы такой-то ерундой не помочь. Мне её вообще-то всегда очень жалко было. Понимаешь, – Марина ловко укладывала на блюдо очередные вынутые из духовки пироги и рассказывала:
– Ей бабуля с раннего детства в уши дула, что она самая-самая-пресамая, носительница «их породы», что когда родители её ругают за что-то – это они придираются, что слушать их необязательно – всё равно Ася потом в Питере жить будет. Доходило до того, что они Асе купили специальный мобильник для звонков им. А она с ними поговорит, а родителям – молчок. Короче, некрасиво получалось… Мама плакала, отец расстраивался, а как быть? Отнять телефон, не позволять общаться, изолировать? Так Ася сама к ним рвалась – ей удобнее было там. Вот и получилось, что получилось.
Надежду прямо-таки передёрнуло, когда она увидела, в каком виде вернулась будущая невестка, зато Никита возликовал. Что же поделать, если у него идеи, и то, что из них получалось, между собой кантовались из рук вон слабо?
Да, мысль о натуральности была, а вот то, как это в реальности, да ещё на контрасте будет выглядеть, он и не подумал, да и вряд ли смог бы – в этой области он был точно таким же «знатоком», впрочем, как и во всех других.
Когда Марина и Иван вернулись за стол, разговор принял более деловое направление. И опять с подачи той же Нади.
– Я не поняла… у вас помолвка или что? А где помолвочные кольца?
Известие о помолвочных кольцах Никиту ошарашило. Он и понятия не имел, что ещё и такие бывают. Ася, которая на дополнительное колечко как раз рассчитывала, внезапно осознала, что его не будет и снова расстроилась.
А неуёмная Надежда продолжала.
– А свадьбу кто оплачивает? Мы со своей стороны много не дадим. Да, мам?
– Ну, свадьбу-то традиционно оплачивают родители невесты! – провозгласила Норочка, сильно ошарашив этим свою подругу.
– Погоди… и откуда это ты взяла такую традицию? – с научным интересом осведомился Владимир. Что-то такое он и предполагал, но прямота изложения его восхитила.
– Ну, как же! Раньше-то испокон веков за невестой приданое давали. Сейчас, оно понятно… какое там приданое. Но вот оплату свадьбы надо невестиным родителям брать на себя.
– А родители жениха? – уточнил дед невесты. – Они только самого жениха на свадьбу поставляют или как?
– Платье и туфли за нами! – с достоинством ответила Элеонора.
– И всё такое… натуральненькое-натуральненькое! – не выдержала и Нина. – Из льна… можно из хэбэ, – не зря она в семье считалась неуправляемой и дерзкой.
– Нина! Замолчи! – шикнули на неё представители семейства.
Марина покосилась на Ивана. Тот явно посмеивался, но молчал. Правда, чуть сдержался, когда она шепнула ему на ухо.
– Тренд сезона! Платье невесты из натуральной экологичной мешковины! С кармана́ми до колен, чтоб с банкета еду забрать, – хмыкнула Марина.
– Хулиганка! Не подсказывай им, а то ещё возьмут на вооружение! – Ивану так понравилось, что они думают одинаково, понимают друг друга, да и вообще, Маринин заговорщицкий тон сильно его порадовал.
Они отвлеклись от застольных разговоров, а когда обратили внимание на шум, стало понятно, что переговоры зашли в тупик и вращаются по кругу…
– Нора, не говори ерунды! Всегда свадьбу оплачивали пополам! – стояла на своём Асина бабуля.
– А приданое?
– Да ведь ей всё имущество достанется!
– Ну, так не завтра же! – аргумент Элеоноры привёл оппонентов в замешательство.
– Что, нам помереть надо, чтоб ты довольна была? – уточнил дед.
Тут у Ивана зазвонил смартфон, и он был вынужден извиниться и покинуть захватывающие переговоры, а когда вернулся, то обнаружил, что Марина сверкает глазами от гнева, а на его месте восседает Артёмчик –пельмень.
– Ну, пошли, прошвырнёмся… – тянул он.
Артёмчик, приняв на душу населения некоторое количество горячительных напитков, утратил даже то скудное от рождения чувство самосохранения, которое ему было отпущено жестокой природой. А утратив это необходимое чувство, уставился на Марину немигающим взглядом, который он посчитал за неотразимый… Мешал ему только Иван, который как-то не вписывался в картину покорения вредной девицы. И тут – судьба явно благоволила к отважным… тут этот самый неприятный для Артёмчика мужик сваливает!
– Ура! – обрадовался Пельмень, хлебнувший для храбрости дополнительную рюмку. – Сейчас или никогда!
Лучше бы ему сразу решить для себя это самое разумное и спокойное «никогда» и сфокусироваться на еде. Только когда это разум преобладал над подвыпившими мальчиками, по недоразумению получившими «взрослый» паспорт, все права за исключением обязанностей, но так и не выросшими в мужчин?
– Маааарина! Я тебе не говорил, что ты – красиииивица? – уточнило упитанное, от души откормленное мамой, надиванное счастье любой девушки, плюхнувшееся на чужое во всех смыслах, место. – Пошли это… прогуляемся?
– Нет, не говорил! Нет, не пойду! И да, освободи территорию! – процедила Марина, обнаружив в стратегической близости от себя лоснящуюся подвыпившую физиомордию.
– Да лааадно теб… тебю… тебе! – Артём грамотно употреблять напитки не умел, его стремительно развозило, так что до состояния «море по щиколотку» он добрался в два счёта. – Ты ж такая… фффсё изор… изобр… изображжжжаешь из себя этакую. Короч… пшли!
– Пшёл отсюда! – почти нежный голос, раздавшийся у уха Артёмчика как-то несколько его отрезвил. Очень уж в нём было много ощущения, что ему сейчас сильно достанется – по организму дисциплинированно замаршировали мурашки. – Давай-давай, перебирай конечностями! – так же негромко рекомендовал голос. – А то