− Я даже думать не буду. И могу даже не слушать того, что предложит мне твой отец. Я заранее на все согласен. Даже если погибну, я согласен. Такой шанс выпадает редко кому в нашей жизни, Оля, − проговорил мужчина и взяв мою руку в свою поцеловал ее.

− И еще. Я Мише не сказала, кто ты. Мне кажется ему не следует знать. Я сказала ему, что ты разведчик. Пусть думает, что его отец герой. А там глядишь оно так и будет, если так карты лягут и масть попрет, − едва сдерживая улыбку проговорила я на жаргоне Туза, чем вызвала у него неподдельный смех. – Пойду я, приведу Мишку, − добавила я и направилась в здание.

Зайдя к Гордееву, я увидела, что мальчишка на пару с ним и Андреем собирают автомат. Глаза мальчика горели от восхищения и его тоненькие пальчики то и дело осторожно бегали по гладкой стали оружия, словно пытаясь удостовериться в том, что сие орудие было настоящим.

− Миша, там папа твой во дворе на скамейке ждет тебя. Он только что приехал, − проговорила я и мальчишка, тотчас же оставив в покое автомат, подошел ко мне.

− Мне можно пойти к нему? – неуверенно спросил мальчуган.

− Не пойти, а побежать! – воскликнула я, легонько щелкнула его по носу, открыла дверь, и мальчик бегом помчался на улицу.

Мы же все втроем подошли к окну и стали наблюдать за происходящим. Мишка выбежал во двор и остановился в нерешительности, словно не веря в то, что все происходящее было правдой. Туз так же стоял в стороне не смея сделать шаг навстречу. Первым пришел в себя ребенок и с громким криком: «Папка! Папка!» бросился к Тузу и повис у него на шее. Мужчина подхватил мальчика на руки и крепко прижав к себе поцеловал его в белокурую макушку, что-то говоря при этом. Затем они сели на скамью и стали о чем-то восторженно разговаривать. Я в этот момент начала рыдать, поскольку увидеть такое и остаться невозмутимым было просто невозможно. Андрей притянул меня к себе и сказал:

− Не думал я, Соколова, что из тебя выйдет человек с таким сердцем и такой душой. Дать шанс и помочь такому человеку, как Туз не каждый не то что сможет, а еще и не захочет.

− Да ладно, не такая я уже и безнадежная была, − вытирая нос со смехом сказала я.

− Ну, как теперь оказалось да, не безнадежная, − проговорил мужчина, вытирая с моих щек слезы. – Что ты мальчику насчет отца-то сказала?

− Сказала, что он разведчик, − пожав плечами ответила я.

− Разведчик, – покачав головой проговорил Гордеев.

− Да. У меня новость по поводу этого есть для вас, − неуверенно проговорила я, не зная, как сказать, что Туз будет задействован в операции.

− Ты про то, что Туз тоже будет заброшен в Краков? – улыбнувшись спросил Гордеев.

− Да. Я думала вы не знаете еще. Он ведь согласие отцу еще не давал, − удивленно сказала я.

− Мы с твоим отцом утром уже все обсудили. Мы все знали, что он согласится, − ответил Андрей.

− Мужчины, вы всегда на шаг впереди! − улыбнувшись сказала я.

− Да. И еще одно, Оля. Ты поедешь в Краков, − строго проговорил Андрей и по нотам в его голосе я поняла, что ему не очень-то и хотелось произносить такие слова.

− Я? А как же экзамен? И Нина? – удивленно спросила я, поглядев на мужчин.

− Не будет никакого экзамена. Мы и так с Владленом Юрьевичем поняли, что ты будешь надежнее на этом задании, чем Нина. Слишком уж она прямолинейная и заносчивая. Она не сможет сыграть Миллер. А вот ты – ты другое дело.

− Она злиться будет, − скривив свой нос ответила я, представляя себе картину, как Нинка брызжет своим ядом в мою сторону.

− Не будет. Она тоже поедет. Только в другом качестве, − проговорил Гордеев садясь за стол.

− В каком другом? – удивилась я.

− Она поедет как спутница Туза. Он раньше всегда в Польше с женщиной появлялся, это его конек такой был. Девица обычно умная была подле него, наблюдательная, мелочи подмечала разные. Ну вот Нинку и приставим к нему, дабы вопросов не возникало со стороны корешей его, отчего сейчас он один. Она точно с этим справится, уж больно цепкий у нее ум и характер, как раз для спутницы такой персоны, как Туз, − проговорил Андрей.

В этот момент в кабинет забежала Нинка и мы все трое на нее уставились.

− Что такое? –окинув нас взглядом спросила девушка.

− Ты поедешь в Краков, − едва сдерживая улыбку сказала серьезно я.

Нинкино лицо засияло от услышанных слов и она, подлетев к Андрею повисла на его шее визжа от радости.

− Но не как Миллер, − продолжила я и рассмеялась, увидев, как по лицу красавицы побежала тень разочарования.

− А как кто? – спросила она, убирая руки с шеи Андрея.

− Ты, Нина, поедешь в Краков как спутница Туза. Вы с ним будете вращаться в криминальных кругах, пока мы будем выполнять задание касающееся фон Герцена, − сказал Гордеев.

− Я? С этим убийцей и мошенником в криминальные круги? – в ужасе проговорила Нинка, тыча пальцем в окно.

− Он не убийца, Нина, − строго отчеканил Гордеев. – И да, вы, товарищ Глебова, будете выполнять это задание, которое является не менее важным, чем рисоваться перед фон Герценом в роли Хильзы Миллер. Вы с Тузом будете нашим тылом, нашим прикрытием на случай непредвиденных обстоятельств. Вам все ясно? Или мне куда следует отправить рапорт о том, что вы отказываетесь выполнять долг перед Родиной? – грозно закончил Гордеев и Нинка испуганно захлопала ресницами.

− Нет, товарищ капитан. Я все поняла! – отдав честь протараторила она.

− Ну и славно. А теперь можете быть свободны, Нина, и вы, Ольга. Вылет у нас послезавтра ночью, поскольку наши немцы перенесли свой визит в Краков.Завтрашний день посвятите отдыху и решению тех вопросов, какие вам необходимы лично. В