я смогу отомстить проклятому фон Герцену за то, что он и ему подобные творили с такими хрупкими судьбами наших людей, заставляя их жить неутолимой жаждой мести. Устало стянув с себя платье, я пошла в спальню, рухнула в постель и забылась таким крепким сном, которого уже давно у меня не было.

Глава 4

− Тетя Оля, вставай, − сквозь сон услышала я и, сонно привстав на кровати, с удивлением увидела на маленьком столике подле меня дымящуюся чашку кофе и оладушки со сгущенкой. − Ого! − сон как рукой сняло, и я с недоумением посмотрела на Мишу, который стоял подле меня в измазанном мукой переднике.

− Я пораньше встал и с дядей Сашей завтрак приготовил тебе, чтобы ты подольше поспала. Сегодня ведь к папке пойдем, ты должна быть красивой, − проговорил мальчик и высморкался в мой передник, чем вызвал у меня улыбку.

− Да мне-то чего красоваться перед твоим отцом? – смеясь спросила я.

− Просто так. Ты же одна живешь, а уже вон какая взрослая. Тебе мужчина нужен, защитник. А раз папка хороший, то почему бы и не он, − серьезно проговорил мальчишка.

Удивленно посмотрев на Мишку, я не смогла сдержаться и расхохоталась. Мне так смешно в жизни еще не было. Я обхватила подушку руками и спрятала свое лицо в нее, пытаясь унять таким образом смех, но не могла. Затем увидев, что мальчик обиделся, я сделала над собой невероятное усилие и перестала хохотать.

− Вы чего смеетесь? – обиженно спросил Мишка.

− Ты не обижайся на мой смех. Просто меня так в жизни еще никто не сватал, − ответила я и потрепала мальчика по голове. – Да и кроме того, у меня был муж, я его очень любила. Но он погиб на войне, и я пока не готова заводить отношения ни с кем.

− Извините, − покраснев ответил мальчик.

− Ничего, я не обижаюсь. А теперь марш отсюда, мне нужно переодеться, − наигранно строго проговорила я и мальчишку просто сдуло из комнаты.

Наспех позавтракав и приняв душ, я надела платье и вышла к Мишке, который уже ждал меня с серьезным видом, поправляя на себе свою старенькую рубашонку.

− Ну что, поехали к твоему папке? – улыбаясь спросила я, и мальчишка радостно сверкнув своими голубыми глазами взял меня за руку, и мы направились с ним в штаб.

Зайдя за высокие ворота нашего штаба, я отвела Мишу к Гордееву, а сама нашла Андрея во дворе в компании Нинки и подойдя к ним сказала:

− Я Мишу привела уже. Он у Гордеева пока в кабинете. Скоро Туза привезут?

− Да, минут через пятнадцать. Я нашего человека уберу из конвоя. Но за воротами людей поставлю, на тот случай, если он все-таки решит сбежать.

− Я уверена, что такого не будет, − ответила я.

− А ты что так печешься о ребенке этого зэка? Тебе своих проблем что ли не хватает? – слащаво спросила как всегда бестактная Нинка с головой выдав то, какой на самом деле она была.

− Не хватает, представь себе! – огрызнулась я.

− А тебе, Нина, забота о ближнем смотрю не ведома? − прищурив глаза спросил Андрей.

− Сейчас война, детей так много сирот. Ну не можем же мы их всех пригреть? – изумленно спросила Нинка, так до конца и не понимающая того, что она говорит кощунственные вещи.

− Всех не можем, но вот хоть кому-то подарить семейное тепло мы просто обязаны в такое ужасное для всех нас время. Мы, взрослые, и то не выдерживаем всего того, что происходит вокруг. А каково детям, потерявшим родителей? Ты не думала об этом, Нина? – спросила я у девушки.

− Не думала. Просто я не понимаю, как можно заботиться о чужом ребенке? Это же не твой ребенок. Я не понимаю. Я не о заботе в виде помощи, а о том, вот чтоб так носиться с ним, как мать. Я бы не смогла, − проговорила красавица, поправляя на плечах вязаный платок.

− А я удочерил дочку своей бывшей невесты. И ни разу об этом не пожалел, − строго ответил Андрей, окинув осуждающим взглядом Нинку, от чего та покраснела и открыла в изумлении рот.

В этот момент в ворота въехала машина и мы разом повернулись в ее сторону. Из автомобиля вышел Туз с наручниками на руках и недовольно нахмурил брови при виде того, как мы на него смотрим.

− Чего, конфета, не в классе? Урок сейчас будет, − с насмешкой проговорил мужчина и прищурил свои голубые глаза.

− Конфета это кто? – испуганно спросила Нинка.

− Конфета у него – это я. Ты у него – кобра, − ответила я, не глядя на девушку, которая тотчас же надменно фыркнула в ответ.

Андрей же, услышав такую реплику едва смог сдержать улыбку и кивнув Нинке на здание штаба велел ей уйти. Затем он подошел к Тузу и о чем-то переговорив с ним дал знак конвою. Те вышли за ворота, оставив нас во дворе одних. Андрей подошел ко мне и протянул ключ от наручников.

− Отпускай своего пса, да смотри, чтоб не покусал, − с подтекстом проговорил он. – Я буду рядом вдруг что, не переживай.

− Спасибо тебе, − тихо прошептала я и с благодарностью пожала его руку.

− Вот, видишь как. Уже на «ты» перешла. Еще пару добрых дел для тебя, и я думаю ты без страха сыграешь мне фрау Миллер, − усмехнулся Андрей и увидев мое смущение покачал головой и направился в здание штаба.

− Ну, конфета. Я долго буду ждать пока ты там налюбуешься со своим майором? – проговорил наигранно недовольно Туз, кивая на наручники.

Я быстро подошла к нему и вставив ключ в разъем освободила руки мужчины, которые тот потер, слегка скривившись от боли.

− Ну и чего тут происходит? – спросил Туз, окидывая пустой двор взглядом. – Провоцируете меня на побег чтоб пристрелить?

− Ну что ты такое говоришь! – с улыбкой ответила я и поправила воротник пиджака у Туза.

Мужчина недоуменно посмотрел на меня и задал вопрос:

− Конфета, ты чего за масть мажешь?

− Слушай, а ты