К этому времени уже стало известно о смерти шерифа, и хотя его недолюбливали, я полагала, что на публике все будут демонстрировать исключительно скорбь. Даже миссис Пэррис едва ли не каждую минуту утирала сухие глаза, кивая встречным.

Мы вошли в дом собраний, и воздух наполнился шепотками. Лидия Корвин сидела, прижимая к груди сына. Её окружали женщины из высшего общества. Все они сгрудились там, где обычно сидели мужчины.

Наверное, мне не следовало удивляться, но я была потрясена до глубины души, заметив, что многие люди – те, кто стояли в стороне или сидели наверху, на галерее, – едва могли скрыть ликование, видя рыдания госпожи Корвин.

Тэмми наверняка была бы рада, но меня опечалила подобная бессердечность – тем более в молитвенном доме. Руки скрещены на груди, на лицах нет даже намёка на скорбь. Это выставленное напоказ уродство души придало мне ещё больше решимости. Нужно поговорить с Элизабет наедине и выяснить, где они с Тэмми спрятали нашу книгу. Я не могла жить спокойно, зная, что мы стали причиной этой трагедии.

Я опустила голову. Возможно ли вообще предотвратить появление нового имени?

Наверняка даже Тэмми не смогла бы смотреть на миссис Корвин и не сочувствовать ей и её ребёнку. Я надеялась, что она согласится уничтожить книгу.

Я посмотрела на галерею. Обычно девушки склоняли головы друг к другу, чтобы посплетничать, но сегодня все взгляды были устремлены вниз – на госпожу Корвин. Вдову Корвин.

Мы всё это устроили – Тэмми, Элизабет и я. Теперь никак не исправить то, что мы натворили, но можно сделать так, чтобы подобное не повторилось. Или нельзя? Я не знала, что будет, если вырвать из книги страницы, испачканные нашей кровью. Хватит ли этого, чтобы аннулировать клятву и предотвратить новые смерти?

Не поднимая головы, я направилась вверх по лестнице, на галерею. Никто не обратил на меня – индианку Вайолет – никакого внимания. Я заняла своё обычное место, слыша шёпотки, доносившиеся до меня со всех сторон.

Он сам напросился.

Удивительно, что этого не случилось раньше.

Бог его покарал. Это возмездие за всё, что он сделал.

Дьявол утащил его в преисподнюю, где ему самое место.

Миссис Корвин видела ворона у своего окна, когда это случилось. Не иначе, как его послал сам дьявол.

Люди уже знали о вороне на окне дома Корвинов. Я слышала страх в их голосах. Они боялись, что чёрная птица может прилететь и к ним. Эти люди даже не догадывались, что настоящей причиной смерти шерифа был вовсе не мой Опиас, а книга.

Раздались приглушённые голоса и какое-то хихиканье, а потом всё стихло.

– Что это? – спросила я.

Мерси Льюис указала вниз, на главный проход. Я выглянула с галереи и увидела, что мистер Осборн, Тэмми, Элизабет и её братья вошли в дом собраний. Тэмми высоко держала голову. На ней было новое платье – похоже, одно из лучших платьев Элизабет, и ей оно шло гораздо больше. Даже отсюда, сверху, я видела, что Тэмми подкрасила губы. Я покачала головой: ничего хорошего из этого не выйдет.

Мистер Осборн заговорил с людьми у дверей, представив Тэмми как племянницу своей покойной жены, и она просияла, когда головы начали поворачиваться в её сторону.

Мистер Дэнверс отвёл Осборна в сторону, и они о чём-то тихо поговорили. Потом мистер Осборн повернулся к госпоже Корвин и склонил голову.

– Сочувствую вашей утрате, – сказал он.

Я увидела, как кровь отлила от лица Элизабет, когда она узнала новость. Бледная, она обернулась к Тэмми, которая едва могла скрыть восторг.

Элизабет посмотрела в сторону галереи. Я кивнула, когда её полный ужаса взгляд встретился с моим. Элизабет кинулась к лестнице, волоча за собой Тэмми. Она поднялась на галерею и подбежала ко мне.

– Когда это случилось? – отчаянно прошептала она, опасливо глянув на других девушек.

– Ночью.

– Мы сделали это! Мы правда это сделали! – воскликнула Тэмми.

– Тише! – шикнула Элизабет и наклонилась поближе к нам. – Нельзя показывать, что мы имеем к этому хоть какое-то отношение, – прошептала она.

– Где книга? – спросила я. – Надо уничтожить её прежде, чем появится следующее имя.

Элизабет кивнула, а Тэмми непонимающе посмотрела на нас.

– Вы с ума сошли? Это ведь именно то, чего мы хотим. И это только начало!

– Где книга? – повторила я.

Тэмми вздёрнула подбородок.

– В безопасном месте.

В глубине души я всегда знала, какова Тэмми на самом деле. Я просто не понимала до конца, насколько она упорна, насколько безжалостна.

– Элизабет?.. – умоляюще сказала я.

– Я не знаю, где книга! Я не хотела с этим связываться. Так что я просто пошла в свою комнату, а Тэмми появилась у нашей двери только рано утром.

– Надо сказать, твой отчим был очень любезен, принимая давно потерянную племянницу, – произнесла Тэмми с ухмылкой. – Спасибо, что поручилась за меня, Элизабет.

Я положила руку на плечо Тэмми.

– Книга в амбаре? Или ты оставила её в лесу?

– Я оставила её в безопасном месте. И я проверю, не появилось ли там новое имя. Пока мне вполне очевидно, что вам двоим доверять не стоит. Очень жаль, что вы передумали, но я доведу дело до конца и не позволю вам помешать мне.

– Тэмми, всё зашло слишком далеко, – сказала я. – Видишь там, внизу, маленького мальчика? Он потерял отца.

Она фыркнула.

– Госпожа Корвин, без сомнения, снова выйдет замуж. Я уверена, что её богатство привлечёт несметное количество поклонников.

Элизабет уставилась на Тэмми.

– Как ты можешь быть такой бессердечной?

– Я предпочитаю слово «невозмутимой, – сказала она как ни в чём не бывало. – И я очень надеюсь, что нам не придётся ждать следующего полнолуния, чтобы увидеть новое имя. Буду держать вас в курсе. О! А вот и Томас. Прошу меня простить, дамы.

Она начала вставать, но я схватила её за запястье и дёрнула, заставив усесться обратно на стул.

– Сейчас лучше не ходить к Томасу, – прошипела я сквозь стиснутые зубы. – Это неприлично.

Тэмми высвободила руку из моей хватки и встала, глянув на меня сверху вниз.

– С чего ты взяла, что мне есть дело до ваших приличий? – Она рассмеялась. – Я думала, ты знаешь меня лучше, Вайолет.

– Тэмми, – прошептала я, – ты должна быть осторожна. Ты здесь новенькая, и все взгляды будут прикованы к тебе. Все станут на тебя смотреть. Следить за каждым твоим движением. Если ты хочешь, чтобы тебя приняли в Салеме, прислушайся к нам.

Она покачала головой и закатила глаза, словно я была ребёнком, не знающим, как устроен мир.

– Я устанавливаю свои собственные