выперся на аэродром. Следом на круглую арену событий попрыгали Ромео, Блюмкин и Рамаз — Гортензия проигнорировала выходку сынка, словно уже записала его в отрезанные ломти на самообеспечении. Сама она — как и Троцкий — не спешила экспериментировать со странной игровой площадкой, на которой резвилась молодёжь.

А вот Мамонт с Тараном преспокойно поскакали по ней к тому месту, где вчера пропал Дружок. Гнер с Гобом приняли их выходку, как должное, и навьючили забытые грагами рюкзаки на себя. Остальных рассадили по своей бронетехнике — за исключением Фуфа с Тарьясом, которым досталось блюсти арьергард построения. Гоб сопровождал колонну где-то в середине и немного в стороне — любят эти вояки мудрить. Самое смешное, что Дружок, приняв на спину Даслану с Гранкой, тащился рядом с Фуфом позади: деловой — туши свет. С таким видом, будто вступил в должность пастушьей собаки и погнал на водопой стадо баранов.

— Они явно знают этот путь, — заметил Аэгл, топая в авангарде по древнему аэродрому, который полтысячи лет назад прятали именно от таких, как он.

— Думаю, здесь о нём известно каждой сволочи, — согласился Дон, шлёпая рядом налегке.

Его рюкзак давно стал предметом заботы всей системы. Они виделись лишь на бивуаках, когда чья-нибудь рука сбрасывала барахло оборзевшего стабилизатора со спины грага. Или в совсем уж непотребных ситуациях конспирации, как исход из крепости, который Дон до смерти не забудет и не простит.

— Ты уверен, что на той стороне нас не поджидают? — недоверчиво уточнил Гнер.

— С чего мне быть уверенным? Мой агрегат сквозь скалы не видит. И через такие стены тоже. Поживём-увидим. Интересно, кто для нас вырыл этот обходной путь?

Дон кивнул на довольно скромную дыру в скале, куда как раз нырнули две бронированные мышки-норушки: им только-только пролезть, не ободрав бока. Гнер прищурился, оценивая далёкий лаз, поглотивший его Мамонта, и уверенно заявил:

— Этот путь не только вырыли, но и оборудовали защитной системой. Он абсолютно ровной формы. Просто не до конца закрыт дверной плитой. Значит, и внутри оборудован для постоянного использования в штатном режиме. А вот на самой стене нет ничего похожего на вход. Думаю, его там и не предусматривали. Слишком просто. Зато проход в горе можно оборудовать солидной многоступенчатой защитной системой, — накаркал он.

И обернулся, оценивая продвижение личного состава по открытой всем ветрам и обстрелам вражеской территории. Дон, было, напрягся, но тут же сообразил: если местное зверьё шастает туда-сюда, значит, никакая хрень у них под ногами в этом проходе не провалится. Никакие потолки на голову не упадут, никакие мумии со скелетами не полезут. А уж про арбалетные болты из стен нечего и думать. Вряд ли перед концом света их уже научились использовать в полномасштабных военных действиях.

Тащиться по открытому пространству даже заброшенной местности то ещё удовольствие. Особенно под такой стеной. Так и вяжутся мысли о камнемётах, стрелах и льющейся на голову кипящей смоле. Понятно, что бред. А ты пойди, объясни это перегруженной всякой исторической ботвой памяти студента-переселенца из лучшего мира с кинематографом.

Пока он боролся со свалившейся неведомо откуда паранойей, с ними поравнялся дед. Дайны в экипаже его бронемашины не наблюдалось: Паксая забрала её к себе на Гортензию, чтобы не скучать дорогой. Блюмкин попытался расцеловать обожаемого — на всякий пожарный случай — манипулятора. Дон увернулся и поинтересовался:

— Девчонки в порядке?

— А что с ними сделается? — удивился дед, поглаживая рассевшегося на его плече крысёнка.

— Да, кто их знает, когда у них странности включатся, — припомнил Дон некоторые моменты их совместной жизни до того, как КУС взял в оборот и щупов, и армов и прочую сволочь. — После того, как я ознакомился с формами неадекватного поведения щупов, мне везде мерещатся всякие гадости.

— Ну, ты вспомнил, — отмахнулся дед. — Это когда было. В то время у многих мозги узлом завязывались.

— А сейчас что, аккуратно смотаны в моток? — иронично осведомился Дон. — Судя по выходкам местного бабья, у щупов это не по причине общего конца света. Они в принципе чокнутые.

— Вообще-то, твои девки вполне адекватны, — внезапно заступился дед за тех, кого вечно обзывал всяко-разно вплоть до откровенных грубостей. — Даже странно. Вот Даслана с Граничкой типичные щупы. Нет, держат себя правильно. Во всяком случае, стараются. Ну, и я всё время настороже. Если что, придерживаю помаленьку. А вот за Лэйрой с Лэти как-то поотвык присматривать. Так, от случая к случаю. Убедиться, что не ошибся. Уж не знаю, как ты их там воспитывал в Хашаше, но, похоже, ты придумал действенную систему. Даже странно для такого болвана. Но факт остаётся фактом: обе дочери Нуфии Лээт слишком рассудочны и расчётливы для обычных щупов. И весьма нетипично для них умеют себя контролировать.

— Может, ещё куда-нибудь мутируют? В каких-нибудь чиновников, — насмешливо проворчал Дон, холодея при мысли, что дед всерьёз решил покопаться в их прошлом.

При желании КУС вытряхнет из щупов всю подноготную их биографии. Странно, что ещё этого не сделал. Или сделал, но решил молчать — тоже вариант. Хотя бы ради памяти погибших внуков, шкуру которых заняли приличные ребята. Да и не по своей воле. Тоже жертвы той же хрени. Мысли были тяжелые и крайне несвоевременные. «Барбос» согласился и блокировал их до лучших времён. А Дон моментально озаботился присутствием в компании КУСа и Блюмкина нового знакомца:

— Дед, ты чего его на шее таскаешь? Примериваешься пошить воротник?

Крысёнок тревожно зачирикал, сунув нос в самое ухо старого манипулятора.

— Не обращай внимания, — поморщившись, посоветовал ему дед и поскрёб ухо: — Он у нас так шутит. Мы вот терпим, и тебе придётся.

— Придётся? — переспросил Гнер, покосившись на нелепого зверёныша. — Вы что, и этих… в систему включили.

— А ты что, крыс боишься? — обрадовался Дон шансу поддеть арма.

— А ты что, вообще ничего не боишься? — насмешливо уточнил тот, как бы невзначай собрав пальцы в пудовые кулаки.

Они со скуки немного попикировались, доставив удовольствие КУСу и, кажется, крысёнку. Тот подозрительно явственно похихикивал, наведя арма на нехорошие мысли. Дед заверил его, что сам был бы рад, но, к сожалению, фискалов из крысят не выйдет: чужие мысли не читают и своих в обрез. Да и те всё сплошь пузыри мыльные: не успеет вспухнуть, как тут же и лопается — одно мокрое место остаётся. Несерьёзная публика! Но прикольная. И на щупов действует благотворно в разрезе умильного времяпровождения — блестящей альтернативы времяпровождения опасно деятельного или скандального.

До стены дошкандыбали неожиданно быстро и дружно. Однако на месте дружить стало труднее. Армы