обмотана полотенцем. В содеянном Дуганом не было ничего личного. Он вообще не знал Жанин. Как и все другие жертвы Дугана, она случайно оказалась на его пути и пробудила в нем животные инстинкты. Потрясенные жестокостью преступления, полицейские объявили денежное вознаграждение за информацию, способную помочь следствию. Сразу после этого один из членов местной уличной банды, двадцатилетний Роландо Круз, принес в полицию ложный донос на троих других членов той же банды, чтобы получить вознаграждение. Им предъявили обвинения, а Дуган остался на свободе и продолжил свои кровавые бесчинства.

Так, ранним утром 15 июля, через полгода после изнасилования и убийства девятилетней Жанин, Дуган приметил в соседнем автомобиле, стоявшем на светофоре, молодую блондинку. Это была медсестра Донна Шнорр. Дуган поехал за ней. На безлюдном участке шоссе он спровоцировал аварию, вытеснив машину девушки на обочину. После этого он заставил ее пересесть к нему и связал Донне руки. Приехав к близлежащему карьеру, он изнасиловал ее, заставил войти в воду и утопил, удерживая голову под водой. Понаблюдав некоторое время за всплывшим на поверхность телом, он сел в машину и уехал домой. И в этот раз его снова не было в числе подозреваемых.

6 мая 1985 года Дуган ехал следом за 21-летней Шэрон Гражек. Когда она припарковалась у своего дома, он подъехал и сказал ей, что стоп-сигналы ее машины не работают, и между делом поинтересовался, не хочет ли она пойти выпить и закусить. Получив отказ, Дуган предложил Гражек восемьдесят долларов за секс. Она снова отказалась, и тогда мужчина вломился к ней в машину и, угрожая охотничьим ножом, засунул в рот кляп и завязал глаза. Угрожая убийством, заставил девушку пересесть в его машину. После пятнадцатиминутной поездки Дуган остановился у обочины и несколько раз изнасиловал девушку на заднем сиденье. После этого он велел ей одеться, выехал на дорогу и завел разговор о том о сем с вопросами вроде: «А какую школу ты окончила? Куда ходишь развлекаться?» В конце концов он, не сняв повязку с глаз Гражек, высадил девушку из машины у школьной парковки. Он пригрозил убить ее вместе с сестрами, если она посмеет посмотреть ему вслед. Жертва была слишком напугана угрозами Дугана и не стала заявлять в полицию.

В том же месяце Дуган совершил две попытки похищения человека. При первой он безуспешно попытался заставить сесть в его машину девятнадцатилетнюю девушку по имени Женева. Она вырвалась и убежала, но запомнила номер его машины и заявила в полицию. Еще через день Дуган, угрожая монтировкой, вынудил сесть к нему в машину шестнадцатилетнюю девушку. Приехав с ней в укромное место, он накинул ей на шею ремень и изнасиловал, после чего привез домой. Он назвал свою фамилию, но девушка была слишком перепугана и не позвонила в полицию.

Последним кровавым деянием этого воплощения абсолютного зла стало похищение, изнасилование и убийство Мисси Э.

Ее останки были отправлены в Вашингтон для проведения экспертиз, в том числе выявления фрагментов волокон, волос и спермы для ДНК-исследований. В конечном итоге на причастность Дугана к преступлению указали волос Мисси, найденный в его спальном мешке, и кусочек земли, обнаруженный на полу его комнаты в пансионе. Он был идентичен почве на месте обнаружения тела. Поскольку в 1980-х годах одних только результатов ДНК-экспертиз было недостаточно для доказательства, для подтверждения соответствия волоса и земли понадобились две дополнительные экспертизы. По предположению судмедэкспертов, Мисси умерла насильственной смертью примерно через час после похищения. Дугану были предъявлены обвинения, и впоследствии он был осужден. Пытаясь избежать смертной казни, он согласился сотрудничать со следствием и признался в убийствах Мелиссы Э. и Донны Шнорр. Заключая сделку со следствием, он не смог объяснить мотивы своих преступлений: «Может, ради секса, но точно не знаю. Не знаю, почему я убил этих девушек. И зачем я творил такие вещи, тоже не знаю».

Дело Дугана было первым, в котором я стала очевидицей развития травмы, причиненной убийством. Я разговаривала с родными Мисси. Я разговаривала с ее подругами. Я разговаривала с Опал Хортон и ее родителями. Однако этот опыт был не только личным переживанием. Он заставил меня пересмотреть мой подход как к исследованию криминальной личности, так и к работе в конкретных расследованиях. Я поняла, что Дуган и ему подобные часто бывают действительно неспособны объяснить причины своих убийств. Но это не означало, что их действия ничем не обусловлены. Они убивали не просто так. И мне предстояло разобраться почему.

Глава 7

Азы виктимологии

На протяжении всего периода моей работы в ОПА я старалась как можно чаще выступать перед слушателями Академии ФБР с лекциями о виктимологии изнасилования. Это было уникальной возможностью для продвижения профайлинга на трудном этапе его развития. После многих лет пренебрежительного отношения и открытого игнорирования в середине 1980-х годов профайлинг внезапно признали эффективным инструментом следствия. Все хотели видеть его в действии. Но проблема была в том, что, кроме небольшого коллектива ОПА, никто в правоохранительных органах не обладал ни опытом, ни знаниями, необходимыми для правильного применения этого метода. И хотя мы ставили перед собой цель создать стандартные процедуры профайлинга, которым можно было бы легко обучать агентов, эта работа была еще далека от завершения. Участвуя в расследованиях, мы продолжали постепенно совершенствовать и собственные представления о профайлинге.

Именно по этой причине были так важны эти лекции, особенно для молодых агентов, которые считали, что для успешного раскрытия дела нужны лишь чутье и упорный труд. Их не интересовали размышления о психологии, поведении и глубоко укоренившихся стереотипах мышления серийных убийц. Они хотели действовать. И при этом именно им профайлинг мог принести самую большую пользу. Именно им по долгу службы предстояло вступить в борьбу с новыми видами насильственных преступлений, гораздо более странными, беспорядочными и нелогичными, чем все, что было известно Бюро прежде. Молодым сотрудникам предстояло иметь дело с изменившейся преступностью, и это была уже отнюдь не обычная игра в полицейских и разбойников. И чем скорее новое поколение следователей поймет это, тем скорее сможет изменить расклад в свою пользу. Но для начала их следовало убедить в практической применимости профайлинга.

Для пошагового ознакомления с профайлингом я использовала реальные дела с реальными результатами. Я объясняла значение укусов и ритуальных надрезов Джона Жубера, привычки Дэвида Майрхофера хранить у себя отвратительные сувениры, навязчивых паттернов мышления Бернадетты Протти и сурового воспитания Брайана Дугана. Но главным образом я рассказывала о виктимологии, то есть методике изучения жертв преступлений, которая в то время оставалась