Шрифт:
Закладка:
— Я рискну вам довериться, Николас. К тому же, если вы будете себя хорошо вести, я позволю вам увидеться с семьей. Они очень переживают за вас.
— Семьей? Они?
— Да, с вашей семьей, Николас. Вы забыли, что у вас есть семья? Ваша жена Энн и дочь Лиза приезжают сюда почти каждый день в надежде вас увидеть.
Дарио ушел, оставив меня наедине с собственными мыслями. Не самыми обнадеживающими мыслями.
Я — Николас Вильфрид. Я работаю журналистом, меня отправили взять интервью у Эдварда Дарио. А что было раньше? Что было до того момента, когда я обнаружил поломку диктофона и покинул свою квартиру? Как давно я работаю журналистом? Чем я занимался до этого? Где я учился? Кем были мои родители? Есть ли у меня семья? Есть ли у меня что-то большее, чем смутные воспоминания о моем детстве? И настоящие ли они, эти воспоминания?
Я вдруг осознал, что ничего не помню о себе. Я словно родился в этом костюме и с наручными часами, по которым считал секунды своей жизни, но где она, эта жизнь? Я не мог вспомнить ничего из того, что было со мной в прошлом. Ни одного имени, ни одного лица, я даже не помню название редакции, в которой работаю! Что вообще со мной было до этого интервью? Я ничего не помню. Моя жизнь словно началась с поломки диктофона в тот вечер.
Если они научились извлекать мысли из головы и показывать их другим, то могли ли они совершать с ними другие операции? Например, стирать их? Куда подевались все мои воспоминания? Они отобрали у меня мое прошлое!
В глубинах моей памяти не было ничего, кроме пустоты, которую постепенно заполнял страх. Пока весь мой разум занимали мысли о настоящем, я не задумывался о прошлом. Мне надо было искать выход, переиграть нейронет и заставить его меня выпустить. Мне было не до размышлений о прошлом. А сейчас я понял, что прошлого у меня нет. Помнил ли я что-то о себе до того, как попал в первую субреальность? Сейчас я уже не мог ответить на этот вопрос. Ценой за путешествие в нейронет оказалось всё мое прошлое, и мне необходимо его вернуть! Но как это сделать?
Дарио сказал, что моя семья давно хочет меня увидеть. Что это может значить? Субреальность, в которой я нахожусь сейчас, очень похожа на реальный мир. Скорее всего, меня пытаются убедить в том, что я никогда не был в нейронете, и все, что я пережил, всего лишь плод моего разгулявшегося воображения, которое довело меня до психушки. Тогда они попытаются воссоздать все подробности моей прошлой жизни, чтобы я поверил в них. Может, у меня и правда есть жена и дочь? Но откуда такие странные совпадения? Энн и Лиза. Робот, которого я спас от хулиганов, и девочка-придумок, которую я тоже спас. От маньяка. Я сам назвал робота Энн. Почему? ANN — Artificial Neural Network, просто аббревиатура. Совпадение? А Лиза? Она сама назвала это имя. Это произошло, когда мы плыли в Утопию через океан. Сейчас я начал задумываться: а назвала ли? Может быть, она просто сказала то, что я сам хотел услышать? Она все время следовала за мной по нейронету, где бы я ни был. Что если она создана моим воображением? Может, я просто создал иллюзию своей настоящей дочери из реального мира, которой нужна была моя защита и забота? В нейронете так просто и естественно было создавать что угодно своим сознанием, но ведь мозг содержит в себе не только сознание! Могло ли такое творение быть неосознанным?
Когда Аллен связал меня, я разрушил его веревки вовсе не усилием разума. Это было мое первое творение, и оно было неосознанным. Я просто хотел вырваться, и это получилось. Мог ли я таким же способом создать что-то более сложное? Например, Лизу? Наверное, мог. Но откуда тогда взялся ее прообраз, если не из моей потерянной памяти?
Страх, которому я чуть было не поддался, отступал. Мне нечего бояться. Просто мой список задач пополнился еще одной. Мне не только нужно выбраться из нейронета, но и восстановить свои похищенные воспоминания. И что-то мне подсказывало, что Лиза — ключ к ним. Дарио сказал, что если я буду вести себя хорошо, я смогу увидеться с семьей. Ну что же, я подыграю ему! Я сыграю роль психа, который идет на поправку, начинает осознавать несостоятельность его галлюцинаций и желает вернуться к нормальной жизни и воссоединиться с семьей! Каждую крупицу информации о моем прошлом я буду тщательно отсеивать. И когда найдется каждый маленький фрагмент, мозаика соберется. Я верну себе мое прошлое и выберусь отсюда!
— Спасибо, парень, ты молодец! — прошептал мне на ухо незнакомый, слегка картавый голос.
Я вздрогнул и повернул голову. Рядом со мной сидел человек. Если бы я представил себе, как выглядит настоящий типичный пациент психушки, то, наверное, получился бы он: растрепанные волосы, которые никогда не знали расчески, кривая улыбка, обнажавшая желтые неровные зубы, морщинистая кожа, покрытая веснушками, но самое главное — взгляд. Его глаза словно смотрели сквозь меня совершенно безумным взглядом. Что он сделает сейчас — пожмет мне руку или укусит?
— Да не за что, — я старался говорить спокойно и вежливо. — А почему вдруг я молодец?
— Ты избавил нас от этого уродца Аллена! — мой собеседник захихикал, потирая ладони. — Вот кто здесь настоящий псих, так это он!
Вспомнилась фраза, которую я услышал через дверь: «вчера он ударил ножом санитара». Даниэль Аллен в этой субреальности был санитаром психиатрической больницы? Да, я помню, как отобрал у него нож и ударил его в бедро.
— Надо было перерезать ему горло! — добавил псих. — Все равно нам с тобой терять нечего!
— Простите, я лучше пойду!
— Ой, какие мы гордые! — внезапно зашипел он злобным голосом. — Что, не твоего поля мы ягоды, да? Ты такой же, как мы все! Такой же! Да!
Он вдруг бросился на меня, целясь ногтями мне в глаза. Я еле успел среагировать, несколько царапин на щеке теперь будут расплатой за мою неосторожность. Сцепившись, мы упали на траву. Мой противник был сильнее, чем казался, и одолеть его до прибытия санитаров мне не удалось.
Знакомая резкая боль, и я снова парализован. Да, это удар электрошоком, я его узнал. Моего противника тоже ждал разряд. В глазах потемнело, но я видел, как его оттаскивали от меня два санитара. Быстро реагируют. Надеюсь, они видели, что это не я начал драку? Мне же надо вести себя хорошо. До поры, до времени.
Два дня меня не выпускали из палаты, хотя правильнее было бы назвать ее камерой. Три раза в день я получал пищу через небольшое окошко в двери и какие-то белые таблетки, которые я растирал в порошок и разбрасывал по углам. Мой «лечащий врач» ни разу не появлялся. По-видимому, он не мог надолго отрываться от своих дел в объективной реальности. У меня было время поразмыслить. Я пытался вспомнить хотя бы что-то о своем прошлом, но никаких фактов в памяти не всплывало. Не знаю, как Дарио это удалось, но, похоже, он полностью стер все мои воспоминания. Сам он появился лишь на третий день.
— Как вы себя чувствуете, Николас? Говорят, вы устроили драку с другим пациентом? — заговорил он с порога.
— У вас есть записи с камер, посмотрите, кто ее на самом деле устроил.
— Я это выясню. Думаю, вам снова можно разрешить свободные перемещения по больнице.
— Как великодушно.
Дарио понял, что разговор не клеится, и вышел, не попрощавшись. Я хотел было окликнуть его и спросить,
