Шрифт:
Закладка:
— Прости, — прошептала Нина, подавив всхлип. Она обняла ее на миг и отошла.
— Прости? — Бригида чуть тряхнула головой. От объятий Нины она застыла на месте, не зная, как реагировать, но Нина отодвинулась, и она заскучала по теплу ее рук.
— Я хотела бы, чтобы все было другим. Я видела, как ты смотрела на него, — слеза покатилась по щеке Нины. Она с дрожью вдохнула. — Но он всех нас обманул.
Бригида склонила голову. Она по-особенному на него смотрела? У них было пару мгновений под дубом Перуна, и светлячки потенциала угасли так же быстро, как появились.
Но теперь… если он сделал то, что сказала Нина… это было… ужасно.
Нина еще раз обняла ее, потом слабо улыбнулась и ушла. Бригида открыла рот, повернулась, но не нашла слов, глядя вслед Нине.
Она должна была поблагодарить Нину за помощь с поиском убийцы Роксаны. Это был правильный ответ.
Но что-то сдавило ее горло, как плющ на белой березе, удушало ее. Она впервые в жизни хотела глубоко вдохнуть и… закричать. Закричать как можно громче, собрав все тепло, которое он вызвал в ней, все свои ошибки насчет него, все чувства и выпустить с дрожащей жестокостью голоса, пока ничего не останется, пока она не сможет превратить горы ошибок в пыль, пока она не сожмется на земле леса без хаоса внутри нее.
Но Нина пропала в ночи, а крик не пришел. Слова не пришли. Ничего не было.
Слезы падали на землю перед ее ногами, но она не вытирала их. Иначе она размазала бы краску из черной смородины на щеках и запачкала одежду. Мама и мамуся поймут, попросят ее все рассказать.
Этим бременем она не могла поделиться. Ее сердце запуталось в шипах. Это было ошибкой, поражением, стыдом, но это принадлежало ей, только ей. Она не могла слушать слова утешения мамуси. Не в этот раз. Не сейчас.
Это ощущала Нина у ограды, когда почти теряла того, кого любила? Нет, если Нина любила его, было намного хуже, да?
Бригида скрестила руки, опиралась на косу и смотрела на озеро. Вода набегала на берег, обычно ровная поверхность была в бесконечной ряби, тянущейся из центра, где ждали русалки. У нее не было опыта с людьми вне земель ведьм, и она плохо судила о характере. Нина вряд ли врала, но и Каспиан не казался лжецом. И они не могли быть правыми вдвоем.
Или…
В деревне было много мужчин, и Нина могла спутать Каспиана с кем-то схожего роста и телосложения?
Но это исключало Дариуша, который был ниже и куда толще Каспиана. Из всех подозреваемых Каспиан имел больше всех мотивов для смерти Роксаны.
Ее ладони дрожали, но она прижала их к рукам, обнимая себя.
Она ошиблась в Каспиане? Он был убийцей, как и говорила Нина?
Или она ошиблась в Нине? Она могла врать, пытаясь защитить отца и семью, пытаясь избежать брака с тем, кого не любила? Хватало ли этого, чтобы ей захотелось приговорить Каспиана к смерти?
Она провела пальцами по волосам. Если она не могла доверять им и понимать их, чему она могла доверять? Ее сердце шептало, что Каспиан не был виновен, может, и сердцу нельзя было доверять. Если она ничего не будет делать, то погибнет, но если ошибется, тоже погибнет.
Несмотря на ее недостатки, она получила это бремя. И до заката завтра ей нужно было разгадать невозможную загадку, иначе русалки утянут ее на глубину. Что ее ждало? Проклятая бессмертная жизнь в холоде и тьме с вспышками сумерек, если ее призовут вершить правосудие? Русалки хоть общались между собой? Или это была бесконечная жизнь тишины и одиночества?
Озеро тихо набегало на берег.
«Роксана, что случилось в ту ночь?».
Жизнь Роксаны была словно в другом мире, но кое-что было очевидным в ту ночь. Ее широкая улыбка Каспиану, нежный взгляд — она заботилась о нем. Но он презирал мысль о свадьбе с Роксаной, хоть заботился о ней. Он предложил проводить ее домой в ту ночь, накануне их свадьбы, а потом… что?
Роксана хотела выйти за него, а он не желал брака с ней. Они могли обсуждать это накануне свадьбы? Они поссорились? Один из них убежал?
Если они были разделены, Дариуш мог найти Роксану? Убить ее? А потом избить жену и дочь, чтобы они слушались?
Если он не зажал бы рукой рот Роксаны, она бы закричала, верно? Услышали бы это?
Или, по словам Нины, Роксана счастливо пошла в лес с кем-то… допустим, Каспианом. Зачем? Зачем вести ее туда, когда он хотел убрать ее от опасности на празднике? Зачем убивать ее, когда все видели, как он уходил с ней?
Даже если он считал себя выше закона, чему было сложно поверить, это не простили бы ему. И весь Чернобрег желал его крови.
Если он убил ее в пьяном ступоре, он бы убежал потом? Почему он пошел к дубу, ударенному Перуном, с бутылками выпивки… откуда? Он убил Роксану, и бутылки были при нем? Он не успел бы зайти в деревню за ними и вернуться, если он убил ее.
Мокоша, она снова это делала. Искала оправдания Каспиану. Но сомнений быть не могло. Она должна быть уверена, да?
Ей нужно было найти причины убийства. И скорее.
«Роксана, открой мои глаза. Прошу».
Она медленно вдохнула, очищаясь, взяла себя в руки и пошла к дому. Корова скорбно промычала в стойле.
Теплый свет, запах любимого рагу с кроликом на огне и тихие голоса доносились изнутри. Мама и мамуся не спали.
Ее пальцы замерли у двери на миг, но она открыла ее.
Мама расхаживала, мамуся уже укуталась в зимнюю шаль и пыталась успокоить ее. Все было как обычно.
Она прошла внутрь, и мама расслабилась. Она без слов протянула руку, и Бригида прижалась для объятий. Мамуся присоединилась к ним.
— Мне это не нравится, — вздохнула мама, — ты весь день была с ними, — она и мамуся отодвинулись.
— Мы приглашали Нину внутрь, — сказала мамуся с доброй улыбкой, — но она захотела подождать снаружи
