ним.

Каспиан замер от угрозы в его позе. Обычно жители деревни говорили с ним с уважением, как с будущим лордом Рубина, но за их словами было то, что они все время чувствовали.

У него пересохло во рту, он облизнул губы, оторвал взгляд от погребального костра.

— В ночь праздника, — прохрипел он, — кто-нибудь из вас видел, как я проводил Роксану домой?

Мужчина с бревном плюнул на землю.

— Она не пришла домой. В последний раз ее видели, когда вы с ней покинули праздник.

Этого… не могло быть. Кто-то должен был увидеть.

Бревна для костра блестели маслом. Костер будет высоким, сгорит быстро. И бледная и золотая Роксана на костре станет пеплом. Он шумно вдохнул.

— Я бы не навредил ей. Кто-то должен был видеть нас вместе.

Мужчина уперся краем бревна в грудь Каспиана.

— Ты не уйдешь от этого, сынок лорда.

Такое говорила и Агата.

— Я не пытаюсь скрыться. Я хочу найти ее убийцу.

— Тогда стоит посмотреть в зеркало.

Его желудок сжался. Призрачный запах горелой плоти. Золотые волосы Роксаны в огне. Почерневшее платье.

— Я бы не…

Ему пришлось уйти от костра в поисках свежего воздуха. Насмешки преследовали его. Убийца. Губитель.

Он прошел к краю поля, где рухнул на четвереньки в грязь. Его стошнило.

— Ты не должен тут быть, — сказал добрый голос. Может, был хоть кто-то, кто поможет ему.

Он вытер рот тыльной стороной ладони, посмотрел в глаза Джулиана. Он был там в ночь праздника, исполнял церемониальные обязанности. Он должен был что-то видеть.

— Я должен узнать, что случилось в ту ночь, — его голос дрожал. А если жители деревни были правы? А если Агата была права?

Он хотел знать? А если они были правы, и он был виновен?

— Альберт убьет тебя, если увидит, — Джулиан схватил его за руку и помог встать, но Каспиан оттолкнул его.

— Ты видел, как я отвел ее домой той ночью? — спросил он.

— Нет… — Джулиан оглядел поле, посмотрел на него. Что-то в голосе Джулиана, в отведенном взгляде…

Он схватил Джулиана за руку.

— Что ты видел? Скажи.

Потирая шею, Джулиан не смотрел на него.

— Я был немного пьян, когда уходил с праздника. Я думал, ты хороший, так что не сомневался, что ты отведешь Роксану домой. Я не думал, что ты так сделаешь. Но, пока я шел с праздника, вы с ней шли в Безумный лес.

Ветер свистел среди деревьев, время замедлилось. Где-то вдали завыла собака.

— Нет, — Каспиан покачал головой. — Я бы не пустил ее ночью в лес, даже если был пьян. Ты точно видел нас вместе? Я всегда доводил ее до двери, — он схватил Джулиана за рукав и потянул. Это не было правдой. Не могло быть. Молния Перуна, это не могло быть правдой.

Джулиан отдернул руку.

— Тогда как она оказалась в том озере, задушенная и изнасилованная?

Задушенная и…?

Каспиан мотал головой.

Так не могло быть.

Джулиан ошибался.

Он не сделал бы этого. Она была ему как сестра. Он не смог бы поступить так жестоко. Во всем этом не было смысла.

Он отшатнулся на дрожащих ногах, как пьяный. Он повернулся к полям, лишенным колосьев, и побрел туда. Джулиан ошибался. Он даже говорил, что был пьян, мог не так запомнить. Каспиан шел по грязи. Он не мог изнасиловать и убить Роксану.

Он поднял голову, его ноги сами привели его к краю леса, к густым деревьям, листья которых стали алыми. С некоторых листья уже осыпались на землю.

Свет появился из-за туч, упал на дуб, ударенный Перуном. Шаг за шагом, Каспиан шел туда, опустился на колени перед подношениями.

Среди затвердевших буханок хлеба и горшков меда что-то мерцало в траве.

Среди подношений лежал его янтарный кулон.

Он потянулся к шее, но там было пусто.

Он смотрел на кулон, все расплывалось перед глазами.

Джулиан сказал, что видел, как они с Роксаной шли в Безумный лес.

Шли с Роксаной в лес…

Он… ходил с Роксаной в лес.

ГЛАВА 10

Бригида вышла из дома Малицки, потирая грудь. Она почти ощущала синяк, проступающий от удара в толпе. Дома мамуся даст ей мазь из арники и чашку чая, обнимет ее за плечи и спросит, что случилось. Тепло уже наполнило ее конечности, но она еще не скоро сможет вернуться в теплые объятия дома.

Слуги не помнили, чтобы Роксана вернулась, хоть все ушли спать после того, как легли спать Альберт и Тереза. Некоторые поддерживали слух, что виновен Каспиан, а другие клялись в его невиновности, ведь он годами проводил Роксану до дверей. Но они не сказали ничего особенного о ночи праздника или Дариуше.

От ее вопросов только сильнее опечалилась мать Роксаны. Тереза видела, как она появилась, и боялась новостей.

Нет, она будет придерживаться плана и поговорит с юношей, которого встретила с Ниной на празднике. Он должен где-то быть. Может, Каспиан его нашел.

Она прошла во двор, миновала свинарник и амбар, опустила голову. Каспиан… Когда она нашла его в центре толпы, ее сердце пело. Она хотела окутать его вуалью, защитить, встать между ним и каждым, кто станет угрожать его жизни. Она не должна была, но в глубине души верила, что он не виновен. Со встречи у озера она хотела узнать что-то о нем, нечто большее, чем добрые глаза и красивое лицо.

Но она без напоминания матерей знала, что добрые глаза и красивое лицо могли скрывать плохие намерения. Злоба могла скрыться за ними так же просто, как и за уродством. Порой даже проще.

Деревня считала Каспиана подозреваемым. Ее матери подозревали Каспиана. И ей нужно было так делать, презирать его. И хоть он допрашивал людей тут, она не могла верить ему на слово. Не в этом. Ей нужно было ожесточить сердце, не надеяться на то, что он невиновен.

Нужно было допросить всех тут лично.

Если она не найдет убийцу или ошибется, последствия будут ужасными для ее жизни. Мама говорила, русалки забирали не справившихся Жниц на глубину…

Она поежилась. Ее семья служила Иге Мрок, сколько помнила мамуся и намного раньше, но что скрывалось под сияющей поверхностью озера? Сестры-русалки, любовь и верность? Или одиночество, что было хуже жизни старухой в четырех стенах?

— Бригида, — позвал Стефан. Он улыбался, хоть и сдержанно. Он прибежал из сарая.

— Что такое?

Он огляделся и сжал губы.

— Ты ведь не спрятала хмурого аристократа?

Каспиан пропал? Она видела, пока шла, только свои ноги