– Вызываю первого. Мы на месте, – сказал он.

– Дима, слышишь? – Голос из динамика шипел, и в нем не сразу удалось узнать Глеба. – Я бы сам к тебе забежал, да дела навалились. Внизу жарко, Дима, слышишь? Твои друзья не сдают позиций.

– Нажми, – сказал Дима ликвидатору с рацией. – Я думал, мы разобрались, что я не при делах.

– Да-да, они тебе не друзья, я помню. Я верю, что ты не с ними. Хотелось бы узнать, с кем ты, Дима. На самом деле – с кем? Прием.

– Я не понимаю.

– Как ты нашел телефон?

– Говори! – сказал один из ликвидаторов, когда Дима не ответил.

– Не знаю. Случайно. Прием.

– Нашел телефон, отправил напарника вниз, по твоим словам, и уселся ждать. Не нас ли ты ждал, Дима? Ты говоришь, что вы разделились в подвале и ты долго был один. Я глянул твой автомат, Дима, нагара там столько, будто ты полдюжины обойм высадил.

– Это не мой автомат. Нажми кнопку!

– А при тебе ни одного целого магазина. Сколько же ты тварей перебил, прежде чем выбраться? И ты будешь говорить мне, что обычный работяга, не державший раньше оружия?

– Бред, бред, нажми уже сраную кнопку! – Дима бросился бы на ликвидатора с рацией, не лежи рука второго на кобуре.

– Склад с припасами не твое задание, Дима. Твое задание – попасть сюда. Кто тебе его дал? ЧК? Главко? Нет, Главко не произвел на меня впечатления. Партия напрямую? К тебе подключен сейчас оператор? Он слышит и видит все, что и ты, да? Слышит мои слова?

Дима качал головой, крепче стискивая зубы. Звон в ушах усилился.

– Прием, Дима.

– Я не понял. Ни слова. Из твоей ерунды.

– Так я и думал, – ответила рация, не дожидаясь команды «прием». – Поговорим лично. Парни, ведите его.

Ликвидатор спрятал рацию и отступил в сторону.

– Чё стал? Идем.

Дима прошел мимо бойцов с опущенной головой. Ему оставалось не больше пяти шагов до двери, когда внутри все напряглось. Один из ликвидаторов шел сзади на расстоянии вытянутой руки, но щелчок у затылка послышался почти вплотную.

Шаг.

Медленнее.

Еще шаг.

Шаг вперед и в сторону, с линии огня.

Грохот выстрела бьет по правому уху так, что картинка перед глазами на миг дергается, будто приложили кулаком по старому телевизору.

Полуразворот, рукой накрыть затворную раму, опустить пистолет, вторая рука на запястье, выкрутить, надавливая пальцем чуть ниже костяшек, рвануть оружие вверх и на себя, обратным движением ударить рукояткой в голову, перехватить, выстрелить второму в лицо, добить первого.

Мысли пролетели яркими искрами, прежде чем Дима успел их осознать, но тело сделало все само.

Он смотрел на два трупа под ногами, и его согнуло пополам в рвотном позыве. Пистолет чуть не выпал из ослабевших пальцев.

– Оператор! – хрипел Дима между большими глотками воздуха. – Ты здесь? Оператор! Слышишь меня? Ответь!

Звон по нарастающей достиг пика и исчез.

Здесь.

***

– Это все? – Глеб лениво пнул ящик с патронами. Рядом лежало еще несколько рюкзаков, забитых консервами.

Один из ликвидаторов стянул противогаз и убрал прилипшие ко лбу волосы.

– Щипаем потихоньку с ближайших стеллажей. Докуда дотянемся, – ответил он. – К этим вроде как подкрепление пришло, стреляют чаще.

– Нас больше. – Глеб мельком глянул, как выносят раненого из лифта на носилках. Бедолага даже не кричал, лишь крепко прижимал к себе то, что осталось от правой руки после попадания из Ералаша.

– Больше, да толку? – сказал ликвидатор. – Мы контролируем половину склада, но возвращаться надо через платформу, как ни крути. А она одинаково хорошо простреливается с обеих позиций. Вынести что-то и не попасть под пулю – та еще задачка. На той стороне ситуация схожая, вот мы топчемся на месте уже какую смену. А когда твари из туннелей полезли, так вообще… О полноценной разгрузке речи быть не может, такие дела.

– Разберемся, Вань. – Глеб улыбнулся и кивнул на свой отряд: шесть ликвидаторов собрались около зеленого ящика. – Открывайте, мужики.

Деревянная крышка затрещала под напором фомки, на пол посыпалась труха и сухие кусочки краски.

– Других способов спуститься не нашли? – Глеб прошелся по коридору. Направил фонарик на уходящие во тьму трубы и кабели.

– Ничего, – ответил Ваня. – Глеб, мы же еще тогда здесь все излазили.

– Уж никогда бы не думал, что придется возвращаться. Что сраный лифт может уехать еще ниже. Ладно, погнали.

Девять мужчин зашли в грузовую кабину. Открытый ящик взяли с собой.

– Из последних запасов. – Казалось, улыбка Глеба не может быть шире. – Всё почти ушло на запечатку килоблока, но остатки сладки. Вань, на тебе оборотни, не дай им сунуться к нам. Мы прорываемся как можно дальше и забрасываем позиции противника. Чем больше их забаррикадируем, тем больший кусок потом отхватим. Главное – взять контроль над платформой.

– Понял. – Ваня кивнул и включил рацию. – Подвал, как слышно? Нужен спуск. Прием.

– Принято, тридцать секунд, – ответили из динамика.

– Внизу коридор метров десять, – продолжил Ваня. – Выход простреливается, поэтому сразу вправо и ныряем в первый проем.

– Пенобетонные гранаты. – Один из ликвидаторов потянулся к ящику и достал вытянутый цилиндр. Взвесил в руке и осторожно вкрутил взрыватель. – Хорошая штука. Три с половиной секунды до детонации – и заполняют пятнадцать кубиков объема меньше чем за две трети секунды! Еще пара секунд на затвердевание. Чуть больше, если влажность высокая, конечно.

Граната все быстрее летала между ладонями, бренча чекой.

– Ты бы научил своих ребят поаккуратней с такими вещами, Вань… – сказал Глеб, всматриваясь в стекло противогаза.

– Этот же с тобой.

– Я у кнопки, вызываю, – прошипела рация.

– Где чека, сука? – крикнул Ваня.

– Вот. – Ликвидатор метнул железное колечко ему в лицо, одновременно стукнулась об пол граната.

Глеб среагировал первым, но его руку с пистолетом перехватили, потянули за собой, вытянув из кабины за миг до того, как сомкнулись двери. За спиной раздался оглушительный хлопок. Лифт спускался еще несколько секунд, прежде чем стал. Глеб вскочил одновременно с нападавшим, но удар локтем в челюсть отправил его обратно на пол. В коридоре потемнело. Он сжал ослабевшую руку в кулак, запоздало осознав, что пистолета в ней нет. Над головой громыхнули выстрелы, рядом дважды звякнули о бетон гильзы.

Свет вернулся, врезаясь в глаза через опущенные веки. Глеб попытался прикрыться ладонями, но не смог: левое запястье резануло болью. Луч фонарика бил в лицо. Когда его успели оттащить к трубам и приковать наручниками, капитан Самойлов не запомнил.

– Где я? Кто вы? Что происходит? Три вопроса, которые обычно задают в подобной ситуации. – Он сплюнул кровью. – Ответ на первый я и так знаю, с третьим разберемся, а вот что меня действительно интересует, так это кто ты, на хрен, такой?

Ликвидатор убрал фонарь, и Самойлов увидел его лицо без противогаза.

– Не важно, кто я. Важно, что ты суешь нос куда не следует.

– А-а-а! Коллега! Польщен визитом. – Глеб улыбнулся, показывая красные зубы.

– Какой я тебе коллега? Или думаешь, я не навел справки о капитане