воткнулся в поверхность примерно до середины, взрытая им земля осыпалась сейчас на гравитационный диск и исчезала. Фабрис снова посмотрел на отца. Теперь Алве вращал ладонью перед грудью, что означало "живет тот, кто вертится", и в данном случае речь шла не о метафоре. Ноги слушались плохо, бежать Линдке явно не мог, поэтому ему пришлось кое-как вытянуться и покатиться вниз по склону, одной рукой накрыв лицо, другой — затылок, чтобы уберечься от острых камней.

Линдке катился, гора рушилась на телепорт, потом начала подрагивать, послышалось слабое подобие грохота, с каким кольцо таранило землю. По-видимому, оно пришло в движение, но в какую сторону? Фабриса кто-то схватил и бросил далеко-далеко, но удара о поверхность не произошло — теперь он сидел в своем транспорте, пристегнутый, руку медленно гладил сын.

— Сахи?

— Пап, все в порядке, — проговорил сын сухим голосом. Должно быть, у него был шок. — Дедушка тебя спас.

— А он это где?

— Он там, — сказал Сахи и посмотрел сквозь прозрачный закрытый вход транспорта в сторону телепорта.

Линдке понял, что ничего не может разглядеть.

— Сахи, камеры работают? Включи это увеличение.

— Камеры да. Оружие и двигатели нет. Дедушка проверил, сказал, скажи папе.

При упоминании оружия Линдке машинально нащупал на привычном месте табельный электростат. Оружие все-таки есть, как будто целое.

То, что показали камеры, заставило Фабриса отстегнуться и проверить электростат уже внимательно. Телепорт продвинулся в их сторону, поглотив всю прикрывавшую портал гору, на земле лицом к нему стояло несколько десятков человек с поднятыми руками. Линдке даже со спины без труда узнал Саффета и Йонию, его подопечных, приращенных клидийским гугеном в Реткене. Чем этот агент Миннауки там занимался?

Также он обнаружил отца на пути к мутанту. Алве включил активную маскировку и был невидим для невооруженного глаза, однако три тела клидийца имели экипировку полевых агентов ЭСБ, включая мультивизоры, и могли его заметить. По счастью, они стояли близко друг к другу, и если Фабрису удастся поразить их широким выбросом электростатического поля, у отца появится шанс атаковать неожиданно. Если же Линдке промахнется — хотя бы отвлечет внимание на себя, а транспорт их защитит.

Старый конфликтолог, как всегда, рассудил верно: если улететь невозможно, а семья попадает на диск телепорта при малейшем его движении, то лучшая защита — это нападение. Все тела клидийца были настолько увлечены непонятно чем, что даже не смотрели в сторону выживших рагцев; не окружай они хозяина так плотно, ликвидировать агента Миннауки не составило бы труда и с одного выстрела. Фабрис, потерявший почти всех коллег в бое с этим существом, понимал, что так просто клидийца не убить, спецназовцы, скорее всего, наблюдают за их транспортом, лишних движений совершать нельзя.

Поэтому Линдке попросил заторможенного Сахи лечь на пол, подключил камеру в режиме прицела к электростату, привалился спиной к противоположному входу, уперся ногой в сиденье, электростат утвердил на колене, чтобы уменьшить дрожь при стрельбе, нацелился в тело центрального ЭСБ-шника, глянул, где отец, задержал дыхание, открыл вход в сторону телепорта и выбросил поле. Выброс проделал дыру в теле-мишени, у того отвалилась рука, воздетая к небу, должно быть, ранило еще нескольких за ним, но не тронуло соседних полевых агентов — Фабрис забыл переменить режим. Тела клидийца и автоматика служебного транспорта отреагировали быстрее рагца: первые применили гравиметы, вторая задействовала уцелевший хроностат. Линдке и его сын на минуту застыли во времени и не увидели, что произошло за этот срок.

Вернувшись в реальность, Фабрис не заметил, что на минуту выпал из событий, и потому одновременно вытолкнул себя из транспорта спиной назад и выбросил поле еще раз без особого прицела, то задело открытый вход. Валясь на землю, он краем глаза зацепил переменившуюся картину. У теперь неактивного портала стояло всего три фигуры, рваные куски плоти лежали вокруг них неровным полукругом. Линдке открыл соседний вход и выдернул наружу Сахи, попытался поставить его на ноги, но, так как плохо стоял сам, упал вместе с сыном. Со страшным пронзительным скрипом служебный транспорт обратился в песчинку, до Фабриса долетел вскрик Алве.

— Прости, пап, — услышал Линдке голос младшего, который тут же сменился голосом отца:

— Уходим, сын.

Алве Линдке стоял перед сыном и внуком в покрытых кровью доспехах, дышал и говорил спокойно.

— Сколько это нас не было?

— Минус минута.

— И что это?..

— Я ударил в толпу, рассек того зверя, отвлек. Клидиец боролся за контроль над телепортом, отвлекся — потерял. Телепорт выключился, с той стороны пришел оригинал гравитрона.

— Но они же заодно?

— Ганиец взорвал все тела, кроме самого клидийца, меня прикрыли доспехи. Клидиец попытался его атаковать, ганиец взял его в гравитационный захват. Мы поговорили…

Стоя боком к кольцу, все трое Линдке увидели, как оно вновь включилось. Фабрис испугался, что кто-либо из контролирующих кольцо сейчас обратит его и семью в пыль, не дослушав отца, вскинул электростат на ладонь и кое-как выбросил поле в сторону агентов Миннауки. Однако руки резко дернулись вверх и заряд улетел высоко в диск телепорта — отец ударил снизу и жестом велел убрать оружие.

Ганиец в то же мгновение снял гравиполе с клидийца, но не успел тот коснуться поверхности, как гравитрон взорвал его голову. Не бросив и взгляда на рухнувший труп разрушителя Реткена, разрушитель Дуве поднял телепорт из земли, закрепился на коллапсарном краю и умчался вместе с кольцом в Замек. Должно быть, ганийца в столице Минвойны уже готовились встречать всеми имевшимися вооружениями, но что могли рагские технологии против этого ворованного чуда?

Гибель Замека была быстрой. Гравитрон поднял кольцо над министерскими кварталами и опустил вниз на большую глубину. Семью Линдке вновь сбило с ног сначала порывом ветра, потом землетрясением. По счастью для них, ганиец не собирался уничтожать всю округу, его интересовали только главные военные объекты, на месте которых он пробурил вертикальную шахту четырехкилометрового диаметра. Затем, должно быть, разрушитель Дуве и Замека телепортировался в неизвестном направлении.

— Так о чем это вы поговорили с ганийцем и клидийцем? — спросил Фабрис, когда они вновь пришли в себя, поднялись и отряхнулись.

— Клидиец не говорил на рагском. Я сказал, что ехал мимо, спасал семью. Ганиец ответил, что для ехавшего мимо я слишком хорошо экипирован, пальцем попытался вскрыть доспех, тот блокировал. Я сказал, что запасся на мрачную пору планом спасения и средствами. Ганиец спросил, каков план против телепортов, я ответил — орбита. Он заинтересовался, сказал, что сам хочет уйти с планеты…

— Папа, это похоже на конфликт между департаментами и вариант этого выхода ученых к орбиталам, — прервал