Шрифт:
Закладка:
В таком порядке они сделали еще один переход, и еще один. Ничего не менялось, засады не было, и майор решил, что Новиков, возможно, напрасно так осторожничает.
Наступило время обеда. Впрочем, обед был очень условный: они лишь вскипятили воду, съели горячий концентрат, попили чай – и снова тронулись в путь. Вся остановка заняла не больше двадцати минут.
Они вновь начали движение. Местность здесь понижалась, под ногами все чаще хлюпала вода. Идти было противно, ноги вскоре стали мокрые. Так шли час, потом второй. Даже отдохнуть здесь было трудно – упавшие стволы были мокрые, скользкие, на них было противно садиться. А еще здесь было тяжело дышать – воздух, насыщенный испарениями, был беден кислородом, не насыщал легкие.
Но вот впереди майору почудилось нечто вроде холма. И деревья слегка расступились, образуя прогалы. «Наконец-то! – подумал он. – Там будет посуше, можно будет отдохнуть». Он поспешил вперед, отмечая краем глаза, что вон те кусты по краям очередного прогала – очень удобное место для засады. И тут… И тут из этих кустов раздалась длинная автоматная очередь. Шедший впереди майора африканский солдат рухнул как подкошенный, другой солдат схватился за плечо.
Переверзев бросился на землю, перекатился за ствол дерева, выглянул из-за него. Там, в кустах, ничто не шевелилось, ничто не выдавало присутствия человека. Стрелять в данный момент было не в кого. Тем не менее вокруг майора шла стрельба. Африканские солдаты дружно палили по кустам и деревьям по ту сторону прогала.
Майор не стал их останавливать. «Пусть стреляют, – решил он. – Патронов у нас пока достаточно. А так они мешают противнику, делают прикрытие». И под этим прикрытием он быстро двинулся вперед. Обогнул открытое место и увидел Рустамова и Куликова, лежавших рядышком.
– Остальные наши где? – шепотом спросил майор.
– Егор впереди, а остальные вон там, левее, – ответил Куликов. – Что делать будем, командир? Здесь лежать или продвинемся?
– Ползи к сержанту, и вместе с ним двигайтесь правее, – скомандовал Переверзев. – А я с ребятами пойду по центру.
Куликов и Рустамов скользнули в кусты направо. А майор разыскал Аблязова и послал его к африканскому сержанту. Аблязов должен был передать солдатам приказ: не прекращая огонь, выдвинуться слева от прогала. После этого он сам вместе с Таракановым и Слеповым направился вперед.
Он напряженно всматривался в деревья, из-за которых был открыт неприятельский огонь. Там ничто не шевелилось, по-прежнему не раздавалось ни одного выстрела. Но вот одна из веток зашевелилась, майор вскинул автомат…
– Командир, постойте, не стреляйте! – услышал он голос Куликова.
Тогда Переверзев встал и, уже не таясь, направился к деревьям. Там его встретили Куликов и Рустамов.
– Нет никого, – доложил ефрейтор. – Птички улетели. Чирикнули пару раз – и долой.
– Ничего себе «чирикнули», – буркнул майор. – Один солдат убит, один ранен. Стреляют они неплохо. Ты тут все осмотрел? Какие выводы?
– Осмотрел, – кивнул Куликов. – Их тут было немного – человека четыре, не больше. Ушли вон в том направлении.
И ефрейтор показал на вершину холма.
Тут подошли африканские солдаты, а с ними – капитан Новиков. Куликов заметил, что с ними нет Полы Джонсон, и спросил африканского сержанта, где доктор.
– Доктор Пола нашего раненого лечит, – отвечал сержант Джоркинс. – Говорит, сильно ранен, надо все сделать, чтобы руку не потерял. Я двое солдат с ней оставил. Еще двое могилу копают: рядовой Лумумба убит. Хоронить будем.
– Да, вот и первая потеря, – кивнул майор. – Хорошо, похороните вашего солдата, и идем дальше.
Спустя час отряд двинулся вперед. Они шли к вершине холма, куда вели следы. Двигались в прежнем порядке: впереди дозор из Разуваева, Куликова и Тараканова, затем все остальные. Перевалили вершину, и снова спустились в заболоченную низину. Под ногами хлюпало все сильнее, вокруг блестела вода. Там, в воде, кипела своя жизнь – скользили змеи, прыгали зеленые и красные лягушки, еще какая-то живность; шагать по этой воде не хотелось.
Внезапно Куликов, шедший первым, остановился.
– Товарищ майор! – позвал он.
Переверзев, шедший примерно метрах в пятидесяти позади, подошел к ефрейтору.
– Что случилось? – спросил он.
– Следов больше нет! – объяснил ефрейтор. – Вот только что были – и нет! Я уже и вперед прошел, и вокруг посмотрел – нет следов, и все тут!
– Так, давай возвращаться, искать, где ты их в последний раз видел, – сказал майор.
Они вместе двинулись назад, вдоль ряда людей. Пройдя метров двадцать, Куликов остановился и указал на след, ясно отпечатавшийся в болотистой почве.
– Вот он, последний след! А вот еще, перед ним… Хотя постойте…
Он присел на корточки, внимательно изучил отпечатки. Потом выпрямился, покачал головой:
– Провели они нас, командир! Люди здесь шагали дважды: сначала туда, а потом обратно. Это ложное направление! Они нас специально сюда заманивали!
– Где же тогда, по-твоему, настоящий след? – спросил майор.
– Скорее всего, мы его потеряли там, на вершине холма. Там место было сравнительно открытое, следов мало. Можно было шагнуть далеко в сторону, еще раз, а потом замести следы. И мы прошли мимо.
– Когда же они успели тут так далеко проторить тропу?
– А вот когда солдаты своего товарища хоронили. Мы ведь на целый час задержались. Они за это время все успели. Может, они для того и засаду делали, чтобы кого-то убить, выиграть время и эту ловушку приготовить.
– Да, ловушку… это ты точно заметил… – сквозь зубы пробормотал Переверзев.
Ему было досадно, что он позволил себя так легко провести. А еще ему было тревожно. В душе росло чувство притаившейся где-то рядом опасности.
– Пошли назад! – скомандовал он. – Давай, Андрей, проходи вперед. Ты у нас главный следопыт, за поиск следов отвечаешь. А мы за тобой.
И скомандовал своему отряду:
– Оружие к бою! Полное внимание!
Лязгнули переводимые затворы автоматов, лица у всех посуровели. Спецназовцы надели каски, солдаты последовали их примеру. Группа развернулась и двинулась в обратную сторону. Они прошли двести метров, впереди вновь показался холм. И вдруг оттуда, со стороны холма, на группу обрушился плотный автоматный огонь. Очень интенсивный огонь!
Положение было хуже некуда. Падать приходилось уже не на землю, а прямо в воду, в лужи или на болотистую раскисшую землю. И ползти по лужам, кишащим змеями. А огонь с холма шел такой, что трудно было голову поднять. Но мало этого: когда Разуваев и Куликов попытались податься правее, там их также встретил огонь противника. Одна из групп боевиков засела где-то в болоте и не давала спецназовцам обойти холм с этой
