– Что, плохо тебе?

Бен! Нашёл, блин, момент для злорадства.

– А ты как думаешь? – огрызнулась я. – Я хочу домой, в своё тело. Я же не демон, не призрак какой-нибудь, я такой же человек, как и ты.

И зачем я это всё выговариваю? Он, наверное, опять исчез и не слышит меня.

– Зачем тебе тогда моё тело? – Бен всё же продолжил диалог.

– Да оно мне нужно как рыбе зонтик! Я тоже жертва обстоятельств, меня запихнули сюда, не спросив разрешения.

Надо бы потише говорить, а то домочадцы услышат бубнёж за стенкой, и здравствуй, дурка.

– Не понимаю, как такое могло произойти, – в голосе Бена послышался оттенок грусти. – Это же нереально. Невозможно подселить душу одного человека в тело другого.

– Как видишь, можно. По крайней мере, законом точно не запрещено и проверено как минимум на двух придурках. А чего ты разговорился? Молчал, не отзывался, а теперь вдруг поговорить захотелось.

– Я не молчал. Когда сознание прояснялось, я пытался докричаться до тебя, но без толку.

Я поёжилась и обхватила руками согнутые в коленях ноги.

– И… как это? Ты сейчас как бы в своём теле, но не можешь им управлять?

– Да. И я эту позу с детства не принимал.

А, ну да. Джентльмены так не сидят.

– Я словно очень долго сплю, а потом бодрствую урывками, – пожаловался Бен. – Что-то вижу, что-то слышу, однако не могу ничего сделать. Не знаю, как долго я смогу ещё выдержать эти муки.

Моё положение было не многим лучше, но мне стало невыносимо стыдно оттого, что я ем приготовленную для него еду, сплю в его постели, играю с его собакой и купаюсь в любви его родственников.

– Меня очень задело, что некто в моём теле пытается совратить мою же сестру, – кажется, Бен снова начал сердиться. – Что она делала здесь в одной ночной рубашке? Зачем ты её… трогал?!

Я спрятала лицо в ладонях. Двойной фэйспалм, так сказать.

– Да что вы здесь какие-то все озабоченные! Чарли была в ночнушке, потому что у нас были посиделки перед сном. Болтали мы с ней по-дружески. И почему мне нельзя её обнимать, тем более когда есть повод? Я вообще люблю обниматься. Это мило и абсолютно не пошло. Да, кстати, никого насиловать я не собираюсь. Я, если ты не заметил, девушка.

Парень так долго не отвечал, что мне показалось, что связь опять прервалась.

– Девушка? Ты девушка?

– Угу. Слушай, а я могу у вас считаться леди? Я школу окончила, в университете учусь. Рисую, на скрипке играю. Правда, с рукоделием у меня не сложилось, но пуговицы я умею пришивать.

Завидная невеста, чё уж там.

– То есть… ты не англичанка? – бедный Бен с трудом подбирал слова.

– Не, я русская. А ещё я из будущего. У нас в России давно царя нет, у нас теперь республика. А у вас монархия осталась, но она так, чисто декоративную функцию имеет.

Тут я притормозила. С удовольствием бы рассказала ему о будущем, но решила лишний раз не травмировать бедолагу.

– Как тебя зовут?

– Варя. Полное имя Варвара, но мне оно не очень нравится. Так что называй меня Варя или Варежка.

Судя по тому, как он долго зависает от моих реплик, стоит с ним быть поласковей. Хотя я и так сама доброта, куда уж дальше. Хм, а ведь был таким уверенным, пока не узнал, что имеет дело с девчонкой. Главное, чтобы он недолго стеснялся, а то это раздражать начнёт.

– Варя, – его голос зазвучал приглушённо, – я приношу свои искренние извинения за то, что не скупился на обидные слова, которых ты недостойна. Пожалуйста, прости меня, если они причиняли тебе боль.

Погодите, он что, меня не только «тварью» обзывал? Коммуняка проклятая! Ну ладно, так и быть, прощаю. Я бы тоже на его месте ругалась.

– Да не извиняйся. Я же не извиняюсь за то, что порчу тебе репутацию.

– Верно, – с неохотой признал Бен после очередной тревожной паузы.

Я подгребла к себе подушку и обняла её.

– Бенни, я понимаю, что мы оба сильно влипли, но давай дружить. Наверное, ты очень хороший, раз тебя так любит Чарли…

– Зачем ты мнёшь подушку? – перебил меня Бен. Видимо, по-настоящему переживал за свой имидж.

– Как «зачем»? Я представляю, что это ты.

– А ты смелая.

– Не нужно много смелости, чтобы мять подушку.

– Девушки… Леди так себя не ведут. Не обнимаются с незнакомыми мужчинами.

– Ты мне почти родной.

К сожалению, ответа я так и не услышала. То ли его опять затянуло в муть подсознания, то ли обиделся. А что больше всего меня огорчило, так это то, что мы с ним не успели обсудить дальнейший план действий. Врозь же нам лучше будет.

Чарли умоляла не рассказывать о нашем с Озом приключении детям. Человек, изгнавший из дома автора сборника «О нравственности и добродетели», был обязан стать более достойной заменой. На деле же мои поступки граничили с плохим примером. Бесспорно, прекрасно то, что я отомстила обидчику Кейт, изловив его и отдав в руки правосудия, но мне же пришлось ради благородной цели обмануть родных, разгуливать по опасным ночным улицам и вырядиться в женское платье. Видите ли, что позволено вымышленному герою, то непростительно для Бенджамина Ханта. И, несмотря на то что Чарли отчитала меня, она живо интересовалась бытом ист-эндовцев и устройством полицейского участка. Знала же, что ей это всё для творчества может пригодиться.

А малявки обиделись на меня. А я им ничего плохого не сделала, просто ушла ловить маньяка, не рассказав на ночь сказку. Пришлось пообещать, что вечером обязательно продолжу знакомить их с приключениями Гарри Поттера и его друзей. Чтобы наверняка избавиться от клейма врага народа, решила откупиться. Взяла бумаги и понаделала лягушек и самолётиков. Не прогадала: Эмма и Фредерик пришли в неописуемый восторг от новых безделушек. Реально не рассчитывала на такую реакцию у тех, за чьи игрушки с радостью бы поборолись музеи и коллекционеры со всего мира. Эмма была счастливой обладательницей кукольного домика с кучей мебели и куколок, под командованием Фредерика находилась целая крепость с солдатиками, а сколько у них на полках стояло симпатичных мелочей! У меня руки так и тянулись к ярким фигуркам животных и механическим коробкам с танцорами. Однако кто разберёт детскую душу. Если бы самолётики не могли летать, то остались бы без должного внимания, так как детишки о таком чуде техники и не мечтали. Зато стая бумажных лягушек быстро заняла первое место