Телефон в моей руке чудом не ломается, когда я сжимаю его, представляя, как сделаю то же самое с ебучей шеей Фредди.

— Автомастерская «Фулхем», — бросаю взгляд в зеркало на Киана, сохраняя в голосе спокойствие, которого нихрена не чувствую. — Ты знаешь, где это?

Киан ухмыляется, и мне хочется съехать на обочину и выбить из него дерьмо десяти разных цветов, но он, должно быть, почувствовал сдерживаемую мной ярость, которая исходит волнами от моей кожи.

— Это тоже в Брюс Хилле, недалеко от паба, — подает голос парень. — Этот сервис нелегальный, но парни, что заправляют там, считают, что они главные на районе.

Я откладываю телефон на панель и выжимаю газ до упора.

— Разве они не подчиняются нам? — спрашиваю я. Нам стоит этим заняться.

— Нет. Это небольшая наркогруппировка, они работают независимо. Думаю, ты мог бы стать их поставщиком.

— Думаю и мог бы — два бесполезных слова, Киан. Ты должен это знать. Это не ко мне.

— За нами гонятся? — Шей оборачивается и смотрит через заднее стекло.

Въезжаю в Брюс Хилл и сбавляю скорость.

— Куда дальше?

— Езжай вперёд до кольцевой развязки и сверни налево, потом ещё раз налево и вниз по дороге. — Киан отстёгивает ремень безопасности и придвигается слишком близко ко мне. — Этим парням не понравится, если ты к ним заедешь.

Я следую указаниям Киана, и в поле зрения появляется большой ангар.

— Не хочешь рассказать нам, что происходит? — спрашивает Киан, пока мы подъезжаем к воротам. Двое парней вскакивают, когда я выхожу из Range Rover. Один из них начинает пятиться назад, едва не спотыкаясь о свои ноги, затем поворачивается и забегает в ангар. Должно быть, он собрался предупредить главаря.

Отлично.

Открываю дверь джипа, не оглядываясь, следует ли кто-нибудь за мной.

— Где Мейв Рейли? — спрашиваю у первого парня, который настолько тупой, что не сбежал.

— С Мясником, — показывает внутрь, и я хватаю его сзади за шею и вталкиваю в ангар. — Показывай.

Мы входим в тускло освещённое помещение, заставленное машинами. Мужчины, находящиеся внутри, останавливают свои дела и смотрят на меня.

— Кто из вас, клоунов, Мясник? — толкаю вперёд парня, которого держу перед собой. Тот падает, но быстро поднимается.

Никто не произносит ни слова.

— Человек задал вам, пиздюки, вопрос, — Шей становится рядом со мной. У него в руке пушка. Замечаю, что к потолку подвешен человек. Его бледная кожа и худое тело наводят на мысль, что он уже давно тут гниет.

— Там, — один из парней, одетый в комбинезон, указывает на закрытую дверь, и настоящий страх, которого я прежде никогда не испытывал, заставляет меня поторопиться.

— Осторожно, — Шей следует за мной по пятам, а я не свожу глаз с этой чёртовой двери, поворачиваю ручку и открываю.

— Никому не двигаться, — голос Киана раздаётся позади нас, и я не оборачиваюсь, чтобы посмотреть, с кем он говорит.

Моя кожа яростно горит от развернувшейся передо мной сцены. Внутри меня всё бушует, и безумный зверь борется за то, чтобы выбраться из клетки.

Мясник навалился на вопящую Мейв; его штаны болтаются на лодыжках, и он рвёт на ней одежду.

Моё благоразумие начинает лететь в чёртову бездну.

Оно разбивается вдребезги.

Меня толкает вперёд жажда пролить как можно больше крови. Я оказываюсь за спиной этой ёбаной скотины раньше, чем он успевает понять, что мы вошли в комнату. Крепко обхватываю руками его жирную шею. Он вдвое больше меня, но ничто не сможет сравниться с адреналином, который подстёгивает меня. Я оттаскиваю его от Мейв, и мы оба заваливаемся назад, пока моя спина не встречается с полом. Его туша на мне, и я сжимаю сильнее его шею.

Мясник вскидывает кулаки и пытается ударить меня в лицо, но я держу голову вне его досягаемости, не ослабляя хватки. Дикий рёв срывается с моих губ, и я ещё крепче сжимаю руки, чувствуя, как его удары превращаются в пощёчины. Я хочу, чтобы он сдох.

Встречаюсь взглядом с Мейв, и даже ужас, плещущийся в её карих глазах, не может заставить меня ослабить смертельную хватку. Я давлю, пока он не теряет связь с этой землёй и его кости под моим предплечьем не обмякают. Раздаётся щелчок, доставляющий мне несказанное удовлетворение, и я отбрасываю его тело в сторону. Внутри меня всё ещё бурлит жестокость, и я пытаюсь успокоиться за то время, что требуется мне, чтобы подняться и подойти к Мейв.

Она скулит, пытаясь собрать клочья ткани своего топа на груди. Я прикидываю масштаб повреждений на её теле, разжимаю кулаки и, опустившись на колени, поднимаю её с пола. Шей маячит у двери и держит наготове пушку.

— Ну что, поехали?

— Да, — отвечаю ему, вынося Мейв из комнаты. Киан, увидев её, делает шаг навстречу, но останавливается, взглянув мне в глаза. Я не могу сейчас контролировать себя и не хочу, чтобы он был рядом с ней.

— Мой брат, — шепчет Мейв, словно вынырнув из забытья.

— Сначала нам нужно тебя осмотреть, — мы проходим через толпу мужиков, и Мейв настороженно замирает в моих объятиях.

— Нет, там мой брат, — она извивается, пытаясь высвободиться, но я крепче прижимаю её к себе.

— Нам нужно, чтобы тебя осмотрели.

Мейв не слышит моих слов, у неё начинается истерика. Она отталкивает меня, пытается вырваться из моих объятий, но я не останавливаюсь. Не отпускаю её. Не могу.

Она кричит и плачет, когда я покидаю ангар.

— Джек, я никогда тебя не прощу.

Я смотрю на неё сверху вниз, борясь с озверевшим чудовищем внутри себя, которое всё ещё не успокоилось. Снаружи, на свету, видно, что её лицо опухло, из уголка рта стекает струйка крови. Она выглядит гораздо хуже, чем мне показалось поначалу, когда мы были внутри. Один вид её ран причиняет мне почти физическую боль, как будто мою кожу исполосовали ножом.

— Мне похуй, что с твоим братом, — цежу сквозь стиснутые зубы.

— Не смей его бросать, — она тянет руки к моему лицу, и мне с трудом удаётся удержать её на весу и увернуться от ударов.

Киан подскакивает к нам. Он смотрит только на Мейв, не обращая внимания на меня.

— Обещаю, я спущу его вниз и отвезу в больницу.

Мейв облегчённо выдыхает и прекращает своё нападение на меня. Она кивает Киану так, словно без этого он не станет выполнять своё обещание.

— Дай мне слово.

— Я бы не стал тебе врать, — произносит Киан.

Я стискиваю зубы.

— Все сделано? — спрашивает