У Касуми бешено колотилось сердце, но она чувствовала, что своим молчанием дает Асако преимущество.

– Может быть, снимете пальто? Я включу печку. – Собственный голос показался Касуми удивительно спокойным и красивым. В груди все сжималось, но она безотчетно выпрямилась, взяла себя в руки: теперь голос принадлежал идеальной молодой жене. Незваную гостью он тоже поразил.

Асако молча приподнялась, небрежно сбросила верх пальто, вытянула из-под себя подол. Касуми, глядя на это сзади, подумала: «Это хуже, чем страх перед вором. Если я не продержусь…»

За спиной лениво стягивающей пальто Асако она взглянула на себя в настенное зеркало. Фартук поверх бежевого свитера с круглым вырезом – в какой-то степени деловая одежда. Касуми не знала точно, во сколько Кэйити придет с работы, и взяла в привычку перед тем, как готовить ужин, подкрашиваться, поэтому ее лицо по сравнению с усталым видом Асако выглядело намного свежее. Убедившись в этом, она, несмотря на неприятную ситуацию, даже испытала некоторое удовольствие.

Асако, сняв пальто, встала, чтобы повесить его на вешалку. На груди поверх лилового свитера висел большой кулон, похожий на золотую медаль. Касуми подошла, взяла пальто, сама его повесила. Ее охватила странная потребность делать что-то полезное: она включила в комнате свет, потом бросилась к газовой печке и, присев на корточки, зажгла огонь. Асако по-прежнему сидела на стуле и пристально смотрела на дверь. Не иначе, готовилась сразу броситься на Кэйити, едва тот вернется.

– Вот, пожалуйста, можете почитать. – Касуми положила на стол несколько журналов и тут же вернулась на кухню.

Оттуда она искоса поглядывала на Асако, которая послушно листала журнал.

«Пока все нормально, – думала Касуми. – Но что делать, если она пришла, чтобы убить Кэй-тяна?!»

Если такое случится, Касуми должна будет немедленно кинуться на помощь. Она неосознанно задержала взгляд на сковороде, сняла ее и положила так, чтобы была под рукой. Пригодится, чтобы в опасный момент ударить врага по макушке.

Время текло в странном напряжении. Касуми продолжала мелкими кусочками нарезать яблоки и постепенно с удивлением заметила, что успокаивается; ей не верилось, что она так надолго испугалась. Конечно, спокойствие она сохраняла только внешне. Если она сейчас на глазах Асако попытается подойти к телефону и позвонить Кэйити на работу, чтобы предупредить об опасности, Асако, скорее всего, прыгнет пантерой и выхватит трубку. Если же попробовать выйти, чтобы позвонить из служебного помещения на первом этаже, Асако, вне всякого сомнения, ее не отпустит. В любом случае оставалось лишь в бессилии ожидать возвращения Кэйити. Касуми размышляла, как быть, и тут ее осенило: возможно, именно сейчас, когда Асако заявилась к ним, чтобы выяснить все насчет женитьбы Кэйити, им представится прекрасная возможность решить эту проблему раз и навсегда. Наблюдая за кастрюлей, где варились яблоки с сахаром, Касуми опять краем глаза взглянула, что делает гостья. Асако припудривала лицо. Касуми не выключила радио, и льющийся из него джаз безразлично заполнял пространство между молчавшими женщинами. Асако повернулась к ней и что-то сказала. Касуми сделала вид, что не слышит. Внезапно музыка прервалась.

«Эта женщина спокойно пришла в чужой дом, теперь спокойно выключила радио». При этой мысли сердце в груди Касуми быстро забилось уже от гнева.

– Вы поженились в сентябре? – громко спросила Асако. Голос ее звучал ровно и спокойно, без язвительности.

Касуми промолчала.

– Если не хотите, можете не отвечать. Вы-то ни в чем не виноваты.

Это обращение – словно к ребенку! – Касуми тем более не удостоила ответом.

Она рвала и мыла листья для салата, ее руки дрожали от гнева. «Вы-то ни в чем не виноваты!» Почему она должна терпеть такое унижение? Но нельзя сказать, что она совсем уж не виновата. Когда в парке Арисугава они с Кэйити решили пожениться, непосредственным поводом для этого стала именно Асако: если подумать, та практически сыграла роль бога любви.

В эти дни у Кэйити на работе было посвободнее, сотрудников компании отпускали в определенный час, и ему уже было пора вернуться домой. Касуми все просчитала. Нельзя нервничать, злиться или сердить незваную гостью. Лучше всего показать ей, что они уже полностью сложившаяся, настоящая супружеская пара.

Касуми вдруг вспомнила, что на балконе сушатся две постиранные рубашки Кэйити.

Она прошла мимо Асако к балконной двери.

– Куда? – На этот раз голос Асако прозвучал резко, требовательно.

– Мне нужно снять белье, – сдерживая раздражение, смиренно ответила Касуми.

Она должна была сказать: «Я что, должна в собственном доме спрашивать разрешения, чтобы снять белье?!»

Но Касуми решила не давать воли гневу, а показать этой женщине безмятежную, устоявшуюся жизнь домохозяйки. На балконе было очень холодно. Солнце уже село, лишь небо светилось отражением его последних лучей. И под этим светом, излучаемым ночным небом, внизу четко просматривались деревья и даже камни на земле.

Рубашки висели в углу балкона перед спальней; Асако со своего места не могла их видеть.

В этот момент неожиданно и удачно появился Кэйити: он приближался к воротам. Касуми облегченно вздохнула – не иначе, это была помощь свыше.

Кэйити даже зимой не носил длинное пальто; в синем полупальто с поясом, с непокрытой головой он походил на студента. Он прошел через ворота, глядя вверх, на балкон.

Рукой с только что снятой рубашкой Касуми описала в воздухе большой круг и указала в сторону комнаты. Кэйити недоуменно остановился.

Касуми хотела знаками заранее предупредить его, к чему надо готовиться. Она отставила мизинец и сделала вид, будто пьет из стакана яд. Кэйити помахал рукой в знак того, что не понял, но, несомненно, сообразил, что эта пантомима – не шутка и жена совершенно серьезна.

В конце концов Касуми попыталась написать в воздухе «Асако», изобразила начало имени, но до Кэйити все никак не доходило. Касуми не беспокоило, что ее долгое пребывание на балконе может раздражать Асако, но Кэйити встревожился, жестом показал «иду!» и скрылся за дверью.

Касуми облегченно вздохнула; она была довольна, что перед тем, как Кэйити окажется лицом к лицу с Асако, сама она дала ему понять, что с ним заодно. Это в любом случае победа.

Касуми с рубашками поспешно вернулась в комнату: Асако покосилась на нее, но Касуми не обратила внимания. Она обдумывала, как встретить Кэйити, чтобы это выглядело непринужденно.

Звонок в дверь прозвучал неожиданно. Асако шевельнулась. Касуми с невозмутимым видом направилась к двери, с улыбкой открыла. Как обычно, подставила мужу щеку для поцелуя, но при этом ткнула его пальцем в живот.

Глядя в лицо удивленному Кэйити, она