Хороший вопрос.

– Нет. Прежде всего накуплю для дедушки и бабушки разную кухонную утварь, сделанную уже в двадцать первом веке. Например, диспенсер для льда в морозилку. Говорят, полезная штука.

– Настоящая революция, – согласился он. – Это преобразит твою жизнь.

– Еще куплю тот смеситель, к которому давно присматриваюсь.

– И не забудь пополнить запас блесток, – подсказал он.

– Само собой. А все остальное отложу.

– На черный день?

– На создание собственной косметической компании.

И снова мы оказались на запретной территории, куда я до сих пор пускала разве что Каталину. Слишком уж это личное, слишком чувствительное. Но что-то подсказывало: Марко не станет надо мной смеяться.

– Собственной компании? Что же это выходит: ты используешь деньги моего отца, чтобы стать нашей конкуренткой?

– Просто это моя мечта.

– Хорошая мечта, – согласился он. – И спасибо за прямоту. Мало кто из конкурентов заранее предупреждает, что намерен бороться со мной за косметический рынок.

– Всегда пожалуйста. А как насчет тебя? О чем ты мечтаешь?

– Унаследовать от отца «КРТ Лимитед», – ответил он, впрочем, без особой убедительности в голосе. – Будем надеяться, это произойдет лет через двадцать, не раньше – но я уже много лет тружусь ради этого. – Помолчав немного, он добавил: – Того же хочет и Крейг.

– Аа…

Выходит, если Марко победит, Крейг проиграет. Я не могла понять, как к этому относиться, и была удивлена тем, что испытываю сложные чувства. Разумеется, я должна желать победы Крейгу – как же иначе?

– Болеешь за Крейга? – спросил он, и вновь я поразилась его проницательности.

– Ты будто видишь меня насквозь, – уклончиво ответила я, не желая ни признавать, что он прав, ни – тем более – сообщать, что он, возможно, чуточку ошибся.

– Пожалуй, – согласился он. – Например, точно знал, что ты придешь сегодня – и не ошибся.

– Откуда знал?

– Выражаясь твоим языком, я сформулировал о тебе гипотезу.

– Какую? – не удержалась я.

– Что ты достаточно любопытна, чтобы не удержаться и выяснить, что мне от тебя понадобилось.

– Ты исходишь из неверной посылки, – нахмурившись, ответила я. – Большинство людей на моем месте пришли бы. Это ничего не значит.

– Учитывая обстоятельства, большинство бы осталось дома.

«Он про те обстоятельства, что оранжевые и в блестках?»

– Если бы я пригласила тебя на обед, хочешь сказать, ты бы отказался?

Он наклонился ко мне, снова направил в мою сторону эту свою неотразимую улыбку, от сияния которой задрожали колени.

– Анна, ты приглашаешь меня с тобой пообедать?

– Но мы ведь уже…

Я оборвала себя на полуслове. Разумеется, он просто меня дразнит – а я устала, взбудоражена всем происшедшим и поэтому слишком уязвима для его обаяния. Лучше не говорить ничего такого, о чем потом пожалею.

Да, дело вовсе не в том, что он сам по себе такой обаятельный, – и эту гипотезу я непременно докажу. Прямо сейчас!

– Знаешь, лучше потренируй свои чары на ком-нибудь другом! Не так уж ты неотразим, как о себе воображаешь. Это раздражает, только и всего.

Я, конечно, преувеличиваю, но Марко и вправду меня раздражал. И не только тем, что рядом с ним я чувствовала себя беззащитной. Он использовал против меня мою любознательность, а это сродни кощунству. Любознательность можно использовать только во благо. Например, для создания губной помады, которая не смажется во время еды и продержится с утра до вечера.

– Прошу прощения. Поработаю над тем, чтобы мои чары соответствовали твоим высоким стандартам. Но слишком увлекаться не буду – это может все погубить.

– Что погубить? Как?

– Ну, знаешь, не хотелось бы, чтобы ты в меня влюбилась.

«Из всех самовлюбленных, наглых, эгоцентричных…»

– Смешно. Просто смешно!

Он пожал плечами.

– Не я же здесь то и дело заговариваю о том, как я привлекателен.

Я открыла было рот для суровой отповеди, но тут же закрыла. Возразить было нечего.

– Просто объективный факт. Например, «Порше» – объективно красивый автомобиль, только не для меня. На мой вкус, слишком пафосный и слишком быстрый. Мне «порше» не нужен. Даже прокатиться на нем не хотела бы.

– А со мной, значит, хочешь прокатиться… или на мне?

От этого намека я невольно покраснела – и тут же снова разозлилась.

– Спасибо, мне хватает Бетти.

– То есть с этой ржавой колымагой ты сравниваешь моего брата?

– Вовсе не… ты все не так понял!

Его ухмылка подсказала мне, что это не случайность.

– Ты просто невыносим! – сообщила я.

– Так точно, – весело согласился он.

– Тебе доставляет удовольствие меня злить!

– Вот именно, – подтвердил он.

– И прекрати со мной соглашаться! – Трудно злиться на того, кто безропотно принимает все твои обвинения.

– Прости, – отвечал он тоном, начисто лишенным раскаяния.

Он страшно меня разозлил, но в то же время я наслаждалась каждой секундой этой пикировки. И не могла понять, как одно уживается с другим.

– Ты сам сказал: Крейг влюбится в меня, потому что привык во всем с тобой соперничать. Но когда это случится, ты не боишься, что не захочешь ему уступать и решишь оставить меня при себе?

– Да нет, вряд ли. Мне кажется, об этом беспокоиться не стоит.

Упс! Меткий удар. Разумеется, я и не хочу, чтобы Марко в меня влюблялся, но все же его ответ задел мою гордость.

Должно быть, он заметил, что я изменилась в лице, и поспешил добавить:

– Давай просто установим правила. Я уже понял, как ты любишь правила. Все просто: я не влюбляюсь в тебя – ты не влюбляешься в меня.

– Договорились! – ответила я, даже не дав ему закончить. Соблюдать такое правило будет проще простого!

– Рассказать тебе секрет? – спросил он.

– Валяй. – После всего, что он обо мне выведал, не мешало бы и мне познакомиться с какими-нибудь его секретами.

– Я немного завидую.

На один безумный миг мне показалось: завидует Крейгу, потому что я влюблена в него, а он хотел бы… Но тут же поняла, какая это чушь. Просто смешно!

– Чему?

– Кажется, ко мне никто никогда не испытывал того, что ты чувствуешь к моему брату. Серьезно. Не припомню ни одной женщины, которая хотела бы быть со мной просто так. Потому что я – это я.

– А ты сам когда-нибудь такое чувствовал?

– Даже ничего похожего, – признался он. – Честно говоря, вообще не очень верю в любовь.

– Любовь существует, – заверила я. – Я ее видела!

Марко заметил, что я повторила его сегодняшнюю шутку про телевизор, и улыбнулся.

– Похоже, встречаться с тобой – дело нелегкое! – заметила я, желая его подразнить; но улыбка Марко померкла, и я поняла, что ляпнула глупость.

– Да, это мне уже говорили. – В голосе его прозвучала неподдельная боль. В тот