Шрифт:
Закладка:
Очень старался, видно. Хотел поразить меня своими познаниями.
– Шедебр? – переспросила со смехом.
– Круто, – перефразировал он.
– Что ещё ты успел выучить?
– Любовь моя!
– О-о-о…
– Я скучаль…
Его акцент был таким смешным. А Ларри всё выдавал и выдавал то, что выучил. Но вдруг перешёл на английский.
– И еще… как же это? По-английски это: «Gorgeously».
– Великолепно?
– Да! Великолетно.
– Лепно, – поправила я.
– Летно?
– Ладно, потом подучим. Надо же, как круто! Это в честь чего?
– Просто так. Но если хочешь – подарок на день рождения.
– На прошедший или на будущий?
– На следующий я тебе что-нибудь ещё подарю, – пообещал он.
Заманчивое предложение.
– А вообще, здесь можно хранить наши секреты.
– Секреты? Я думала, у нас нет друг от друга секретов, – притворно нахмурилась. – Только не говори, что ребёнок Алисии всё-таки твой.
Он с преувеличенным драматизмом поднял вверх руки и закатил глаза.
– Нет, конечно же. Ну, мы можем записывать какие-нибудь события и складывать сюда, а потом, спустя время, читать.
– Интересно…
– Давай начнём прямо сейчас, – загорелся идеей Ларри, заметавшись по комнате в поисках нужных вещей. – Есть здесь где-нибудь бумага и ручка?
Вот и обнаружился недостаток в номере люкс. Бумагу мы так и не нашли. Хорошо, что у меня есть с собой и блокнот, и ручка – умные мысли записываю. Или чьи-то цитаты, вроде: «Бывало и похуже, прорвёмся», которые потом меня мотивируют. Вот так почитаешь, получишь мысленный пинок в нужное место и идёшь дальше.
Сперва написала я и отвела руку с «творчеством» в сторону.
– Не подглядывай.
Он на секунду задумался над своим листом в клетку, затем быстро что-то там наскарябал и улыбнулся.
– Давай. Ты первая.
Я не стала читать. Протянула ему свой лист. Там было всего три слова. Угадайте, какие?
Потом Ларри повернул ко мне свой: «Я рад, что мы встретились».
– Сегодня или вообще? – уточнила на всякий случай.
– И то, и то. Так, давай, теперь аккуратно сворачиваем и кладём внутрь.
– И когда будем писать следующие? Только не говори, что мы так и будем встречаться раз в месяц, писать записки и вновь расставаться.
А что ты, Аня, предлагаешь? Переедешь жить к нему? Он сто раз предлагал, так это ты у нас девушка с принципами.
Да, с принципами. Для меня настоящая любовь – это не взять всё самое лучшее сразу, а довериться человеку целиком. Если любишь – женись. Сомневаешься – думай. А вот эти половинные отношения: полумуж, полужена, «сейчас вместе, а там посмотрим, вдруг не понравится» – мне непонятны. Что значит «вдруг»? Любовь – это не только приятные сюрпризы в виде подарков, цветов и ухаживаний, но и ответственность, и обязанности, в конце концов. Я это понимаю. Может, мама так воспитала, может, само так сложилось, но как решила в шестнадцать лет, так и верю: у меня будет только муж, и никаких «проб и ошибок».
Ларри ничего не сказал. С присущим ему мастерством переключился на новую тему. Спросил про работу, я с вдохновением стала описывать.
– Значит, ты не расстроена, что открытие магазина в Румынии отложилось?
– Что? Откуда ты знаешь?
Я совершенно уверена в том, что не говорила ему об этом. Мы вообще про работу не разговаривали!
– Я наводил о тебе справки, – признался он, проводя рукой по шевелюре. Явный признак смущения.
– Что-что?
– Должен же я был знать, что всё у тебя в порядке.
– Но как?
– Пусть это будет секретом.
– Мэй? – предположила я.
Почти пальцем в небо. Вряд ли она. Но не стал же Ларри специально для этого нанимать людей и устраивать слежку?
– Нет. Она же девчонка. К тому же твоя подруга. Сразу бы раскололась.
И тут меня осенило.
– Найл, значит.
Ларри пожал плечами. Но крохотная улыбка у кончиков губ его выдала.
– Да не буду я его бить.
– Потому что я уже это сделал.
– Что? Когда? За что?
– Когда он привёл тебя в студию.
Под мой недоумённый взгляд он засмеялся и пояснил:
– Ну, сначала хотел, конечно, поколотить. Но потом, раз уж всё хорошо завершилось…
Но последних словах речь его стала плавнее, и сам он медленно обогнул разделяющую нас часть кровати и оказался так близко, что руки без труда обвили мою талию, а лицо окунулось в волосы.
– Мне нравится, как ты пахнешь. И нравятся твои волосы, – прошептал он, касаясь прядей руками и нежно пряча их за уши. – И брови. И глаза. И ресницы. И нос, – неспеша перечислял он, целуя меня в кончик носа. – И щеки, – ещё один поцелуй. – И губы.
Губы особенно. Потому что одним поцелуем дело не обошлось.
А нам никто и не мешал.
– С тебя еще сто поцелуев, – прервавшись на миг, заявил Ларри.
– Ладно. А кто считать будет? – легко согласилась я.
Он не ответил, вновь продолжая прерванное. Руки крепко держались за талию. Я знаю, ему со мной трудно, но в то же время была абсолютно уверена, что Ларри не позволит себе ничего лишнего. Только сто поцелуев.
За окном вела свою бурную жизнь Москва. Совсем близко – Красная площадь, куда мы наверняка направимся позже. А на цокольном этаже молоденькие администраторы уже публикуют в Инстаграм снимки. Скоро все будут знать, что Ларри в Москве. Начнётся охота. Я снова буду делить его с целым миром влюблённых в него девиц.
Но не сейчас.
Не в эту минуту.
Не наши сто поцелуев.
Глава 16
До города моего детства мы добирались на такси. Можно я умолчу о стоимости? Ларри и бровью не повёл, когда я перевела ему в фунты. Но вариантов было немного. Рисковать и ехать на поезде пять часов не стали. Увидит нас какая-нибудь сумасшедшая, и все пять часов будет виснуть над Ларри. Бр-р-р!
Да, я эгоистка. Мне итак его не хватает, чтобы ещё и в редкие минуты вместе делить его с кем-то.
Зато доехали прямо до дома. И чем меньше пути оставалось, тем большее напряжение я ощущала. Как нас воспримет мама? Отец вроде был спокоен, предоставив мне самой решать, как поступать.
Однако меня ждал сюрприз.
Стоило маме открыть дверь, я сразу услышала голоса.
– Привет! У нас кто-то есть? – сразу встревожилась.
– Привет. Бабушка с дедом зашли познакомиться.
– А-а-а, – протянула я, не зная толком, как относиться к такому событию.
С бабушкой и дедом я виделась очень редко – из-за переездов в Москву и Лондон, но когда приезжала к родителям, обязательно их навещала. В свои семьдесят семь оба выглядели отлично – подтянутые, улыбающиеся. Даже на подорожание цен на еду и лекарства бабушка жаловалась с улыбкой, а дед всегда осаждал:
– Не плачься, не плачься. На что тебе ещё тратиться?
Я коротко сообщила Ларри, с кем ещё ему предстоит познакомиться.
– Ой, у меня нет им подарков, – огорчился он.
Правда огорчился! Видимо, очень хотел произвести хорошее впечатление.
– Не переживай, – коснулась его плеча я, чувствуя внутри приятное тепло. – Они просто хотят тебя увидеть. Для них ты – как заморский принц, в диковинку.
Я не переборщила. Стоило нам переступить порог зала, где, к моему удивлению, был выдвинут стол, расставлены приборы и всякие разные вкусности, от которых тут же с дороги потекли слюнки, бабушка бросилась мне в объятия.
– Анечка моя дорогая приехала! Наконец-то! Скоро забуду уже, как внучка родная выглядит.
– Пора осваивать интернет, бабушка. Буду отправлять тебе фотографии, – засмеялась я, поочередно подставляя обе щеки.
– Да ну, какой мне уже интернет этот ваш, – махнула рукой она, а потом, бросив короткий взгляд на Ларри, зашептала, словно боялась, что он поймёт нас: – Я на твоего иностранца пришла посмотреть. А то все говорят, говорят, а кто этот парень? Он по-русски-то как?
– Не понимает.
– Вообще не слова?
Я засмеялась.
– Ну, всё, что знает, он вам сегодня выдаст.
Бабушка продолжала держать меня за руки, как могут только люди старшего поколения, так тепло и по-родственному.
– О-о-о,
