об этом не буду. Жил я в очень богатой семье, но там до меня никому не было дела. Как будто меня завели в качестве мебели. Сборище эгоистов, которым плевать друг на друга. Что уж говорить о собаке. Зачем они взяли меня? Не пойму. Я был пустым местом. Меня вечно ругали, даже могли ударить, несмотря на мои габариты. Это, знаешь ли, неприятно, мягко говоря – когда тебе делает больно тот, от кого ты ждешь ласки. Как-то раз я плюнул на все и убежал на улицу через поднятые ворота. Бежал куда глаза глядят, не разбирая дороги. Потом по касательной столкнулся с машиной и убежал во двор старинного дома. А двор такой, как колодец. Просто страшный сон для тех, у кого клаустрофобия. Там уже понял, что приложился о машину сильнее, чем мне показалось сначала. Мне стало тяжко дышать, и несколько часов я просто лежал на земле. А потом меня нашли Оля и Стеф и забрали к себе.

– А мы думали, что ты грустишь по прежним хозяевам, когда ты тосковал.

– Нет, мне просто было паршиво и мерзко на душе, и от этого хотелось выть, – признался Тор. – В какой-то момент я думал, что все люди поголовно ужасны. Но ты и твои созданные меня переубедили. Хоть вы и не совсем люди, но когда-то же были ими.

– Как тебе твое новое имя? Может, ты хочешь, чтобы я звал тебя твоим старым именем?

– О-о нет! – встрепенулся мой питомец. – У меня новое имя, которое мне очень импонирует, и новая жизнь, где я чувствую, что нужен. А старое… Пусть останется в прошлом.

Мы собрали оставшиеся вещи, и пока я настраивал окно портала, Тор в нетерпении топтался рядом.

– А там много места, где можно побегать? – спросил он у меня.

– Вдоволь. Целая усадьба с огромным садом, пруд, беседка. Придомовая территория приличная. Да и сам особняк большой.

– Эх, хорошо, – отозвался Тор. – А залив там есть в этой Альтарре? Вот как в Питере Финский, например.

– Финского залива там нет. Зато есть Сапфировое море. И вообще, в Южной империи тепло. На то она и Южная. На Эсфире именно на юге самая короткая зима – всего пару месяцев, и морозы не больше трех-пяти градусов.

– Мне по нраву такая погода, – промолвил Тор. – Не люблю холода, если честно.

– Меня холода не пугают, я вырос на севере Европы. Но причину моего переезда ты уже знаешь.

– Как ты только будешь ее искать, – задумался Тор. – А у тебя ее вещей каких-нибудь не осталось? Я мог бы поискать по запаху.

– Кое-что на память я сохранил, но за столько лет там уже никакого запаха не осталось, – признался я.

Пес вздохнул.

– Запомни, никому ни слова о ней, – напомнил я.

– Помню, помню, – ответил Тор.

Портальное окно в пространственной материи уже ожидало нас, призывно сияя золотистым светом.

– До свидания, Петербург! – прошептал я, заходя в портал.

– Валим на моря-я-я-я! – прокричал Тор, чуть ли не сбивая меня с ног.

И вот мы уже второй час раскладывали наши вещи в новом доме. Тор ушел на кухню, откуда послышался грохот кастрюль.

– Ага, пусто. И тут ничего. И тут мышь повесилась. Так, а у нас пожевать что-нибудь есть? – донесся до меня его голос. – Или новенький набор кастрюль тут для красоты стоит?

– Пока что второй вариант верный. Я еще не приобрел артефакты с домовыми духами, извини. И помощников не нанял.

– Ты хочешь, чтобы я помер с голоду? – в дверном проеме показалась голова моего пса, глаза которого смотрели жалобно и с укоризной.

– Не бойся, не помрешь, – успокоил я его. – Мариус как-то говорил о хорошей таверне, где очень вкусно готовят. Там можно заказать доставку еды. Сейчас попрошу его прислать мне номер этой таверны.

Мариус в ответ на мою просьбу предложил зайти к нему в гости на обед вместе с Тором, пообещав тому свиную рульку. Стоило нам с питомцем выйти за ворота, где нас уже ждал заказной экипаж, как меня вдруг с невероятной силой потянуло к морю. Я не мог противиться этой неимоверной тяге и предложил Тору съездить на ближайший пляж, а уже потом к Мариусу в гости. Пес смерил меня недоуменным взглядом:

– Ни рожна мне непонятно, что ты задумал, Эрик, но очень интересно.

– Да я сам понять не могу, что со мной, – признался я Тору. – Но меня так тянет туда, аж сил нет! Давай хоть ненадолго съездим на пляж, а?

– Давай, – согласился пес. – Но ненадолго! Пустота в моем желудке скоро песни запоет. А мечты о той рульке, которую мне твой друг обещал, бередят мою душу ежеминутно.

Берег Сапфирового моря встретил нас теплым осенним солнцем, прохладным бризом и криком чаек, пытавшихся отобрать что-то из рук у двух странно одетых мужчин.

– Это что еще за беглые сыны цыганского табора? – пробормотал Тор, в замешательстве наблюдая, как мужчины, действительно одетые как солисты ансамбля цыганских песен и танцев, уворачиваются от чаек, которые хищно целились на осенние лакомства в руках обоих – кусочки яблока и тыквы на палочке, покрытые карамелью.

– Фу, пошли! Фу, я сказал! Не отдам! Идите к троллям, троглодиты поганые! – вопил один из мужчин, отмахиваясь от настырных птиц.

– Вот же черти, брысь! – кричал его друг.

– Какая дурацкая у него шляпа, – заметил Тор. – Еще и этот красный цветок сбоку. Это такая мода на Эсфире? Держите меня семеро… Хорошо, что я собака.

– Нет, это не стиль Эсфира, – пояснил я своему псу. – Это скорее два каких-то городских сумасшедших.

Чувство эйфории и необъяснимой тяги к этому месту постепенно проходило. Я и сам не мог объяснить себе, что это вдруг на меня нашло.

– Поехали к Мариусу, – сказал я Тору, и мы направились к повозке.

Пока Тор разминал лапы, бегая по саду, мы расположились на веранде, обсуждая последние новости столицы Южной империи и прошедший мальчишник, который я пропустил, присматривая за племянниками, пока Вальгард был с Астрид в родильном отделении госпиталя. В какой-то степени у меня с племянниками тоже был мальчишник. Только вместо алкоголя – молоко с медом на ночь, вместо разговоров на мужские темы – чтение сказок и бесконечная беготня с игрушечными мечами и стрелами. И бесконечные «а почему», «а для чего», «а можно», «а как это». К ночи у меня гудела голова, несмотря на то что я вампир. Как женщины справляются с этим каждый день, ума не приложу.

– Как себя чувствует Астрид? – спросил Мариус, наливая мне в бокал эльфийского вина.

– Превосходно. Они вроде как нашли с Вальгардом толковую няню на особые случаи и даже смогут появиться на вашей с Эмилией свадьбе. Ненадолго, конечно.

– Мы будем рады с Эми видеть их. Как племянницу назвали?

– Хельга. В честь нашей с Вальгардом матери. Отец, женившись на ней, так ее полюбил, что после ее смерти, когда Вальгарду исполнилось три года, ходил как в воду опущенный. Потом отошел, конечно. Жизнь-то на месте не стоит. Но больше так и не женился. Говорил, что, может быть, женится, если встретит женщину, подобную нашей матери, но… Не случилось.

– Ну, теперь понятно, в кого ты такой, – усмехнулся по-доброму Мариус. – Гены пальцем не размажешь.

Я рассмеялся, подумав, что мой друг, в общем-то, прав.

– Кстати, я извиняюсь за небольшой беспорядок здесь, – Мариус обвел рукой гостиную. – Мы еще не успели с Эми разложить все ее вещи, которые она перевезла из родительского дома. Один ее гардероб чего стоит. Там только платьев около сотни наберется, если не больше. А всяких туфель, вуалеток, сумочек, украшений и всего прочего – даже считать страшно! Косметика – то вообще отдельный разговор и три чемодана величиной с княжество Элендиль. В такие моменты я думаю, что быть женщиной – чертовски нелегкая работа. А быть красивой женщиной – так вообще адский труд.

– И не говори, – согласился я, и мы расхохотались.

Раздался тихий хлопок, и около камина появился объемный сверток из бумаги.

– Это моя Эми прислала снимки и портреты в рамке, которые она захотела забрать в этот дом, – пояснил Мариус, подняв бумажный пакет.

Разорвав упаковку, он убедился, что стекла фоторамок целы, и, смяв обертку, бросил ее в камин.

– Оставлю пока снимки здесь, –