Я не знала насколько сильно Атлас зол, но когда направилась к нему, смотрела только в глаза. Не понимаю, что хотела прочесть в глубине, ведь душа Атласа всегда была сокрыта от меня. Я никогда не могла понять кто он демон, который жаждет крови или защитник что оберегает свою добычу?

Я позволила своим глазам скользнуть всего на миг по его груди, ведь до этого Атлас всё время стоял ко мне спиной и задохнулась. Тело пробила дрожь. Сознание затопил страх. Я видела перед собой его тёмный образ, который так часто преследовал меня во снах. Так долго. С того самого мгновения, как впервые бабушка Ружа раскинула карты на мою судьбу и сказала, что в моей жизни много тайн много тех дорог, которые приведут в неизвестность. И одной из этих троп был Атлас. Мужчина, о котором я ничего не знала. Мужчина, хранивший так много тайн за своей душой. И это пугало. И это притягивало словно магнит сильно беспощадно и так невыносимо близко.

«Он станет камнем преткновения для твоих убеждений», — говорила бабушка Ружа.

И теперь, когда я увидела знак на его груди, прямо на сердце символ, идентичный моему, забыла, как дышать. Атлас не пытался рассказать, почему на его коже тот же самый оберег что имелся у меня на теле? Он молчал, ожидая, когда я задам первый вопрос. Вопрос, точнее, сотни вопросов затопили меня изнутри и готовы были слететь с языка, но я понимала, Атлас не ответит ни на один из них. Если только не сочтёт, что это выгодно для него. Уверена правда которую хранят наши символы, не является для него выгодой. Это мне хотелось узнать, почему два совершенно незнакомых человека имеют одинаковые символы на коже?

Медленно я подняла свой взгляд и тогда увидела на миг, которого хватило жажду. Тот самый голод, которым было наполнено моё тело. Его рука сковала мой подбородок. Его взгляд заставил моё тело окаменеть. Его кожа ужалила горячими всполохами, в тех местах которых он касался. И я готова была задрожать. И распасться на части. И сгореть, и позволить его тёмным молчаливым глазам увидеть каждый из тех этапов самоуничтожения.

— Твои глаза зелёные, но когда идёт дождь, их затягивает синевой, — его голос коснулся меня сталью. Пролился на меня болью. А потом Атлас прохрипел. — Ещё один повод любить дожди.

Одиннадцать

Падение

Атлас смотрел на меня. Глаза. Нос. Губы. Потом в обратном порядке. А затем снова вниз. И замер на губах. Я видела, как билась жилка у него на висках. Как он дышал тяжело и чувствовала, что дрожу. От надежды. От ожидания.

— Понравилось то, что увидела? — голос хриплыми нотками наполнен был. Он прокатился по мне сбивающей волной. Мои щёки запылали, а глаза замерцали от негодования. — Или ты не настолько смелая чтобы признать правду, Зафира?

Я сомкнула губы в тонкую линию, потому что готова была ответить злобно зашипеть на него, а лучше покусать за каждое горькое слово, которое капало в мою грудь обжигающей яростью.

— Думаешь это игра, в которой тебе достанется главный приз? — стальным обручем голос Атласа обернулся вокруг моего горла и сжал.

Я поперхнулась, когда аромат чистого тела и мятной травы заполнил мой нос, проник внутрь со вздохом и зациркулировал в крови.

Тот тёмный момент, секрет, который хранило его сознание, треснул во мне пониманием. Атлас смотрел так, словно хотел утолить свой голод, но он не ожидал увидеть в ответ мою реакцию. Правда. Да я показала ему своё желание и тогда всё между нами рухнуло. Как будто воздух кто-то перекрыл. Мой мир пал в тот момент, когда он сделал один единственный шаг, который впечатал его тело в моё неподвижное. Застывшее.

А потом губы клеймом запечатали мои. Грубый стон завибрировал в его груди. Вопль безумия зародился в моей голове, когда язык Атласа словно змея коварный искуситель скользнул в рот. Ужалил. Испил меня. Искусил. И я глотала поцелуй, наполненный ядом. И я готова была принять каждый его дар. Каждое касание. Словно не руками погладил мои плечи, а изнутри коснулся души. Откровенной. Той стороны, которая в одиночестве сгорала день за днём.

Атлас пожирал мои губы, будто хотел испить до дна. Высосать досуха. Утолить свою жажду, но я знала, чем больше он берёт, тем больше растёт в нём желание. Во мне оно нарастало с пугающей интенсивностью. Распирало изнутри. Кажется, мы заражали друг друга дикой потребностью и едким желанием. Наш поцелуй он горьким был. И мне нравился привкус густой тьмы, который окутывал наши тела.

Тягучая боль, которая зарождалась внизу живота, импульсами тока била по нервам. Затрагивала каждое окончание. Кожа будто изнутри плавилась. По телу мурашки. В горле застрял стон.

Его руки на моём платье. Атлас кусал мои губы, пока пальцами расстёгивал пуговицы на груди. Он толкнул меня к дереву, прижал своим обнажённым телом и прочертил языком дорожку по голой коже груди. Мои соски пульсировали. Я так хотела, чтобы он оттянул край ткани и поцеловал грудь. Втянул в рот сосок. Лизнул. Это желание так явно нарисовало в моей голове картинку, что я не сдержалась.

— Прошу.

Выгнулась ему навстречу.

— Ещё, — хрипло шепнул Атлас.

Я свела ноги вместе пытаясь унять пульсацию в крови давление под кожей и не смогла сдержать стон, когда его рот оказался так опасно близко к моей груди.

— Покажи мне, — наблюдая за его действиями, протянула. — Мне хочется почувствовать твои губы на моей груди.

Его улыбка, когда Атлас поднял голову, она такой искушающей была. Я хотела её выпить. Проглотить. Оставить в своём теле как живое доказательство нашего безумия. Его рука прошла по моему бедру, а другая рванула разрез платья. Атлас не собирался потакать моим желаниям. Он брал то, чего жаждало его тело. Лёгкий ветерок прошёлся по коже, когда горячий рот сомкнулся на моём пульсирующем соске. Я выгнулась и протяжно застонала. Его имя молитвой вырвалось изо рта. Тело моё выгнулось дугой, когда Атлас потянул зубами кожу. Мои руки в его волосах. Я потянула сильно.

Тогда он отстранился. Просто замер. Лицо серьёзное. Смотрел на меня, словно впервые видел. Сглотнул. Его адамово яблоко дрогнуло. Я проследила за ним, медленно спустилась вниз по обнажённой груди и покраснела, когда увидела возбуждённый член.

Я потянулась к нему за поцелуем. И когда наши губы сошлись в точке соприкосновения, он отстранился. Аромат индольной хвои и чего-то сырого похожего на запах земли после дождя окутал моё лицо. Задержался в носу. Проник в рот, и я проглотила тот аромат. Распахнула глаза и снова потянулась. Атлас дразнил. Позволял вдохнуть его аромат и отстранялся едва, касаясь своими губами моих. И это невероятно злило меня. И заводило. И заставляло желать большего. Атлас развернул меня, снова толкнув к дереву. Его руки на моих плечах мягко потянули ткань платья. Его губы на моей шее. Рукава скользнули с рук, и платье повисло вокруг моей талии. Обнажённая я прижималась к неровной шероховатой коре дерева, пока губы Атласа едва касаясь прошлись по моему позвоночнику. Стон вырвался из меня. Он был наполнен голодом. Потребностью. Отчаянием. Жаждой чего-то большего.