На этом инцидент был исчерпан, но не для парня.

— Простите, ваша светлость. С возвращением вас. Егорка это. Я его сам высеку, прилюдно. Да так, что кровью ссать будет, паскудник! — мужик развернулся к толпе. — Борода, Аглай! На лобное его. Быстро!

Из общей массы отделились два дюжих парня и, схватив бесчувственного Егорку под руки, потащили на край площади.

— Бес что ли в него вселился? Сдурел совсем, — добавил мужик.

Не сдурел, услужливо подсказала мне память. Голову потерял, от неразделённой любви. Ухлёстывал за Аксиньей, а та поддалась ухаживаниям молодого виконта, меня то есть, и оставила парня с носом. Два года ждал, бедолага. Вот и дождался. Боюсь представить, что было бы, ударь он настоящего Григория. Тот тоже, конечно, хорош, знал же, что баба занята. Хотя там дальше поцелуев дело не дошло. В Бастион утащили.

Да уж. Не таким я видел знакомство со своими людьми. Не хочется портить праздник, но раз уж парень решил показать мужика, то и наказание для него должно быть соответствующим. Спустить на тормозах — потом каждый второй будет норовить в морду дать.

— Стойте. Я сам.

Гудящая толпа затихла, а откуда-то со стороны запричитала женщина.

— Не убейте, ваша светлость. Не убейте. Дурак он! Дурак! Ой! Что будет-то⁈ Говорила же сиди дома! Ой, дурак! Ааааа!

Да что же это такое! Так дело не пойдёт. Я конечно не собираюсь здесь кровавую баню устраивать, но и манипулировать собой не позволю. Наказание должно соотноситься с проступком и быть неотвратимым. Только так будет порядок.

Я осмотрел притихшую толпу. Чего-то они запуганные все. Чуть что, сразу в слёзы. А как будем село защищать, если твари попрут? Маловероятно, конечно, такого уж я не допущу. Хочется верить. Но пока у основной массы будут течь сопли, ничего путного из моего предприятия не выйдет. И надо это как-то менять.

Прессовать — тоже не дело, особенно если сам виноват, точнее Григорий. Силой можно подчинить кого угодно, но удержать ею — вряд ли. Почему-то именно здесь я это ощущаю больше, чем в прошлом мире.

К тому же, люди явно растеряны. Заинтересовать их надо чем-то. Объединить общей целью, чтоб флажок перед глазами маячил. А за ним полный стол и благодать.

Я-то понимаю, как их здесь без хозяина кошмарили, отсюда и такие потери в численности, но сейчас-то всё будет по-другому. Осталось донести до них эту мысль.

— Посадите его на стул и приведите в чувство. Только не бейте.

Видимо, ожидали от меня чего угодно, но только не этого, потому что все сначала забегали, как муравьи, а после, осознав смысл моей просьбы, снова замерли.

Борода и Аглай хлопали глазами, переводя взгляд с меня на мужика в ушанке и обратно.

— Юрий Степаныч, куда садить-то, — наконец спросил Борода. Прозвище у него, конечно, подобающее. И как только он по нужде ходит, с такой бородой-то? На шею наматывает?

— Ты чё, не видишь, кто перед тобой? Иль память отшибло? У его светлости и спрашивай. Куда ему надобно, туда и посадишь.

Борода развернулся ко мне и вопросительно посмотрел, мол, чего дальше-то.

— Сейчас стул принесу, — сообразила какая-то бабка и потянулась к стоящей рядом табуретке.

— Стой, старая, сам принесу, — остановил её Аглай.

— Два возьми!

— А Юрий Степанович куда сядет, умники?

— Тогда три или лучше скамейку сразу, — крикнули из толпы.

— Так стул или скамейку?

— Так, стоп! Хватит! Просто держи́те его, как де́ржите. Это ясно⁈

Борода и Аглай кивнули и подтащили ко мне всё ещё бесчувственного Егора.

— Воды! — крикнул Юрий.

Пока побежали за водой, я подозвал Краснова.

— В машине есть чего потяжелей?

— Домкрат подойдёт?

— Это чего?

— Машину поднимать.

— Нет. Ещё тяжелей надо. Чтоб не под силу было.

— Тогда запаску. Мы её втроём кое-как снимали.

— Тащи! Стой, и домкрат тоже захвати!

— Щас, я мигом, — Краснов выцепил взглядом пару парней покрепче и громко свистнул. — Мужики! Помощь нужна. Подсобите.

Пока снимали колесо, принесли воду и сразу же окатили Егора. Тот взбрыкнул, как олень, и снова повис на руках, поддерживаемый Бородой и Аглаем.

— Живой? — я присел перед парнем на корточки, так чтобы его глаза были прямо перед моими.

— Живой, — Егор не выдержал и увёл взгляд в сторону.

— Считаешь себя самым сильным?

— Посильней некоторых.

Ммм! Какие мы дерзкие! Хорошо, идём дальше.

— Значит, тебе и помощь никакая не нужна, в случае чего, сам со всем справишься? Так ведь?

— Не знаю, о чём вы, но допустим, да.

— Отлично, — я кивнул Бороде. — Отпустите его. И отойдите.

Егор встал и расправил плечи.

Парень и в самом деле здоровый. Из таких получаются хорошие боевые умертвия. Сильные, упёртые. Вижу цель — не вижу преград.

— В таком случае, тебе не составит труда справиться с этим.

Я отошёл в сторону и кивнул на стоящий на земле домкрат. Навскидку, он весил килограмм двадцать. Объёмная, сложная конструкция из толстостенного металла, самое то, чтобы выдержать вес вездехода.

— Легко!

— Э, нет! — я почувствовал течение энергии и потряс пальцем. — Без усиления! Своими силами, без магии.

Ядро у парня было небольшое, но кое-чего он всё же мог.

Егор подошёл к снаряду и с лёгкостью поднял его, демонстрируя всем, что это для него не вес.

— Ты и вправду силён. Так и быть, я извинюсь перед тобой за Мишу, если сможешь поднять одним пальцем. Мизинцем. Чтоб посложней было. Для такого, как ты, это сущий пустяк. Я-то точно не смогу. Да и остальные вряд ли. Верно?

Обступившие нас крепкие мужики затрясли бородами.

Здоровяк ухмыльнулся и зацепил железяку мизинцем, но после нескольких попыток так и не смог оторвать её от земли.

— Ой! Попробуй ещё! Предупреждаю всех! Если кто сейчас колдует, займёт его место! Юрий Степанович, — обратился я к мужику в ушанке, — среди нас есть одарённые, способные утяжелять предметы?

— Да не встречал таких! — тот понял, к чему весь этот цирк, и тоже подыграл. — Тут некоторые только жопу свою хорошо утяжеляют, чтоб сидеть на ней ровно и не работать.

По толпе пробежали смешки.

Попробовав ещё несколько раз, Егор покачал головой и оставил