Место, выбранное для лагеря, вряд ли было удачным: люди страдали от шквалистых ветров и сырого тумана, температура ночью падала ниже нуля. Но они готовы были перенести любые трудности — ведь осталась только одна ночь. На следующий день они отправятся в путь.

Продовольствия было на 40 дней, его хватило бы дойти до устья реки Больших Рыб, где они надеялись пополнить запасы охотой. Они знали, что в устье реки им придется ждать, когда она вскроется, так как ледоход на реке Бака начинался в начале июля. За это время они рассчитывали отдохнуть и набраться сил для путешествия. Часть пути до мыса Хершель обещала быть очень трудной. До пролива Симпсон придется двигаться по неровному торошенному льду и только в проливе, возможно, лед будет более ровным. Шестьдесят миль от мыса Хершель до мыса Джемса Росса они пойдут маршрутом Симпсона, затем по прямой до устья реки Бака останется еще 85 миль. От мест, где они предполагали начать охоту, их отделяло 300 трудных и долгих миль. В случае, если повезет, они подстрелят какую-нибудь дичь на южном берегу Земли Короля Вильгельма. Где-то в глубине души каждый понимал, что до южного берега весь отряд не дойдет. Коварство цинги заключалось в том, что больной внезапно начинал чувствовать себя хуже, а затем быстро наступала смерть. Дни многих членов отряда были уже сочтены.

Утром 25 апреля окоченевшие, измученные за ночь люди разобрали лагерь и впряглись в тяжелые сани, и странный обоз двинулся. Впереди на юго-западе самой дальней видимой точкой был мыс Франклин. Так случилось, что Росс назвал этот мыс в честь человека, которому много лет спустя суждено было погибнуть на пути к нему. Теперь к этому мысу направлялись оставшиеся в живых участники экспедиции Франклина. Если они смогут преодолеть эту часть пути, то у них будет надежда преодолеть и весь путь. Ведь никто — ни офицеры, ни матросы — никогда не бывали в подобных походах. Эти люди были моряками, для них более привычны судно и морские просторы. Сейчас их родная стихия, скованная льдом, была мертва. Какими уютными казались им ставшие родными каюты и палубы «Эребуса» и «Террора». Может быть, следовало остаться на судах и ждать лета, которое могло принести освобождение? Но было ясно, что останься они на судах, они наверняка умерли бы от цинги. Двигаясь же на юг, они могли надеяться на спасение. Как бы то ни было, они отправились в путь. Медленно исчезал из виду лагерь, каменный гурий постепенно превращался в крошечную точку на фоне снега. И сто пять человек медленно двигались вдоль западного берега Кикерктака.

2

С самого начала поход многим казался безнадежным. Ураганный ветер, метели, густой туман часто останавливали людей, холод и сырость забирали последние силы. Невыносимые мучения приносило и солнце: болели и слепли глаза, растрескивались губы, пересыхало в горле. Отряд двигался вдоль побережья, где лед более ровный, и каждый поворот извилистого берега увеличивал путь. Из-за размеров отряда возникало много неудобств: на каждой остановке приходилось готовить 105 порций еды, топить снег на 105 порций кипятка, устраивать всех на ночлег.

Наибольшим бременем для всех были тяжелые лодки — ослабевшие люди едва тащили их по неровному льду. Но они так же, как и продовольствие, необходимы были для того, чтобы выжить. Ведь отряду предстояло подняться по реке Бака и переправиться через Большое Невольничье озеро.

Вероятность встречи с эскимосами поддерживала в людях надежду на будущее. Дальше к югу наверняка должны быть эскимосы. Видел же Симпсон следы эскимосских юрт на южном берегу Земли Короля Вильгельма, а отряд Бака встречал аборигенов возле устья реки и у мыса Огле! Эскимосы могут оказать им большую помощь: снабдить свежим мясом и указать дорогу к лучшим охотничьим землям. Они могли даже что-нибудь знать о спасательной экспедиции. Все становилось не таким мрачным, когда люди думали об эскимосах; только скорее бы встретились они.

До южного берега острова было очень далеко; он казался (еще дальше оттого, что люди все время чувствовали тяжесть лодок. Переход до мыса Франклин был первым испытанием отряда на выносливость, и он стал для них жестоким испытанием. На южном берегу залива Бака умерли два человека, их нужно было похоронить. И так как в замерзшей земле вырыть могилы было невозможно, тела умерших прикрыли камнями. Морякам такое погребение казалось святотатством. К страху заболеть добавился теперь ужас перед смертью. Когда отряд достиг мыса Франклин, ни для кого уже не была тайной безвыходность положения. Если двигаться и дальше такими же темпами, то за сорок дней до реки Бака будет не дойти.

Из-за туманов и плохой погоды все время приходилось останавливаться. Иногда привалы делали через каждые две-три мили. С трудом волоча и толкая лодки, они миновали бухту Гровер и на южном берегу залива Эребус, возле небольшой бухты, разбили лагерь. Пройдено было всего пятьдесят миль. У тех, кто был покрепче, не хватало больше сил поддерживать больных товарищей. Все понимали, что необходимо принять какой-то план и что дальше так продолжаться не может. Чтобы вообще кто-нибудь добрался до реки Бака или нашел помощь, нужно разделить отряд: оставить больных и слабых, а более крепким продолжать поход. Нелегко было принять такое решение, уходившие старались сделать все возможное, чтобы облегчить участь остающихся. С больными оставили несколько здоровых, лодку и большие куски брезента. Все надеялись, что с наступлением теплой погоды больные окрепнут и двинутся вслед за передовым отрядом. В случае если передовой отряд встретит эскимосов или подстрелит какую-нибудь дичь, решили, что он немедленно вернется.

Отряд, двигаясь несколько быстрее, чем до разделения, обогнул полуостров Гор и направился вдоль юго-западного берега Земли. Лед здесь был ровнее, идти стало легче. Если бы состояние людей не ухудшалось, они могли бы радоваться тому, что позади остался самый западный мыс Земли Короля Вильгельма. Но цинга безжалостно истощала людей. С каждым днем больных становилось все больше.

Наступил июнь, отряд шел уже месяц, а пройдено было не больше сотни миль. До гурия Симпсона на мысе Хершель оставалось 30 миль и еще 145 миль до устья реки Бака.

Повернув к заливу Террор, отряд нашел защищенное от ветра место. И здесь на песчаном бугре, недалеко от двух гряд известняковых холмов высотой до 60 футов, защищающих от западных и северных ветров, люди установили две палатки. На вершинах этих холмов высились каменные столбы, построенные эскимосами для охоты на карибу. Вид этих колонн ободрил людей: если эскимосы охотились здесь