Алексу пройти через то же самое не смог. С другой стороны, сейчас обстановка у нас легче — ни войны, ни борьбы за власть. Так что я надеюсь, что те строгие методы воспитания, которыми руководствовался мой отец, не нужны.

Дитрих казался расстроенным, настолько, что я не выдержала и обняла его. Почему-то захотелось утешить хоть как-то, хотя я не уверена, что он в этом нуждался. Или же?.. В любом случае, мужчина был не против, потому как обнял меня в ответ.

— Меня только одно волнует. Если всю эту ситуацию прокручивать, разве это не скажется негативно на его психике? Моральном состоянии? — спросила я.

— Нет, наоборот. Это своего рода профилактика. Если он пройдет эту ситуацию сейчас, то в будущем ему будет намного легче справиться с чем-то подобным.

С одной стороны, мне было трудно принять такие методы, но в то же время я видела отношения Дитриха к детям и понимала, что мужчина, скорее всего, прав, а мне попросту не достает знаний.

— Кажется, мне многое нужно узнать про воспитание маленьких магов.

— Нет, — шепнул Дитрих. — Не нужно. Относись к ним так, как и к обычным детям. У меня такой возможности нет, если я хочу, чтобы у них было хорошее счастливое будущее. Но кто-то вроде тебя, кто воспринимает их исключительно как детей, может дать им по-настоящему счастливое детство. Сделать то, чего не могу ни я, ни Уэйн и никто другой.

Глава 8. Часть 1

Во дворце два следующих дня прошли спокойно. Относительно спокойно, потому что я не высовывала и носа из своих покоев, как и все остальные, за исключением бедного Двена.

А в самой королевской обители был бедлам и истинная вакханалия. Суеты добавляли и запуганные-зашуганные иномирянки и такие же дети, с которыми работали и врачи, и маги, и лекари душ. Которых расселяли, пытались организовать и прикидывали, что вообще с ними делать и можно ли как-то расспрашивать, ведь психологические травмы были нешуточными, но и дело как-то нужно было расследовать.

Впрочем, самый шухер был по другому поводу. Конечно, такой скандал: чуть ли не под носом короля выдающийся аристократ, принадлежащий к одному из великих родов, проводил не понять какие эксперименты над детьми-магами. Аристократы, церковь, башня магов — все наводили поднимали шум и пытались вывернуть ситуацию в свою пользу.

Король, несмотря на критику, действовал довольно жестко: переложил всю вину на Шаренсатов, а всех, кто пытался заступиться, обещал лично проверить. Вдруг заступаются, потому что принимали в этом участие? Это работало: не было аристократов без грехов. Все знали, что если король соберется с проверкой, то что-то найдет.

Дитрих безвылазно сидел со мной и детьми. Занимался с детьми магией, переругивался с Уэйном, грозил снять шкуру с Соломона, гонял Двена по поручениям и отсылал всех королевских посланников, которые очень жаждали приобщить Дитриха к королевским делам, так далеко и так цензурно, что я заслушивалась.

— Во дворце мы останемся до тех пор, пока наказание Алекса не закончится, — сказал Дитрих, сидя на диванчике и перебирая документы.

— Долго ему еще? — буркнула Амелия.

— Скучаешь? — спросила Эва.

— Ни за что! — фыркнула Амелия, вздернув носик. — Сетую, что из-за него мы должны столько оставаться во дворце.

Но хоть она так и сказала, чувствовалось, что за брата волновалась — слишком уж ненатурально звучали ее слова.

— Мы столько остаемся еще и потому, что Кира — важный свидетель, да и итог магического суда неизвестен. По тому собранию, которое проводили из-за инцидента с артефактом магических следователей, — напомнил Дитрих. — И что-то мне подсказывает, что его результаты нам не понравятся.

— Потому что дядя занят подавлением аристократов и не сможет в полной мере перекрыть еще и магическую башню со следователями, — заметила Амелия.

— А когда будут известны результаты этого заседания? — спросила я.

— Должны выдать к окончанию наказания Алекса. — Пожал плечами Дитрих. — Или мы уедем без этих результатов — и пусть хоть слово скажут.

Вот и все, что произошло за пару дней, пока мы тут находились. Никаких изменений, хотя... вру. Были.

Дитрих теперь спал со мной в одной кровати. Просто спал! И нет, это не возмущение, это полный облегчения выдох. Потому что желай он чего-то большего, не уверена, что смогла бы отказать. Не захотела бы, да и причину найти было бы не так легко.

— Страшно оставить тебя хотя бы на несколько часов, — выдохнул он в ту самую первую ночь, когда вытащил меня из особняка Шаренсатов. — Только отлучишься ненадолго — и все хотят забрать мою невесту.

Еще и не просто рядом лежал, а в объятия притянул, словно боялся, что я сбегу.

— Кстати, а куда ты отлучался? — спросила я, чтобы перевести тему.

Глава 8. Часть 2

— Не могу сказать, — ответил Дитрих. — Хочу, но не могу. Обет молчания, умру быстрее, чем смогу закончить первое слово. Такие обеты накладываются всегда, если дела связаны с другим миром. Что-то вроде межмирового защитного механизма.

— Тогда молчи, — автоматически выпалила я.

— Так волнуешься обо мне? — улыбнулся Дитрих.

— О себе, — буркнула я. — Я, Дитрих, обычная девушка из обычного мира. Может, для вас это норма: похищения, непонятные аристократы, экспериментирующие над детьми, летающие по небу драконы, сбегающие маги и трупы в собственной кровати, в конце концов! Но я предпочту обходиться, как минимум, без похищений и трупов в собственной спальне.

— Не норма, — заметил Дитрих. — Но случается.

— Пусть оно случается где-то подальше от меня, — чуть капризно сказала я.

— Хорошо, я об этом позабочусь, — усмехнулся Дитрих. — О тебе и о том, чтобы больше никто тебя не похищал.

— И о трупах в моей кровати, — добавила я.