М а р а с у л ь. «Товарищ Заргаров не может»? Вот. (Торжественно достает какую-то бумагу.) Мы ему покажем. Мы всем покажем…

Р о х и л я. Покажите мне.

М а р а с у л ь (читает). «Да станет известно досточтимому Нишанбаю, которого мы почитаем как младшего брата, что подателем сего является Марасуль Хузурджанов, которого мы лелеем как младшего брата, и просим мы произвести через вашу книгу регистрации бракосочетание его с избранной им подругой жизни Насибахон Аскеровой и выдать ему на руки документы, оформленные по всем правилам закона, в целях совместного прохождения ими дальнейшего жизненного пути. Заргаров». Вот! (Бережно складывает и прячет бумагу.) Поедем в кишлак к товарищу Нишанбаю и вернемся мужем и женой.

Р о х и л я. Когда же это будет?

М а р а с у л ь (торжественно). От полного счастья нас отделяют три часа. (Обыкновенным голосом.) До кишлака ехать не больше часа, час — назад и еще час на оформление.

Р о х и л я. С богом и поезжайте.

М а р а с у л ь. Что же, я один поеду жениться? Почему до сих пор нет Насибы?

Р о х и л я. Прямо не знаю, что подумать. Сказала — на минуточку сбегаю в школу…

М а р а с у л ь. Ох, эта школа. Вы напомнили ей, что никому нельзя говорить о свадьбе?

Р о х и л я. Будьте покойны, Марасуль.

М а р а с у л ь (взглянул на часы). Как только вернется Насиба, одевайте ее. Я пойду за машиной. (Уходит.)

Р о х и л я (открывает гардероб, достает наряды дочери). Слава аллаху, что послал мне радость увидеть свадьбу дочери. И какую свадьбу. Богатую, красивую. Милая моя доченька, большое счастье постучалось в твою дверь. За всю жизнь у твоей матери не было столько нарядов, сколько у тебя — невесты.

Входит  Н а с и б а, она в школьной форме, которая выглядит особенно скромной на фоне ярких туалетов, разложенных Рохилей по комнате.

А, ты вернулась, ненаглядная моя. Одевайся скорее. Марасуль сейчас приедет за тобой на машине.

Насиба не двигается.

Что с тобой? Что случилось?

Н а с и б а (тихо). Я не могла… Пулатджан Домла спросил меня, и я… (Взволнованно.) Мамочка, дорогая моя мамочка, не надо этого делать! Пусть будет, как вы хотите, но потом, после окончания школы…

Р о х и л я (изумленно). Ты… ты все рассказала директору?

Н а с и б а. Я обещала… я дала слово… Я хочу кончить школу. (Уходит в другую комнату.)

Р о х и л я (ей вслед). Судьба идет тебе навстречу, а ты… Ты неблагодарная. Учиться можно всегда, а птица счастья только раз в жизни опускается на плечо девушки. Одевайся скорее. (Идет за Насибой с нарядами. Дальше разговор происходит за сценой.) Вот это надень. Или лучше это. Глупенькая моя, тебе надо плакать от радости, а не от горя.

Стук в дверь.

(Выходит из второй комнаты.) Вот и Марасуль. Сейчас, сейчас мы будем готовы.

Голос Пулатджана Домлы за дверью: «Можно к вам, Рохиля-ханум?»

Кто это?

Голос Пулатджана Домлы за дверью: «Пулатджан Домла».

Р о х и л я (испуганным шепотом). Директор… (Громко.) Сейчас, сейчас. (Заметалась по комнате, убирая разложенные наряды. Бросилась в другую комнату.) Доченька, скорее переодевайся обратно. Это не Марасуль. Это, это…

Голос Пулатджана Домлы за дверью: «Можно?»

Пожалуйста, уважаемый директор, пожалуйста, Пулатджан Домла.

Входит  П у л а т д ж а н  Д о м л а.

П у л а т д ж а н  Д о м л а. Салам алейкум.

Р о х и л я (входя). Салам, салам. Проходите, пожалуйста, садитесь. (Предлагает гостю стул, на котором лежит яркое платье.) Ах, извините. (Прячет платье.) Садитесь, пожалуйста.

П у л а т д ж а н  Д о м л а. Спасибо. (Садится.) Как себя чувствуете?

Р о х и л я. Благодарю вас — хорошо.

П у л а т д ж а н  Д о м л а. Н-да.

Р о х и л я. Н-да.

Молчание.

П у л а т д ж а н  Д о м л а. Слышал я, собираетесь играть свадьбу?

Р о х и л я. И в мыслях такого не было.

П у л а т д ж а н  Д о м л а. Значит, «и в мыслях не было»?

Р о х и л я. Да! Совсем забыла — из одного хорошего дома присылали сваху…

Входит  Н а с и б а. Она снова одета в школьную форму.

Насиба, доченька, поставь самовар… Да, вот еще. (Идет за Насибой, шепчет.) Придет Марасуль, предупреди…

Н а с и б а  выходит.

(Возвращается к Пулатджану Домле.) Все учить надо, все учить — молодая еще, совсем глупенькая…

П у л а т д ж а н  Д о м л а. Что же хорошего в том доме?

Р о х и л я. Все хорошо. Обстановка, ковры, куры, гуси и сам хозяин…

П у л а т д ж а н  Д о м л а (перебивая). Тоже хорош гусь!

Р о х и л я. Он не гусь. Он доктор. Зубной врач.

П у л а т д ж а н  Д о м л а. Откуда же такое богатство? Можно подумать, он вытаскивает изо рта у людей не больные зубы, а жемчужины.

Р о х и л я. Он доктор расторопный, ловкий, а больных зубов много… Такое счастье привалило моей сиротке. Она ведь без отца выросла. (Всплакнула.)

П у л а т д ж а н  Д о м л а. Каждая мать хочет своим детям счастья. Разве Насиба нищая?

Р о х и л я. Жалко упустить образованного жениха.

П у л а т д ж а н  Д о м л а. Образованного, говорите? Что-то его образование сильно смахивает на невежество.

Р о х и л я. Что вы, уважаемый директор! Он такой ученый!

П у л а т д ж а н  Д о м л а. И считает, что его учености хватит на двоих и незачем Насибе учиться дальше?

Р о х и л я. Ах, ничего я не знаю. Я просто хочу дитю своему счастья.

П у л а т д ж а н  Д о м л а. В старые времена девушка нередко становилась третьей или четвертой женой седобородого ишана. А ее родители искренне желали ей счастья.

Р о х и л я. Но ведь Насиба любит своего жениха.

П у л а т д ж а н  Д о м л а. Неправда. Ее сердечко еще молчит. Я беседовал с ней.