— Он хочет, чтобы вы извинились, — сообщила она нам.

Не успел я ответить, как Мелисса твердо заявила:

— Этого не будет. — Я поймал упрямое выражение её лица и полюбил её за это. Она была решительна и храбра. — Мы мило беседовали за ужином, и я задала совершенно нормальный, разумный вопрос. Мне не за что извиняться.

— Боюсь, что мистер Хьюникатт…

— Мне нет дела до мистера Хьюникатта, — отрезала Мелисса. — А теперь извините меня, мне нужно собираться. Сегодня утром у меня собеседование.

— Отлично справились, — сказал я ей, когда мы поднялись на верхнюю ступеньку лестницы.

— Думаю, нам нужно срочно искать новое место жительства, — сказала она, когда мы вошли в нашу комнату. — Я не уверена, что смогу выдержать это безумие долго.

— Я понимаю. Если у меня сегодня будет возможность, я выйду в Интернет и посмотрю, что ещё есть в наличии. Но поскольку ты будешь на улице, можешь пообещать мне что будешь осторожна.

— О, я буду. Обязательно буду.

Ни один из нас не смог найти альтернативы пансиону, и в середине дня я позвонил миссис Роджерс и сообщил ей, что сегодня мы не придем на ужин. Чтобы сохранить хорошие отношения, я сделал вид, что мистер Хьюникатт здесь ни при чем, и сказал, что нас позвал на ужин мой новый начальник, который пригласил нас вместе с другими сотрудниками на встречу.

На самом деле мы ели в Taco Bell, оставаясь за своим крошечным пластиковым столиком и доливая напитки до тех пор, пока не убедились, что ужин в пансионате окончен.

Хотя мы и не пытались не шуметь, но тихонько открыли входную дверь. Остальные пансионеры уже вернулись в свои комнаты, но миссис Роджерс, похоже, ждала нас. Она появилась в коридоре, как только я закрывал входную дверь.

— Понравился ужин? — спросила она.

её тон был почти обвинительным, и я натянул на лицо приятную улыбку.

— Да, спасибо. Я думаю, что эта работа уже моя.

— А я вот не думаю, что вы нравитесь мистеру Хьюникатту, — сказала она, окинув меня тяжелым взглядом. Прежде чем мы успели что-либо ответить, она удалилась на кухню.

Из-за двери в конце коридора послышались приглушенные деревянные щелчки, затем громкий треск, как будто в комнате упало и разбилось что-то тяжелое. Я ожидал, что миссис Роджерс выйдет посмотреть, что случилось, но она не вышла. Я, конечно, не собирался проверять что за грохот, и, взяв Мелиссу за руку, повел её вверх по лестнице в нашу комнату.

— Нам нужно уходить отсюда! — сказала она после того, как дверь закрылась. — Меня пугает это дом и эта ростовая кукла!

— Не думаю, что это кукла, — сообщил я.

— Да какая к черту разница, — сказала Мелисса. — Ты понял о чем я говорю.

— Да, понял, — согласился я. — Завтра же я займусь поиском нового жилья.

Я запер дверь и тут же увидел саркастический взгляд супруги. Я обреченно закатил глаза, и вдвоем мы передвинули диван, так чтобы он заблокировал дверь, на случай, если кто-то попытается открыть её снаружи.

— А если среди ночи случится пожар, и нам придется быстро выбираться? — спросил я. — Я выпил много колы, и мне надо будет сходить в туалет.

Она посмотрела на меня ровным взглядом.

— Потерпишь.

Где-то после полуночи меня разбудила Мелисса. Она сидела рядом со мной и неистово трясла меня за плечо. её глаза были открыты так широко, что я мог видеть их в темноте.

— Что опять? — спросил я ворчливо, поднимаясь на ноги.

— Слушай!

Сначала я ничего не слышал, но потом я стал различать звуки. На фоне ночной тишины пансионата: легкий деревянный стук, более потрескивание.

Мелисса сжала мою руку, и мы молчали, пока грохот становился все громче, а то, что издавало шум, двигалось по коридору.

Ищет нас.

Мы сидели и смотрели друг на друга в темноте, почти не смея дышать. В конце концов, все стихло, и мы услышали слабые звуки клацанья, которые затем исчезли на лестнице. Я взглянул на будильник на комоде. Было 1:13.

— Все кончено, — сказал я Мелиссе, поцеловал её и лег обратно. — Он прошёл мимо. Давай попробуем поспать.

— Хорошо, — с сомнением сказала она. — Но я сомневаюсь, что смогу уснуть.

Через десять минут она уже храпела.

Я не спал всю ночь. Прислушивался к каждому шороху.

Утром мы рано собрались и ушли ещё до того, как миссис Роджерс успела накрыть стол для завтрака, поели хаш-браунов и маффинов в "Макдоналдсе", после чего разошлись по своим делам.

Вскоре после обеда мне на работу позвонила Мелисса. Она проходила собеседование на должность помощника руководителя в крупнейшем и наиболее известном финансовом учреждении Альбукерке. Собеседование прошло хорошо, и она была уверена, что получит эту работу, но звонила она не поэтому.

— Когда я вернулась… — Она понизила голос. — …в нашей комнате пахло гнилыми орехами. Я думаю, он приходил.

Несмотря на то, что я находился за много километров, в переполненном и хорошо освещённом офисе, от этой новости у меня по коже побежали мурашки.

— Ты хочешь, чтобы я приехал? — спросил я с тревогой. — Я мог бы, наверное, взять немного личного времени…

— Нет, нет, все в порядке, — её голос был едва выше шёпота. — Я просто соберу наши вещи и уйду. С меня хватит этого дерьма.

— Мы заплатили до конца недели…

— Я готова это пережить. — Мне показалось, что в её голосе прозвучало облегчение. — Я найду для нас мотель или что-нибудь в этом роде на ночь. Недорогой. А дальше мы сами разберемся.

— Хорошо, — сказал я ей. — Давай так и сделаем.

— Я позвоню тебе, когда найду место, и сообщу, где оно находится. А сейчас я собираюсь улизнуть отсюда так быстро, как только смогу.

— Люблю тебя, — сказал я.

— Я тоже тебя люблю.

Мотель, который она нашла, был не очень хорош, но и не ужасен. Он находился на другом конце города, но в данной ситуации это было неплохо. Это временный вариант, пока мы не найдем место получше, а если Мелисса действительно получила работу ассистента, то это должно было произойти в ближайшее время.

В тот вечер мы отметили это событие походом в настоящий ресторан, а не в фастфуд. Это был не элитный ресторан, просто китайский ресторан в торговом центре, но цены были приемлемыми, еда пахла вкусно, а тот факт, что в зале было много народу и в основном лица азиатской национальности, заставлял нас думать, что здесь, вероятно, очень вкусно.

Мелисса улыбнулась мне, когда мы вошли.

— Все, что угодно, кроме курицы с грецкими орехами, — язвительно сказала она.