Но Вирга пострадает. При первой же возможности я убью этого урода. Медленно. Болезненно.

Зани вернулся с доктором Маццолой. Я указал на стул перед столом. — Садись.

Маццола поставил свою черную сумку на пол, затем осторожно опустился в кресло. — Да, дон Бускетта?

Я сложил руки на столе и наклонился. — Во-первых, если ты повторишь хоть слово из этого разговора, я вытащу твои кишки через твою задницу. Capisce? (Понятно?)

Маццола побледнел, но кивнул. — Конечно.

— Мне нужно, чтобы моя жена забеременела в очень короткие сроки. Я хочу понять процесс, график, чтобы это произошло максимально эффективно.

Если вопрос его удивил, Маццола не подал виду. С другой стороны, он был старой закалки. Вероятно, это был не первый раз, когда он общался с сицилийским гангстером.

— У тебя есть под рукой календарь или планировщик? — Маццола махнул рукой в сторону моего стола.

Моя верхняя губа скривилась. — Здесь не так много офисных принадлежностей. Просто переходи к сути.

— Вот. — Зани положил телефон на стол, и я увидел, что приложение календаря открыто. — Используй это.

— Спасибо, — сказал Маццола, наклонившись, чтобы рассмотреть дисплей. — Каковы ваши временные рамки?

— Три месяца.

— Три месяца и семь дней, — уточнил Зани.

Неужели уже прошла неделя? Это было удручающе.

Брови доктора взлетели вверх. — Это амбициозно.

Я нахмурился на него. Это было достаточно сложно, учитывая, что я не любил просить других о помощи. Мне нравилось решать свои проблемы самостоятельно, но в этом конкретном случае у нас не было времени. — Просто объясни, когда все это происходит. Яйцеклетка и сперма, остальное дерьмо.

— Когда у нее была последняя менструация?

— Понятия не имею.

— Давайте рассмотрим основы. — Он указал на третий месяц. — Чтобы она забеременела к этому сроку, ей нужно пропустить менструацию в этом месяце. В нормальном цикле овуляция происходит примерно через две недели после последней менструации у женщины. Яйцеклетка жизнеспособна в течение восемнадцати-двадцати четырех часов.

У меня отвисла челюсть, когда Зани тихо выругался. — И это все? — спросил я.

Маццола кивнула. — Да, но сперма может жить внутри женщины до пяти дней.

Слава богу. Выносливые маленькие засранцы.

— Ее наилучшие шансы забеременеть — между одиннадцатым и четырнадцатым днем, — продолжил врач. — Поэтому регулярный вагинальный секс в это время — лучший вариант. Сколько ей лет?

— Двадцать.

— Это хорошо. Она наиболее плодовита в свои двадцать. Есть ли у вас какие-либо заболевания, передающиеся половым путем?

— Я всегда пользовался презервативами.

— Неважно. Если вы не сдавали анализы, нам следует сделать это немедленно. Существуют определенные заболевания, которые могут помешать зачатию у мужчины.

Я вздохнул. — Ладно. Что тебе нужно, чтобы проверить меня?

— Только кровь. — Доктор полез в сумку и достал оттуда какие-то принадлежности. — Нам также нужно проверить ее. Чтобы убедиться.

— В этом нет необходимости. Она девственница.

Выражение лица Маццолы не изменилось при этом откровении. — Конечно, она же твоя жена, в конце концов. Я не хотел проявить неуважение, дон Бускетта. — Он прочистил горло. — Однако нам следует быть дотошными.

— Я сказал, что это не нужно.

Маццола побледнел от моего угрожающего тона. — Если ты уверен, то мы просто проверим тебя. Вставая, он обошел стол с моей стороны. — Протяни руку.

Он завязал мне бицепс, затем протер внутреннюю часть локтя салфеткой. Когда все закончилось, я отмахнулся. — Сообщи мне результаты как можно скорее.

— Я должен получить их завтра. А пока предлагаю вам попытаться узнать цикл вашей жены. Это облегчит процесс для вас обоих.

Мне было все равно, легко это или нет; мне просто нужно было это сделать. — Так что, трахаться во время овуляции, и через две недели она должна забеременеть. Это все, что мне нужно знать?

Маццола положил пробирку с кровью в пластиковый пакет и запечатала его. — Если хотите быть уверены, эякулируйте в нее каждый день в течение этих двух недель. Это увеличит ваши шансы. Но ее цикл может быть нерегулярным, в этом случае ей нужно будет измерить температуру, чтобы определить окно овуляции.

Да бля. Почему все было так сложно? — Что-нибудь еще?

— Вы оба должны избегать курения или употребления каннабиса и питаться пищей, богатой питательными веществами. Я могу прописать пренатальные витамины уже сейчас. Она должна начать принимать их еще до зачатия.

— Оставьте рецепт. Я куплю. Вы свободны.

Маццола выпрямился и протянул руку. — Желаю вам удачи, дон Бускетта.

Я не двинулся с места, проигнорировав протянутую через стол ладонь. — Я жду звонка завтра с результатами, доктор.

После того, как он пообещал, что он позвонит, Маццола ушел с Зани. Оставшись один, я уставился в стену и думал о том, как я планировал засунуть ребенка в свою жену.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТЬ

Эмма

На следующее утро я рано встала и разговаривала с Сэлом на кухне, когда вошел Джакомо.

Я украдкой наблюдала за его широкой спиной, когда он стоял у эспрессо-машины. Мы не разговаривали много после того, как он накричал на меня и приказал мне оставаться в своей комнате.

«Мне все равно, счастлива ты здесь или нет. Ты для меня никто. Проблема…»

Я сказала себе, что мне все равно, но слова ранили. Никто раньше не обращался со мной так бессердечно. Да, я поняла, насколько привилегированной это меня сделало. Но это было правдой.

Джакомо законно ненавидел меня — и я его не винила. Меня ему навязали.

Но он думал, что это пикник для меня? Вся моя жизнь была нарушена! Он все еще был в своем семейном доме, окруженный друзьями. Я изо всех сил пыталась лгать сестрам, не отставать от своих онлайн-занятий и следить за своим больным отцом.

Мой муж повернулся ко мне, держа в большой руке чашку демитассе.

— Когда тебе понадобятся твои женские вещи?

Я моргнула несколько раз. — Мои что?

— Прокладки. Тампоны. От кровотечения.

Какого черта? Я долго не могла ответить, удивление заморозило мне язык. Сначала он хотел узнать, девственница ли я. Теперь он спрашивал о моих месячных. Неужели я потеряла право на личную жизнь после повторения брачных обетов?

— Ты спрашиваешь о моих месячных?

— Да.

— Почему?

— Просто ответь на этот чертов вопрос.

— Джакомо, — строго сказал Сэл из печи. Он говорил слишком быстро, чтобы я могла перевести, но я могла сказать, что он был недоволен моим мужем.

Джакомо не обратил на Сэла никакого внимания. Он остался полностью сосредоточен на мне. Я сопротивлялась желанию поерзать, как жук, приколотый его темным взглядом. Это было слишком интенсивно.

— Эмма, — сказал он. — Ответь мне.

Все это было так странно. Но мне не было стыдно.