протёр лицо, помассировал глаза: — Итак, каковы правила поддержки диверсионных групп?

— Блокада и препятствие техническим средствам связи?

— Молодец, что ещё?

— Товарищ драгонарий, генерал Мацукава на линии!

— Драгонарий-доно, на фронте наблюдается снижение плотности огня. Мы предпринимаем попытку уничтожить заслон Умкы на южном фланге!

— Есть сведения о маршале Метеа?

— Скорее всего, причина в действиях Её Высочества. Но пока не было установленного сигнала — значит, она не добилась постоянного результата. По сообщениям пленных, прошел несанкционированный отбой тревоги.

— Ха-ха! Оригинально. У вас три минуты на то, чтобы действовать, пока, они не восстановят тревожное расписание.

— Уже меньше… Мы не сразу поверили, драгонарий-доно.

— А где там Злата? Почему она вам не помогает?

— Госпожа старшая колдунья обеспечивает контроль погоды.

— Ясно, значит, дурью мается. Вы свободы генерал, конец связи. Связь с аютой Новак! Дальномерная, расчёт подлетного времени боеготовых ракет до группировки Умкы — в минуту уложимся?

— Товарищ аюта в настоящее время в астрале.

— Лакшмидеви, это ты? Разбуди её к чёртовой матери!

— Дальномерная докладывает — с учётом времени подготовки к запуску, подлётное время — одна минута восемнадцать секунд!

— Может, успеем, может — нет… А собьют — будет жалко. Злата!

— Да, да, друг-командир. Я тебе снова приглянулась?

— Что ты там за ерунду выдумала с контролем погоды? Забыла карты? На южном фланге Умкы до сих пор портит кровь Мацукаве.

— Что я сделаю, там Стена рабочая…

— Они отключили её на минуту. Молнией туда и повесь брахмастру!

— Какой ты скучный… Про нашу принцессу что-нибудь слышно⁈ Иду я, иду! Предупреди пана генерала, чтобы своих увёл…

— Связь с генералом Мацукавой! Генерал! Отводите свои войска от Умкы. Я приказал Злате подвесить над ними брахмастру. Прикройте её — это небезопасное дело…

…- Как же так… проклятье! — Даршани и так и так пыталась пристроиться к кормовой части летающей машины, но её прозрачный шлем не пролазил в пространство меж рамой и землёю.

— Чем-то помочь? — раздался голос сзади. Уже по тембру было ясно, что это Ковай.

— Ах, да. Впрочем, нет. Не можете же вы поднять эту машину? — совсем без задней мысли задала риторический вопрос девушка.

Монах довольно хмыкнул, и вдруг, взявшись за хвостовую деталь, с натугой оторвал корму аппарата от засыпанной снегом бетонки. Глаза у Даршани стали больше, чем у ракшасов:

— О… Вы так долго можете⁈

— Долго… Давайте, делайте!

Инженер отстегнула ранец светомёта и на спине скользнула под машину. Тут как раз к ними подошли: из корабля — Аравинда, занимавшийся взломом системы навигации, а с другой стороны — все остальные.

— Ничего себе… — восхитился каждый привычными для себя словами.

— Только не отвлекайте его, — попросила из-под низу Даршани. Мне надо всего минуточку. Даже меньше!

— Милая, — Аравинда присел рядом на корточки: — Я же был внутри! Не могла попросить выйти⁈

— Спасибо, что вышел, — прохрипел монах.

— Ой, да здесь делов-то! — отмахнулась Даршани: — Да и ты бы всё равно не поднял!

— Понятно. Не поняла…

Мацуко кивнула Маваши и Сакагучи — те всё поняли и вместе подошли к монаху.

— Дай ухватиться, поможем.

— Не надо, ребята… Намо Буцу! Я считаю это аскезой.

— Если ты почувствуешь, что держать не в силах — ори что есть мочи, чтобы Даршани убегала, а мы бы подхватывали. Мне не охота потерять инженера из-за такой глупости.

Маваши сразу же присел и, измерив зазор и длину стоек, сообщил с дикой радостью:

— Да не раздавит её, командир! В худшем случае — руки переломает!

Принцесса одарила его выразительным взглядом.

— Вот и всё! — объявила девушка-инженер, выскальзывая из-под корабля и демонстрируя маленькую детальку: — Теперь нас нет на свете!

Вовремя. Брат Ковай уже начал читать молитву, чтобы удержаться. Зеленоглазая принцесса немного грубовато одёрнула счастливую женщину:

— Вы весьма радикальны в своих пожеланиях. Мы можем садиться? Тогда садимся, — и Ковай уронил свою ношу…

Внутри транспорт оказался намного тесней, чем снаружи. Большая часть пространства была занята блестящими металлическими деталями двигателя, на пассажиров и экипаж отводилась узенькая кабинка, ставшая ещё теснее и уже из-за широких крыльев демонов и светомётных ранцев людей. Чтобы хоть как-то, не стоя, разместиться, им пришлось выкинуть все кресла и подстелить на пол содранные с них чехлы. Аравинда сразу сел за управление, Даршани — рядом: «Летим⁈».

Первый же шквал их чуть не опрокинул, и заставил серьезно сомневаться в способностях пилота. Кадомацу прохромала к пульту управления и прямо спросила:

— Ты хоть управлять-то умеешь?

— Будьте спокойны! Нас всему научили!

— Да⁈ Опустись пониже и лети сюда. Нет, осторожнее! (их тряхнуло). С этой стороны крыши должно быть всегда завихрение ветра, поднимись вверх и перелети на наветренную. Вот так. Теперь спустись ниже уровня крыш и лети над железной дорогой.

— А если — поезд?

— Не страшно. У нас скорость, прыгнем вверх просто от тока воздуха.

— Да я бы сбоку полетел.

— Тогда нас первый же поезд врежет в стену. Перед ним идёт воздушная подушка, ветер вверх и в стороны. Если ты выше — тебя подкинет, а если сбоку — перевернёт и сбросит. Поэтому лучше быть выше.

— Да вы, я вижу, просто ас пилотажа, принцесса.

— А как же! — торжествующе сверкнула она зелёными глазами: — Я же родилась с крыльями.

…Хвастливо демонстрируя свои шикарные крылья, красавица-демонесса вернулась к остальным. Брат Ковай молился. Сакагучи замер статуей у входной двери — в воздухе предосторожность излишняя. Азер с сестрами, жертвуя остатками питьевого метана, обтирали себя кусочками ваты, надранной из выдранных кресел. Кольчуги с себя они сняли, и их хозяйка обоснованно опасалась, что следом за ними сейчас последует и одежда. Вообще, весь этот ритуал коллективного мытья в исполнении записных бесстыдниц здорово походил на прелюдию к совращению мужской части команды — принцесса даже раскрыла крылья чуть пошире, чтобы Аравинда не увидел. Ракшасы уже созрели — они давно нашли общий язык посредством дурацкой игры в кости, которой забавлялись на каждом привале, и теперь этот довольно шустрый процесс сильно замедлился, так как, то один, то другой постоянно отвлекались на добивавшихся этого развратниц — в то время как его партнёр бессовестно жулил.

Кен Маваши опять возился со своими механизмами, то ли заряжая, то ли смазывая