из этих людей, конечно, умрут. Почему, сегодня у вас один человек умер от голода — это лучший пример, но вы должны приложить все свои усилия. Правительство, конечно, сделает все возможное.

Но крестьяне должны были экономно расходовать свои ресурсы. Они должны были беречь зерно, сказал Калинин, «как муж защищает свою жену в течение первого месяца, когда он любит ее». Здесь его выбор фразы, по-видимому, является сознательной попыткой подчеркнуть перед слушателями свою репутацию «соли земли», о чем он также прямо напомнил им: «Я сам крестьянин и умею молотить рожь не хуже вас». Он также сказал, что знает множество способов растянуть два пуда зерна.

Чтобы продемонстрировать, что он не был просто каким-то комиссаром, заинтересованным в грабежах, он сказал собравшимся, что, хотя он и был президентом, у него все еще были две коровы и три десятины, около восьми акров, земли. Это было в его родной деревне Кимры Тверской области, где его мать вечно жаловалась ему на то, что «ваш народ ограбил нас». Он упомянул, что у него реквизировали корову перед тем, как он стал президентом: «И моя мама не забывает, каждый день она напоминает, что корова была хорошей».

Да, признал Калинин, правительство отняло у вас — оно сделало это, чтобы прокормить армию, спасти заводы и железные дороги, чтобы засеять землю на севере. Но правительство забрало не так много, как вы думаете; это только казалось больше, чем было на самом деле. Такова, по его словам, человеческая природа, особенно крестьянская природа.

Может быть, и так, но в Пугачевском районе еще в июле 1921 года были массовые правительственные реквизиции, что означало, что крестьяне, к которым он обращался, остались без средств к существованию в борьбе с голодом.

Голос: Правительство знает, как брать, но не знает, как отдавать.

Калинин: ... И если бы мы не отобрали у вас ни одного пуда в 1919 году, думаете, вы бы сейчас не голодали? Вы бы великолепно голодали. Ну, конечно, может быть, 5 человек во всей деревне и не голодали бы, но остальные все равно голодали бы.

Голос: Нет, мы все не умирали бы с голоду, сами по себе мы были бы довольны.

Он напомнил им, что голод не был чем-то необычным в новейшей истории России:

Калинин: Я знаю, как в N вы жили сами по себе. Я знаю, как вы умирали в 91-м; старики, конечно, помнят, сколько людей погибло.

Голос: Это было от холеры.

Калинин: Так бывает всегда: либо голод, либо холера, либо тиф, либо война.

(Шум).

Другими словами, такова жизнь крестьянина: «сегодня ты богат, а завтра ты беден. Так и в деревне: сегодня деревня богата, а завтра неурожай».

Один из голосов попросил Калинина, «нашего лидера», немного подбодрить. Он отказался потакать им, сказав, чтобы они перестали жалеть себя. Он отверг все основания для их жалости к себе и предложил позитивную оценку их ситуации, подчеркнув их победы с 1917 года:

Крестьяне всегда говорят: мы бедные, мы нищие. Но я должен сказать, что крестьянство никогда не жило так хорошо, как при советской власти. И у крестьян никогда не было такого привилегированного положения, как в настоящий момент. [Голос: «Нам так виднее».] Но я думаю, что вы видите не лучше; вы видите только свою собственную деревню, но я сейчас стою на колокольне и оттуда вижу всю Россию, все население — я вижу бывших генералов, бывших представителей буржуазного класса, бывших помещиков, учителей, и я вижу врачей, инженеров, комиссаров и всех рабочих и крестьян... И когда я смотрю сверху, я вижу, что никто не живет лучше крестьян.

Голос в толпе возразил, что Калинин критикует их за жалобы, но «Мы плачем только потому, что правительство бросило нас на произвол судьбы». Калинин не потерпел бы разговоров о «судьбе»: «Голод обязывает вас дать отпор».

Не волнуйтесь, вы прошли великолепную школу голода. Когда вы ели всевозможные отбросы, картофельные очистки — все это имело место, все это вы испытали. Но вы не должны унывать. Это то же самое, что в холодные дни, когда вы идете в метель, когда вы попадаете в зимнюю метель, у вас возникает желание прилечь. Тот, кто ляжет, умрет, но тот, кто пойдет дальше, измученный, выживет.

Келлога еще не было в России во время этой сходки 16 августа, но когда он прибыл вскоре после этого, он наткнулся на английский перевод протокола ее проведения. Это, должно быть, произвело на него впечатление, потому что он скопировал часть этого в свой дневник. Несколько недель спустя в Нью-Йорке он не смог вспомнить источник этой статьи и обратился за советом к Сэмюэлю Харперу, известному американскому русисту, который вспомнил, что видел опубликованный отчет об этом, вероятно, в «Известиях».

Какое бы значение это ни имело для Харпера, Келлог прочитал послание Калинина крестьянам как квинтэссенцию русского фатализма. Согласно записям Келлога, сделанным в Нью-Йорке на основе его дневника, Калинин отправился в деревню, чтобы вынести смертный приговор:

Когда к нему обратились люди и спросили, что правительство собирается сделать, чтобы справиться с ситуацией, он попытался рассказать им — в своей речи — что правительство пытается сделать— «Но этого будет недостаточно. Многим из вас придется умереть, но лучше умереть здесь и сейчас, немного поборовшись за жизнь, чем выйти на дорогу и умереть на проезжей части, как беженцы, которые провели месяцы, прежде чем попасть в Сибирь. Мужчины, женщины и дети толпились в вагонах дни, ночи, недели. Окон нет — долгие свидания на станциях». Многим из вас придется умереть. — Экстраординарное заявление — Подумайте о президенте. Хардинг стоит здесь перед людьми и говорит: «Многим из вас придется умереть. Лучше умереть в бою, чем на проезжей части».

На самом деле, судя по опубликованному советскому отчету — предположительно, источнику перевода Келлога — примечателен контраст между крестьянской манерой речи Калинина и его очень не по-крестьянски подобающим призывом к своей аудитории стоять и сражаться перед лицом смерти. Предполагается, что он сказал, что правительство надеялось, что только 5 процентов крестьян умрут. Но образ жестоких, азиатских, многострадальных, фаталистичных русских, созданный АРА, нашел лучшее соответствие в версии дневника Келлога, в которой президент России говорит группе своих граждан:

«Многие из вас умрут. Но ты можешь умереть, сражаясь. Лучше страдать и умереть здесь, чем пытаться сбежать и умереть на обочине дороги».

Нью-Йоркский офис АРА передал сокращенный текст дневниковой версии в New York Times как «выдержки из стенографического отчета о выступлении Каленина», который Times опубликовала 14 ноября на своей редакционной странице без ссылки на АРА. Редакторы отметили: «В России не